Судьи Верховного суда не согласились с тем, что вызволение застрявшего во льдах судна в чрезвычайной ситуации федерального масштаба должно оплачиваться из бюджета РФ. Спасенные, правда, говорили, что сами помогали товарищам по несчастью, а присланные на выручку ледоколы только все портили, но им ответили, что от ненужного содействия надо было отказываться. Эксперты, в свою очередь, уверены, что ВС правильно скорректировал суды: и формальный подход не нужен, и на экономическую составляющую спора надо смотреть.
Совсем не праздничная история случилась в Сахалинском заливе в самом конце декабря 2010 года, накануне Нового года. Там во льдах оказались зажатыми сразу десять судов. Семи из них удалось выбраться самостоятельно, а вот рефрижератор "Берег Надежды", исследовательское судно "Профессор Кизеветтер" и плавбаза "Содружество" освободиться не смогли. 31 декабря два последних корабля один за другим подали сигналы бедствия, и им на помощь были отправлены ледоколы "Красин" и "Адмирал Макаров". Они являются собственностью Российской Федерации, но уже 40 лет находятся в долгосрочной аренде у ОАО "Дальневосточное морское пароходство" (ДВМП, FESCO), которое ныне контролирует группа "Сумма" Зиявудина Магомедов – 111-го из самых богатых россиян, по оценке журнала Forbes за 2012 год, обладателя состояния в $900 млн.
К северу от Сахалина ледоколы оказались 5 января и через два дня вывели на чистую воду "Кизеветтера", а вот два других судна были спасены только к концу января. Далее версии участников спора, расходятся. По мнению FESCO, столь долгое проведение спасательной операции было связано с плохими погодными условиями, периодически рвались буксирные линии, заканчивалось топливо, ледоколам время от времени приходилось оставлять одно судно и возвращаться к другому. А у оппонентов пароходства, которых вызвали в суд (дело А51-1943/2011) по требованию выплатить в соответствии со ст. 341 Кодекса торгового мореплавания РФ компенсацию за спасение судов, была другая точка зрения. В решении Арбитражного суда Приморского края, которое было поддержано двумя вышестоящими инстанциями, она отражалась так: действия ледоколов были "непрофессиональными, медлительными, фактически поставившими под реальную угрозу жизни людей, находившихся на судах".
Заплатить за ледоколы, конечно же, надо, решили суды. Но поскольку эти расходы возникли у FESCO в связи с ликвидацией последствий сложившейся в районе Сахалинского залива чрезвычайной ситуации федерального масштаба (по бумагам ледоколы были направлены в район бедствия на основании писем Росморречфлота, а не подаваемых кораблями сигналов бедствия), то компенсировать их должны не судовладельцы, а Российская Федерация.
С этим решением FESCO не согласилось, но до заседания Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда РФ в статусе ответчика дожило только ЗАО "Русская экспертная и морская сюрвейерская корпорация "РИМСКО". Она была управляющей компанией "Берега Надежды" – судна усиленного ледового класса, которое сигнала SOS не подавало. Претензии к ней насчитывали 80 млн руб. "РИМСКО" работало по агентскому договору с судовладельцем – кипрским офшором "Клаудфри Шипменеджмент" – и суды Дальневосточного округа решили, согласившись с выводами о сути действий ледоколов, что эта компания вообще не являлась ненадлежащим ответчиком по делу, так как КТМ не предусматривает ответственность агента по договору перед третьими лицами, то есть перед FESCO в данном случае.
Государственные награды и ордена
Слушания в ВС состоялись 2 октября. Представлявшая FESCO директор юрдепартамента пароходства Елена Звездина настаивала на том, что у "РИМСКО" был интерес в деле спасения "Берега Надежды", а потому она должна заплатить. Председательствующая судья Наталья Павлова поинтересовалась у нее, как у представителя компании-профессионала в торговом мореплавании, была ли спасательная операция успешной и соответствовала ли она критериям КТМ.
– Безусловно, – последовал ответ. – Несмотря на то, что мы – не профессиональные спасатели. Но капитаны и команды ледоколов получили государственные награды и ордена за ту операцию.
