Официальной статистики по тому, сколько и по каким статьям ежегодно возбуждают уголовные дела в отношении предпринимателей, нет. Как и нет данных о числе осужденных коммерсантов. Вместе с тем самыми «популярными» составами для бизнесменов эксперты почти единогласно считают пять статей УК.
Мошенничество*
Правоохранители особенно «любят» возбуждать уголовные дела в отношении предпринимателей по ст. 159 УК. Ее формулировка позволяет объявить преступлением почти любую сделку, отчуждение активов или даже платеж. Для этого нужно лишь подтвердить, что имели место обман или злоупотребление доверием, говорит председатель МКА Дмитрий Штукатуров.
По словам Алексея Гурова из АБ «Павел Хлюстов и Партнеры», такому расширенному толкованию статья во многом обязана Пленуму ВС. В 2017 году он ввел очень широкое понимание корыстной цели, которая является обязательным признаком любого хищения. Теперь суд может усмотреть корысть, даже если человек забрал имущество не себе (Постановление Пленума ВС от 30 ноября 2017 года № 48).
Ст. 159 УК нередко используют для того, чтобы искусственно перевести правоотношения из гражданской плоскости в уголовную, замечает партнер Q&A (в прошлом – «Торн») Виктор Ушакевич.
Примеров резонансных дел по ней достаточно много. Так, сейчас ее инкриминируют Альберту Худояну, девелоперу, владельцу компании Optima Development. По версии следствия, бизнесмен вместе с соучастниками похитил у компании Mansfield Executive Limited права долгосрочной аренды трех земельных участков в Москве, на Ленинградском проспекте. Общий ущерб по делу правоохранители оценивают более чем в 3,7 млрд руб. Защита же настаивает, что уголовное преследование стало инструментом давления на предпринимателя с целью рейдерского захвата имущества.
Особо крупное мошенничество вменяют бывшему совладельцу Антипинского НПЗ Дмитрию Мазурову. В основу обвинения лег кредит Сбербанка на $29 млн. Следствие считает, что бизнесмен скрыл от банка данные о неблагополучном финансовом состоянии предприятия, а потом присвоил кредитные средства, фактически изъяв их из оборотных средств предприятия. Также Мазурову инкриминируют растрату (ст. 160 УК) и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК).
Растрата
Растрата очень похожа на мошенничество. Ее основное отличие в том, что виновный похищает имущество, которое ему было доверено для определенных целей. Эта норма, как и ст. 159 УК, в профессиональных кругах называется «резиновой», потому что следствие зачастую без особых усилий может приспособить ее под свои потребности в конкретной ситуации, отмечает Матвей Протасов из .
Растрату нередко применяют в конфликтах наемного менеджмента и владельцев. Чтобы ее использовать, акционерам достаточно выбрать определенные действия руководителей и от имени компании объявить их либо убыточными, либо несогласованными и нанесшими ущерб, поясняет Штукатуров.
Впрочем, под эту статью с таким же успехом могут подпасть и сами владельцы. Именно по ней сейчас проходит основатель фонда Baring Vostok Майкл Калви. Первоначально уголовное дело в отношении бизнесмена возбудили по ст. 159 УК, но позднее обвинение переквалифицировали на растрату. По версии следствия, в 2017 году бизнесмен похитил 2,5 млрд руб. у банка «Восточный», который тогда принадлежал Baring Vostok. «Первое коллекторское бюро» (на тот момент тоже подконтрольное инвесткомпании) задолжало банку 2,6 млрд руб., но вместо денег расплатилось акциями фонда IFTG. Стоимость этих ценных бумаг СКР оценил в 600 000 руб. В то же время назначенный судом оценщик установил, что стоимость акций составляет 3,8 млрд руб., но из-за ограничений в уставе IFTG на момент сделки они оценивались примерно в 260 млн руб. Сам Калви связывает уголовное дело в отношении него с корпоративным конфликтом, который ведут акционеры банка, но его оппоненты это отрицают.
