В сентябре вступит в силу закон о реформе института третейских судов, к которым в России зачастую относятся как к инструменту для правонарушений. Ужесточение госконтроля призвано очистить рынок от "карманных" инстанций. Пока же новация не действует, государственные суды все чаще отказывают в выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских. Как заключение мирового соглашения помогло получить истцу заветную бумагу – в материале "Право.ru".
"Карманные" суды
Согласно статистике юридического сервиса Casebook, по сравнению с 2012 годом отмечается почти двукратный рост числа дел о выдаче исполнительных листов на решения третейских судов (с 3969 до 8239 дел). Цифры наглядно демонстрируют отказ сторон добровольно выполнять эти решения, что отчасти лишает смысла такой институт. Согласно мониторингу картотеки арбитражных дел, проведенного по итогам 2015 года Арбитражным третейским судом Москвы, 7,5 % отказов – исход более чем 600 дел о выдаче исполлиста. Позиции госсудов по такой категории дел и мнения экспертов – в материале "Право.ru" "Почему третейские суды не конкурируют с государственными".
После вступления в силу в сентябре 2016 года закона "Об арбитражном (третейском) разбирательстве в РФ", из полутора тысяч третейских судов в России, по подсчетам экспертов, останется лишь порядка 50. Документом предусмотрено, что третейские суды должны создаваться только при некоммерческих организациях и с разрешения правительства. Также вводится лицензирование таких судов – эта функция возложена на Минюст. При этом условия лицензирования размыты настолько, что пока трудно понять, какими критериями должна обладать НКО, чтобы получить лицензию третейского суда. В итоге правительство, опираясь на нормы нового закона, устанавливает жесточайший контроль за третейскими судами в России.
"Поскольку законодательство допускает использование третейских судов как инструмента разрешения споров, вмешательство государства и государственных судов в деятельность третейских должно быть сведено к минимуму", – считает партнер коллегии адвокатов "Делькредере" Максим Степанчук. Усиление контроля над третейскими судами, равно как и возможность создания подобных судов лишь на базе НКО, – абсолютно верная тенденция, придерживается полярной точки зрения председатель коллегии адвокатов "Старинский, Корчаго и партнеры" Евгений Корчаго. Он подчеркивает, что нередко третейские суды создаются и функционируют для разрешения споров конкретной компании на ее базе либо будучи аффилированными с ней. "Неудивительно, что решение подобных "карманных" судов вызывают сомнения в их законности, – заключает адвокат. – Сложно оставаться беспристрастным, рассматривая спор компании, которая является учредителем третейского суда".
Как автомобили стали недвижимостью
До вступления в силу реформы третейского разбирательства пересмотр госсудами решений, принятых "братьями меньшими", – обычная практика. Причем первые подчас довольно формально подходят к оценке оснований для отказа в выдаче исполнительного листа. В результате сторонам по делу ничего не остается, кроме как идти на некоторые процессуальные ухищрения. Так, в декабре 2015 года Преображенский суд Москвы отказал АО Банк "Национальный стандарт" в выдаче исполлиста на принудительное исполнение решения Арбитражного третейского суда Москвы. АТСМ в октябре удовлетворил иск банка о солидарном взыскании с АО "Сервис- ВС" и ЗАО "Внуково Техникс" задолженности по кредитным договорам и договорам поручительства, а также об обращении взыскания на заложенную автотехнику должников (в частности, девять автобусов HIGER и МАЗ, грузовой тягач "Мерседес", восемь автобусов NEOPLAN, 15 самоходных трапов и три антиоблединительные машины).
Согласно определению Преображенского суда, поводом для отказа удовлетворить требование банка стало то, что "третейский суд не установил действительную рыночную стоимость заложенного недвижимого имущества (автомобилей – прим. редакции) для определения его начальной продажной цены на торгах, не определил действительную рыночную стоимость заложенного недвижимого имущества на момент рассмотрения дела в суде". В итоге судья Лариса Гасанбекова пришла к выводу, что решение АТСМ "нарушает основополагающие принципы российского права, в том числе на всестороннее исследование судом доказательств, установление фактических обстоятельств дела и правильного применения законодательства при разрешении дела (статья 12 ГПК РФ)".
Банк безуспешно пытался обжаловать решение в апелляционном порядке в Мосгорсуде (определение МГС № 33-0419/2016). Тогда стороны (истец и ответчики) 21 декабря 2015 года заключили в Арбитражном третейском суде Москвы мировое соглашение (дело № АТС-5163/15), используя этот способ как дополнительную возможность получить исполнительный лист. Согласно документу, ответчики полностью признали свой долг перед банком на общую сумму 354 млн рублей, который обязались погасить не позднее 20 января 2016 года. Стороны также договорились, что в случае неисполнения ответчиками обязательств по соглашению истец обращается в компетентный суд за исполнительными листами на принудительное взыскание задолженности. В феврале банк обратился в Замоскворецкий суд Москвы (изменилось место жительства стороны по делу) с заявлением о выдаче исполлиста на принудительное исполнение решения АТСМ об утверждении мирового соглашения. В итоге судья Семен Ломазов, устранив ошибки Преображенского суда, признавшего автотехнику недвижимым имуществом, учел мировое соглашение сторон и выдал исполлист.
