Мосгорсуд отменил приговор нейрохирургу Александру Стырову, ранее признанному виновным в халатности, приведшей к смерти пациента. Явление для этой инстанции довольно редкое — коллегия, изучив материалы дела, пришла к выводу, что доказательств вины врача нет, и прекратила производство по делу за отсутствием состава преступления.
2 июня 2008 года в нейрохирургическое отделение ГКБ №36 города Москвы поступил Юрий Смирнов для оперативного лечения — краниопластики черепа (установки титановой пластины) после ранее перенесенной черепно-мозговой травмы. Лечащим врачом Смирнова заведующим отделением Александром Стыровым был назначен врач-нейрохирург Александр Андриянов. 6 июня была проведена плановая операция, а через два дня в ране началось кровотечение и обнаруживший это дежурный, посоветовавшись по телефону с Андрияновым, провел тугое бинтование головы. Впоследствии томограммой были выявлены гематомы, проведена еще одна операция уже под присмотром Стырова, повторно установлен титановый имплант. Несколько дней Смирнову проводилась антибактериальная терапия, которая оказалась малоэффективной, и 16 июня мужчина скончался.
По результатам следствия Андрианов был обвинен по ч. 2 ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности), а Стыров по ч. 2 ст. 293 УК РФ (халатность, повлекшая тяжкий вред здоровью или смерть). Первый приговор судьи Измайловского райсуда Натальи Семеновой, по которому Андрианов был освобожден от ответственности (истечение срока давности), а Стыров приговорен к двум годам лишения свободы условно, был отменен Мосгорсудом из-за технической ошибки, а дело направлено на новое рассмотрение. В этот раз судья Елена Лаврова вновь признала Стырова виновным с назначением такого же наказания. В основу ее решения было положено несколько экспертиз, указывавших на противопоказания к проведению уже первой операции: воспаление в послеоперационной ране, неэффективность антибактериальной терапии и другие. В постановленном 14 ноября 2012 года приговоре Лаврова указала: "Стыров, будучи обязанным в силу своего служебного положения осуществлять контроль за работой лечащего врача <…>, не выяснил, как прошла операция, и не установил выявленные осложнения". Впоследствии не проконтролировал правильность выбранной Андриановым послеоперационной терапии, в связи с чем "было назначено неадекватное и малоэффективное лечение". Кроме того, врачу вменялась в вину плохая организация работы отделения, а именно то, что об ухудшении состояния Смирнова было доложено не ему, а Андриянову, и нарушение ряда положений должностной инструкции. "Между действиями Стырова и наступлением смерти Смирнова имеется причинно-следственная связь, поскольку в случае проведения при жизни Смирнова своевременного и адекватного лечения было бы возможно избежать его смерти, при том, что ответственными за обследование и лечение пациента являются лечащий врач и заведующий отделением", — констатировала судья.
Жалобы на приговор поступили от самого Стырова и двух его адвокатов. Нейрохирург указал, что инструкция, нарушение которой ему вменено, не существовала во время лечения погибшего, а его защитники обращали внимание на отсутствие в приговоре конкретных действий Стырова, которые можно квалифицировать как недобросовестность или небрежность. Экспертиза, по мнению защиты, недостоверна, ее выводы противоречивы, а на часть вопросов отсутствуют ответы.
27 декабря 2012 года определение по делу вновь вынесла кассационная коллегия Мосгорсуда. В судебном заседании представители потерпевшего и прокурор просили приговор оставить без изменения, однако судьи не только отменили решение первой инстанции, но и прекратили производство по делу в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Коллегия отметила, что выводы суда первой инстанции не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Так, по показаниям нескольких свидетелей, оказалось, что о первой проведенной операции Стырову сообщили как о прошедшей в обычном режиме, без осложнений. Экспертиза, показавшая воспаление раны на время проведения первой операции, была подвергнута сомнению самим экспертом, назвавшим часть своих выводов ошибкой. Показания врачей и медсестер отделения подтверждают доводы Стырова о том, что все сотрудники отделения знали о необходимости обо всех осложнениях у больных докладывать лично ему, а значит, действия дежурного врача, не сообщившего заведующему о возникших осложнениях, нельзя расценить как неисполнение Стыровым должностных обязанностей. Что касается вмененного отсутствия контроля за выбором антибактериальной терапии, то допрошенная эксперт сообщила, что "введение антибиотиков было адекватным, но рассчитывать на возможность терапевтического эффекта не приходилось". Инструкция же действительно была утверждена уже после смерти пациента, а значит, нарушить ее было невозможно. Обнаружив еще несколько таких несоответствий, коллегия пришла к выводу, что по делу отсутствует совокупность достоверных и допустимых доказательств.
Также решением Мосгорсуда за Стыровым было признано право на реабилитацию.