Еще более крупную растрату вменяют бывшему владельцу банка «Югра» Дмитрию Хотину и его предполагаемым сообщникам. В 2017 году кредитную организацию признали банкротом, тогда сообщалось, что «дыра» в ее капитале превысила 160 млрд руб. Сначала Хотина обвинили в растрате 7,5 млрд руб., а позже он стал фигурантом нового дела (ст. 160 УК) о хищении 283 млрд руб. Свою вину бизнесмен отрицает.
Злоупотребление полномочиями
По словам Протасова, злоупотребление полномочиями часто используется, если у следователей возникают проблемы с доказыванием хищения. К примеру, когда они не могут подтвердить противоправный характер сделки, обман или злоупотребление доверием. В таком случае злоупотребление становится компромиссным вариантом, говорит эксперт.
Ст. 201 УК сформулирована намного шире, чем норма об ответственности за злоупотребление полномочиями должностными лицами, замечает Гуров.
Чтобы обвинить управленца коммерческой организации в злоупотреблении, достаточно, чтобы его действия были мотивированы желанием извлечь выгоду. Причем вовсе не обязательно для себя лично. Получается, что если руководитель использует свои полномочия вопреки законным интересам организации, пусть и во благо, то он совершает преступление.
Один из примеров использования ст. 201 УК – уголовное дело бывшего бенефициара Межпромбанка Сергея Пугачева. Осенью 2010 года кредитную организацию признали банкротом. В 2013-м экс-банкиру заочно предъявили обвинение в растрате, а еще через два года ему инкриминировали злоупотребление полномочиями при выдаче кредитов. Пугачев успел покинуть страну. Сейчас он проживает во Франции, а Россия добивается его экстрадиции. Других фигурантов дела суд признал виновными и приговорил к реальным срокам.
Уклонение от уплаты налогов
Уголовные способы борьбы с налоговыми нарушителями воспринимаются как эффективное средство восполнения государственных потерь, объясняет «популярность» этого состава Алексей Сердюк из МКА .
Во-первых, самим правоохранителям не нужно прилагать много усилий для сбора доказательств. Сотрудникам придется лишь подтвердить те обстоятельства, которые уже были установлены налоговой проверкой. К ним зачастую относится даже наличие умысла. Во-вторых, осужденного по этой статье потом будет достаточно просто привлечь к «субсидиарке», поясняет Сердюк.
Штукатуров предупреждает о неявной опасности этой статьи – сроке давности. Например, по ч. 2 ст. 199 УК (уклонение от уплаты налогов в особо крупном размере) он составляет 10 лет. То есть под ее действие (помимо очевидных случаев неуплаты) могут подпасть и некогда «белые» схемы оптимизации налогов, предупреждает Штукатуров: «То, что 10 лет назад негласно считалось приемлемым, сейчас может признаваться «черными» махинациями».
Хрестоматийный пример использования ст. 199 УК – «дело ЮКОСа». Бывшего председателя правления нефтяной компании Михаила Ходорковского и экс-главу совета директоров группы «Менатеп» Платона Лебедева признали виновными в уклонении от уплаты налогов организации на 17 млрд руб. Как установил суд, бизнесмены платили налоги не деньгами, а векселями ЮКОСа.
Не так давно по той же статье осудили собственника сети ресторанов «Корчма Тарас Бульба» Юрия Белойвана. В июле 2019-го его приговорили к двум годам колонии за неуплату 650 млн руб. налогов с 2011 по 2014 год. Апелляция снизила срок на три месяца, а через месяц после этого его освободили от наказания в связи с болезнью. В феврале 2020-го против Белойвана возбудили новое дело – уже о сокрытии средств, за счет которых можно взыскать недоимку. В июле его объявили в федеральный розыск.
Невыплата зарплаты
Этот состав особенно актуален в посткарантинной реальности, когда компании пытаются различными способами «остаться на плаву». Установление признаков ст. 145.1 УК, как и расследование налоговых преступлений, не требует от правоохранительных органов особых усилий, говорит Сердюк.
