На сессии Международного юрфорума в Петербурге обсудили соотношение национальных и международных форм судебной защиты прав человека. По словам замминистра юстиции Михаила Гальперина, который открывал обсуждение, дипломатические и политические вопросы в этой сфере не должны мешать юристам идти вперед и решать проблемы. Эту мысль поддерживали и развивали многие докладчики. Судья КС Николай Бондарь даже привел статистику: более 30% постановлений Конституционного суда в той или иной мере учитывает или ссылается на европейские позиции. А советник Президента РФ, председатель Совета по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов рассказал о роли национальных правозащитных учреждений.
Нет иерархии, но есть правила
В вопросах деятельности международных судов, Верховных и Конституционных надо отказаться от привычной схемы иерархии вышестоящих и нижестоящих учреждений, заявил заведующий центром зарубежного законодательства и сравнительного правоведения Анатолий Ковлер. По его словам, здесь «конструкция подвижная», и не должно быть поисков, кто главнее.
Ковлер поделился своим видением по вопросу исчерпания национальных средств правозащиты (только после этого можно обращаться в ЕСПЧ). По мнению докладчика, надо ориентироваться на те средства, которые гражданин вправе использовать самолично, без ограничений по усмотрению должностного лица. Например, сплошная кассация – это полезно для правовой определенности, а надзор – это препятствие, потому что судья может отказаться рассматривать жалобу по существу, изложил Ковлер.
Совсем скоро по такому принципу начнут действовать новые кассационные суды. О них рассказала зампред ВС Татьяна Петрова. Новая система разрывает рамки административно-территориального деления субъектов и отвечает принципу независимости судебной власти. Кассация будет непрерывной (сейчас она выборочная и рассматривается по существу 4% жалоб). Кроме того, Петрова отметила, что Верховный суд уделяет внимание практике применения мер пресечения, в том числе заключения под стражу. По инициативе ВС были приняты изменения в ст. 109 УПК, которые обязали указывать конкретные обстоятельства в ходатайстве о продлении срока содержания под стражей, привела пример Петрова.
По ее мнению, кассационная жалоба в Верховный суд РФ – это средство национальной защиты, которое требует исчерпания, прежде чем обратиться в Европейский суд по правам человека. ЕСПЧ оценил кассационные жалобы в ВС как эффективное средство правовой защиты со строгими строками, рассказала Петрова. Она подчеркнула, что государство имеет право знать, какое нарушение было допущено, и должно иметь возможность его исправить.
Главным средством защиты прав остаются внутригосударственные механизмы. В этом Конституция РФ и Конвенция по правам человека проявляют единый подход, выступала Петрова. А международные нормы, по ее словам, должны быть «ориентиром и стандартом».
Взгляд из Европы
О том, как Совет Европы помогает государствам совершенствовать внутренние механизмы защиты прав человека, рассказал глава дирекции по правам человека Совета Европы Пуарель Кристоф. По его словам, «конвенции не изобретают новые права, а дают эффективные механизмы защиты этих прав». Основная часть российских дел попадает в Страсбург потому, что нанациональном уровне недостаточно внутренних средств защиты. «Мы способствуем их улучшению», - заверил Кристоф. Пример привел замминистра юстиции Гальперин: Правительство завершает работу над законопроекта о компенсациях за ненадлежащие условия содержания под стражей. Эту проблему Страсбург называл «системной» в постановлении по делу «Ананьев и другие против России» от 2012 года.
В то же время, число нарушений по-прежнему высоко, констатировал Кристоф. Много дел, по его словам, связаны с конфликтными «серыми» зонами в Европе, которые контролируются властями де-факто. Там может быть проблемой определить, исчерпаны ли средства национальной защиты.
Судья ЕСПЧ Юлия Моток рассказала, как в практике суда проявляются принцип субсидиарности (должны быть исчерпаны все средства национальной защиты) и доктрина свободы усмотрения (некоторые задачи могут быть переложены на национальные суды). По словам Моток, предыдущие несколько десятилетий судебная практика ЕСПЧ находилась на субстантивном этапе, то есть внедряла европейские принципы в национальные системы. В последнее десятилетие проходит процедурный этап – суд смотрит, насколько хорошо внедрены принципы конвенции, заключила Моток.