ПРАВО.ru
Спецвыпуск: Право-300
Артем Кукин, партнер, адвокат ЮФ Инфралекс
4 декабря 2020, 8:51

Постковидная реальность: от кредитора к должнику

Постковидная реальность: от кредитора к должнику
Действующая в России по аналогии с большинством европейских стран прокредиторская модель банкротства подвергалась попыткам ревизии с 2014 года, когда был разработан законопроект о реструктуризации долгов в делах о банкротстве юридических лиц, предусматривающий появление новой реабилитационной процедуры. Пандемия подтолкнула к более радикальным мерам: в законе «О несостоятельности и банкротстве» появились «мораторий на банкротство» и «судебная рассрочка». Что это принесло, рассказывает партнер "Инфралекса" Артём Кукин.

Кризисная ситуация обнажила несовершенство прокредиторской модели и реабилитационных процедур, предусмотренных Законом о банкротстве, и заставила законодателя принимать изменения в экстренном порядке. Но быстрое внедрение реабилитационных процедур в кризисной ситуации оказалось невозможным, поскольку в одночасье под ударом прокредиторского «молота» оказалось огромное количество организаций, ранее не отвечавших признакам неплатежеспособности.

Последствия моратория 

Мораторий на банкротство представлялся единственным верным решением проблемы. Но несмотря на то, что новая статья (9.1) Закона о банкротстве содержит отдельные положения ранее обсуждаемого законопроекта о реструктуризации долгов, сам по себе мораторий не является реабилитационной процедурой, а предназначен лишь для «заморозки» ситуации, отсрочки предъявления требований кредиторов. Собственно, кроме вышеуказанных мер, мораторий не предполагал применения никаких инструментов санации бизнеса. Более того, с учетом действующего прокредиторского подхода, введение моратория существенно ограничило возможности применения реабилитационных мер, включая текущую хозяйственную деятельность, получение займов от контролирующих лиц, банковское кредитование. Потребовалась серия корректировок, чтобы частично нивелировать негативные последствия нововведений.  

В частности, у «мораторных» должников появилась возможность не только выйти из-под моратория, но и получить судебную рассрочку – так называется новая санационная процедура, вводимая судом без учета мнения и согласия кредиторов при наличии определенных условий. Процедура, однако, доступна далеко не всем должникам и, самое главное – она не имеет прямой связи с мораторием – наоборот, для нее необходим процесс банкротства и процедура наблюдения.

Иностранный опыт

В свете текущего положения дел стоит обратить внимание на опыт Германии, где мораторий был введен приблизительно в одно время с Россией, но с учетом широкого применения принципа добросовестности и направленности на реабилитацию предприятий, пострадавших от COVID-2019, имеющий совершенно другие правовые и экономические последствия.

Во-первых, Закон о моратории в Германии прямо исключает применение моратория к должникам, у которых нет возможности устранить текущую неплатежеспособность.

Во – вторых, Закон создает благоприятный режим для реализации антикризисного плана, наличие которого предполагается и прямо вытекает из анализа формулировок Закона. Мораторий в Германии неразрывно связан с реабилитационными процедурами. В отношении кредиторов Закон не устанавливает жестких рамок и позволяет должнику согласовать с кредиторами индивидуальный план реабилитационных мероприятий.

Кроме того, Закон о моратории в Германии прямо предусматривает продолжение обычной хозяйственной деятельности должника, возможность получения под обеспечение долгосрочных кредитов и займов для целей санации, в том числе предусматривает льготный режим при получении кредитов в банках с государственным участием, а также заимствования у участников должника и даже выплаты по таким займам. При этом замораживаются требования субординации по таким займам в случае возбуждения дела о банкротстве до 30 сентября 2023 года. Допускаются сделки по удовлетворению требований отдельных кредиторов. Единственным критерием для оспаривания таких сделок является то, что другая сторона знала, что усилия по санации и финансированию должника не увенчаются успехом.

Отечественный подход

Российские законодатели, к сожалению, пытаются поместить реабилитационные меры в прокрустово ложе жесткой прокредиторской позиции, безуспешно втискивая туда же не вмещающиеся части, вроде рисков субординированной ответственности контролирующих лиц.

Продолжниковская модель банкротства, предусматривающая санацию должника и восстановление его платежеспособности, основана на компромиссе: реабилитация должника может дать кредиторам более полное удовлетворение требований, нежели банкротство и конкурсное производство, но взамен кредиторы должны ждать, не предъявляя требований и позволяя должнику осуществить антикризисный план.

Полноценная реабилитационная процедура требует условий для:

- привлечения финансирования, в том числе из независимых источников (прежде всего банков);

- совершения должником полноценных хозяйственных операций и платежей;

- защиты сделок, направленных на реализацию антикризисного плана от оспаривания;

- снижения риска привлечения руководителей/контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности и субординации их требований;

- более четких правил урегулирования и прекращения обязательств, в том числе путем зачета или подобными способами.

Создание таких условий, безусловно, означает повышение риска возможных злоупотреблений со стороны должника. Именно этим объясняется жесткость существующей прокредиторской модели и явно избыточных запретов, установленных мораторием на банкротство.

Несмотря на неуклюжие попытки сохранить status quo прокредиторской модели, текущий кризис может стать драйвером практической реализации принципа добросовестности при рассмотрении дел о банкротстве.

Верховный суд уже сегодня применяет принцип добросовестности в банкротных делах по разным вопросам:

- деятельность и ответственность арбитражных управляющих;

- оспаривание действий вкладчиков при банкротстве банков;

- отказ в освобождении от обязательств гражданина при завершении процесса банкротства;

- субординация требований в делах о банкротстве.

В дальнейшем многое будет зависеть от того, насколько гибко и эффективно суды смогут реагировать на действия должника, совершаемые в ходе реабилитационных процедур, с учетом экономической сложности хозяйственных операций, а также от качества экономического анализа и оценки реалистичности антикризисного плана должника. В рамках существующего законодательства вопрос о том, кто сможет это определить и дать соответствующее заключение оставлен открытым.