После поступления информации о невыплате заработной платы запрашивается выписка по счетам. Если по ним имелось движение средств (расчеты с контрагентами, выплата зарплаты или бонусов руководству), то появляется большая вероятность предъявления претензий гендиректору в уголовно-правовой плоскости.
В невыплате заработной платы, повлекшей тяжкие последствия, сейчас обвиняют руководство ООО «Западно-Уральский машиностроительный концерн» (ЗУМК), в том числе совладельца группы Александра Поздеева. Долги концерна перед бывшими работниками превышают 40 млн руб. Первоначально суд оправдал Поздеева по этой статье, но апелляция направила дело на пересмотр.
Не все дела доходят до суда
Уголовное преследование бизнесменов зачастую ведется без достаточных оснований и не столько ради привлечения к ответственности, сколько ради оказания давления с различными целями, замечает Протасов. Именно по этой причине такие дела доходят до суда намного реже, чем по обычным составам. Не более половины, говорит адвокат.
Часто такие дела заволокичиваются на стадии следствия, прокуратура не утверждает обвинительное заключение, поэтому расследование прекращают. При этом следствие всячески старается сделать это по нереабилитирующим основаниям. Например, переквалифицирование на менее тяжкий состав, по амнистии, за истечением сроков давности или примирением сторон.
Впрочем, дойдет дело до суда или нет, во многом зависит и от инкриминируемой статьи. По статье о злоупотреблении полномочиями «разваливается» гораздо больше дел из-за сложности доказывания, замечает Штукатуров. Некоторые из них переквалифицируют на ст. 159 УК, по которой легче доказать вину. В то же время дела о неуплате налогов направляют в суд значительно чаще: расследование по ним представляет собой простую бухгалтерскую работу и не оставляет места для неопределенности или эффективной защиты, поясняет эксперт.
Советы предпринимателям
Главная рекомендация, которую можно дать бизнесменам, – обращаться к уголовным адвокатам не после, а до совершения «рискованных» действий, делится Гуров. Также есть несколько общих советов, которые помогут предпринимателю снизить вероятность уголовки.
- тщательно выбирать и проверять бизнес-партнеров. Не стоит доверять их увещеваниям о том, что «всё будет нормально, они тысячу раз так делали», наставляет Протасов;
- отказаться от наличных расчетов с контрагентами;
- строго документировать все договоренности с партнерами и любые их изменения. По словам Штукатурова, подойдут и официальные договоры, и соглашения в свободной форме, и аудиозаписи переговоров, и email, и даже сообщения в мессенджерах;
- позаботиться о сохранности таких документов на долгий срок. Архив не должны найти силовики в ходе обыска, но у родственников и адвоката доступ к нему должен быть даже после ареста самого предпринимателя, подчеркивает Штукатуров;
- на случай возбуждения дела обеспечить доступ адвоката к документации компании. Это потребуется для проведения судебно-бухгалтерских, оценочных и экономических экспертиз, поясняет управляющий партнер АБ Руслан Коблев;
- следить за информационной безопасностью. «Нужно быть готовым увидеть любое своё письмо, разговор по телефону на столе у следователя», – предупреждает Протасов;
- формализовать механизм принятия решений внутри компании и неукоснительно ему следовать;
- при совершении сделок заручиться поддержкой и распределить ответственность. Например, одобрять сделки на общем собрании акционеров или совете директоров, согласовывать их разными подразделениями или сотрудниками, подсказывает Штукатуров;
- поддерживать высокий уровень лояльности, бдительности и правовой культуры работников;
- не допускать общения представителей компании с правоохранителями без адвоката.
Эти рекомендации особенно актуальны для предпринимателей, которые работают с бюджетными средствами. Им нужно быть очень аккуратными, потому что в последнее время такие компании все чаще привлекают внимание правоохранителей, предупреждает Коблев.
* – цифры в инфографике взяты за 2019 год из статистики Судебного департамента при Верховном суде.