Борьба за заветный исполнительный лист
"Это дело – пример того, сколько мытарств надо пройти сторонам, чтобы получить заветный исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда", – подчеркивает глава отдела судебной практики и проблем правоприменения Арбитражного третейского суда Москвы Олеся Петренко. "По делам о выдаче исполлистов на принудительное исполнение решений третейских судов у сторон есть возможность использовать и другие механизмы восстановления и защиты своих прав, если обжалование дефектного судебного акта оказалось неэффективным, – добавляет эксперт. – Они могут обратиться в третейский суд повторно с тем же иском, если это право не утрачено. Последнее возможно только в том случае, если в выдаче исполлиста отказано в связи с недействительностью третейского соглашения, либо поскольку решение третейского суда принято по спору, не предусмотренному третейским соглашением". Во всех остальных случаях возможно как повторно обратиться в третейский суд с иском, так и заключить мировое соглашение с тем, чтобы третейский суд утвердил его своим решением, подытоживает Петренко.
"Из представленных судебных актов складывается впечатление, что основополагающего нарушения все же допущено не было, поскольку не любое нарушение права является таковым", – отмечает партнер "Делькредере" Максим Степанчук. Из апелляционного определения Мосгорсуда следует, что третейский суд не установил действительную рыночную стоимость заложенного имущества для определения его начальной продажной цены. Даже если такое нарушение имело место, оно не дотягивает до нарушения основополагающих принципов права, считает адвокат. По его мнению, реформа третейских судов может повысить их авторитет в глазах юридического сообщества, что улучшит качество принимаемых решений и как результат – снизит вмешательство госсудов в работу третейских.
"Случается, что судебное решение требуется не столько для восстановления справедливости, сколько для создания юридической обязанности на передачу имущества, – рассуждает юрист компании "Деловой фарватер" Павел Ивченков. – То есть фактически спора между сторонами нет, но из-за возможных неясностей с налоговыми или иными надзорными органами надежнее иметь неоспоримый документ, каковым и является судебное решение". В таких случаях и подписание мирового соглашения не вызывает особых затруднений у сторон. Но тогда и исполнение решения третейского суда не должно бы было вызывать трудностей – его ведь можно исполнить добровольно, не дожидаясь принудительного исполнения, подчеркивает эксперт. Усиление контроля за третейскими судами, наверняка, послужит уменьшению "карманных" судов, но может привести и к тому, что реально в каждом субъекте РФ останутся буквально единицы арбитражей, а решение споров будет все чаще переходить в сферу мировых и районных судов, заключает юрист.
Реформа – лишь шаг к доверию
Ошибочными судебные акты, которыми отказано в выдаче исполнительного листа, в данном случае считает адвокат АК "Павлова и партнеры" Константин Савин. Госсуды сочли, что третейский суд при вынесении решения об обращении взыскания на заложенное имущество и указании его начальной продажной цены не устанавливал действительную стоимость транспортных средств, а руководствовался согласованными сторонами в договоре залога цифрами. "Суд попытался намекнуть на то, что цена предмета залога в этом случае подлежит установлению обязательно на основании отчета об оценке рыночной стоимости. Однако из закона этого не следует, – подчеркивает Савин. – В законе четко указаны примерно 20 исключений, когда цена предмета залога определяется действительно на основании отчета об оценке. Случай с автотранспортными средствами к ним не относится".
Однако единичными случаями не перечеркнуть общую статистику, выставляющую третейские суды не в лучшем свете. "Ни для кого не секрет, что институт третейского разбирательства во многом стал "квазизаконным средством" хищения имущества, а также необъективного рассмотрения споров с корпорациями в пользу последних", – отмечает старший партнер юрфирмы "Коблев и партнеры" Кирилл Бельский. Некоторые третейские суды имеют наименования до степени смешения схожие с наименованиями госсудов, чем вводят в заблуждение непрофессиональных участников гражданского оборота. Таким образом, основной задачей реформирования системы третейского разбирательства является ее чистка от недобросовестных участников. В то же время построение эффективной и честной системы третейских судов позволит разгрузить госсуды и облегчить доступ граждан и бизнеса к правосудию.
Реформа третейских судов вряд ли существенно изменит сложившуюся ситуацию с принудительным исполнением их решений, полагает партнер BGP Litigation Александр Ванеев: никакого принципиально иного регулирования документ не привносит. Стандарты оценки оснований для отказа в выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов уже давно формируются судебной практикой, и такой процесс соответствует положению дел в большинстве стран. Поэтому в итоге все будет зависеть от позиции судов: будет ли она меняться или нет. "Доверие к третейскому разбирательству со стороны участников гражданского оборота и госсудов в нашей стране вряд ли возможно повысить одними законодательными мерами", согласен адвокат Константин Савин. По его мнению, доверие зависит от качества состава третейских судов – репутации арбитров. Среди них хотелось бы видеть известных юристов, завоевавших репутацию научными трудами, преподавательской деятельностью, безупречной работой в судейском корпусе в прошлом, адвокатской или правозащитной деятельностью.