У представлявшей "РИМСКО" Ирины Поповой было, впрочем, совсем иное мнение. По ее словам, "Берег Надежды" вообще сам спасал соседние корабли, а ледоколы ему в этом мешали. Были у представителя претензии и к логистике операции. "Рядом стоял ледокол "Юрий Титов". Почему его никто не отправил? – задала Попова вопрос, на который никто из находившихся в зале явно не мог ответить. Кроме того, по ее мнению, если говорит об эффективности спасательной операции, то, согласно КТМ, спасать надо не только судно, но и его груз. На рефрижераторе, по словам Поповой, был груз дорогой мороженой рыбы – "превышающей стоимость всего судна". Однако, за месяц дрейфа во льдах рыба испортилась.
К Поповой у Павловой тоже был вопрос. "Вы полагаете, что "РИМСКО" – ненадлежащий ответчик?" – поинтересовалась судья. Попова ответила утвердительно. И добавила, что Верховный суд Кипра предварительно принял иск FESCO непосредственно к судовладельцу судна, а требования в нем аналогичны заявленным в России.
Не нужны спасатели – откажись
Рассмотрение дела в ВС закончилось для "РИМСКО" неудачно. Тройка решила все акты по делу отменить, а сам спор отправить на новое рассмотрение. При этом выводы коллегии, сформулированные в мотивированном определении, расходятся с заключениями судов нижестоящих инстанций.
Во-первых, указала коллегия, российские власти на тот период признали Сахалинский залив зоной с тяжелыми ледовыми условиями. По этому поводу Звездина говорила в ВС, что ситуации там в конце 2010 года формально не был придан характер чрезвычайной только потому, что соответствующее совещание на министерском уровне так и не состоялось. Между тем ранее суды сочли, что FESCO просто не доказало характер спасательной операции в работе ледоколов, так как не предоставило никакого подтверждения "наличия реальной опасности для находившихся в Сахалинском заливе судов, имущества и людей". Старшему юристу адвокатского бюро "Линия права" Алексею Костоварову определение коллегии в этом отношении нравится. "В очередной раз судьи пошли против формального подхода нижестоящих судов, основанного на недостаточности доказательств", – говорит он.
Спасательной операцией, согласно пп.1 п. 2 ст.337 КТМ является любое действие, предпринимаемое для избавления от опасности, напомнили судьи ВФ. Но суд первой инстанции, по мнению коллегии, ошибочно посчитал, что действия ледоколов не носили такого характера. Ведь, подчеркивают судьи ВС, "Берег Надежды" самостоятельно рискованную зону покинуть не смог, а вышел оттуда, только воспользовавшись услугами спасателей, то есть ледоколов, находящихся в аренде у FESCO. При этом, от этих услуг рефрижератор не отказывался. В такой ситуации, сделали вывод судьи, между истцом и ответчиком возникли правовые отношения "в связи с осуществлением спасания". Да, такие действия должны иметь полезный результат, чтобы дать право на вознаграждение, но им стал вывод "Берега Надежды" на чистую воду.
Во-вторых, согласно ст. 342 КТМ, вознаграждение за спасение уплачивается всеми лицами, заинтересованными в судне и его имуществе. Это понятие куда шире, что собственник судна, и означает всякого заинтересованного в судне и грузе лицо, имеющее экономический и юридический интерес в спасенном имуществе и, соответственно, в успешном завершении спасательной операции. Именно таким заинтересованным лицом и была "РИМСКО", так как осуществляла юридический и эффективный контроль над судном.
Этот вывод важным считает юрист компании "Налоговик" Павел Ивченков. Он означает, что за спасение судна в море должен платить не только судовладелец, но и любой, кто экономически заинтересован в его использовании. В определенных случаях это может быть и фрахтователь, если он использовал спасенный корабль в целях извлечения прибыли. Однако верно это, по мнению Ивченкова, в том случае, если речь идет о фрахтовании по бербоут-чартеру, поскольку по нему переходят владение судном и контроль над ним.
В целях поощрения спасательных операций
В первой инстанции теперь пойдет спор о деталях. Сумму, которую должна заплатить "РИМСКО", предстоит определить исходя из принципа обеспечения баланса прав сторон и в целях поощрения спасательных операций. А критерии, которые нужно учесть, таковы: спасенная стоимость судна и имущества; мастерство и усилия спасателей; степень успеха; характер и степень опасности; затраченное спасателями время, а также их риски, расходы и убытки.
Суду первой инстанции также нужно установить всех заинтересованных в судне лиц и разделить между ними стоимость спасения, а саму сумму вознаграждения рассчитать пропорционально спасенной стоимости судна и его имущества.
