На конференции об итогах развития гражданского права в минувшем году лейтмотивом стали свежие поправки в ГК. Многие спикеры видели в них позитивное, но запоминалась больше критика. Главу о юрлицах не докрутили до европейских представлений, жаловались одни, условное депонирование приведет к игре в "кошки-мышки" в рамках кредитных отношений, сетовали другие. Антон Иванов же выступил с речью о негативных последствиях экономической стабильности и связи правовой сознательности с сырьевым характером экономики.
Вчера, 24 февраля, в конференц-зале Торгово-промышленной палаты прошла ежегодная научно-практическая конференция "Гражданское право России: наука, закон, правосудие. Итоги года". Мероприятие, организованное Исследовательским центром частного права им. Алексеева при президенте России, проводилось четвертый год подряд. Главной темой встречи стало обсуждение изменений, который ГК претерпел в 2014 году, а их было немало. Федеральный закон № 35-ФЗ от 12 марта 2014 года "О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса РФ и отдельные законодательные акты РФ" поменял некоторые нормы обязательственного, корпоративного права, прав интеллектуальной собственности и понятия залога. Новым для частного права станет и закон о банкротстве физлиц. А завершил модернизацию норм ГК проект Федерального закона № 47538-6/9 "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса РФ", который Госдума приняла 20 февраля во втором чтении.
Открыл конференцию председатель Совета при президенте по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, д. ю. н., профессор Вениамин Яковлев. Он напомнил слушателям, что модернизация Гражданского кодекса идет с 2007 года и не завершена до сих пор. Однако общие положения обязательственного права, по словам профессора, претерпели изменения в лучшую сторону, и дальше экспертам останется проработать и расширить "трудное", как он выразился, вещное право. Проанализировал Яковлев и деятельность возглавляемого им совета. За прошедший год он рассмотрел 91 законопроект и счел, что больше половины из них (56 %) требуют серьезной переработки. "Уровень и качество законопроектов остаются невысокими, это ненормальное положение", – оценил ситуацию Яковлев и пригласил цивилистов и заинтересованных лиц поддержать работу совета. "Будем рады любой помощи", – сказал он.
Далее спикеры перешли к обсуждению конкретных норм. Евгений Суханов, д. ю. н., заведующий кафедрой гражданского права юридического факультета МГУ им. Ломоносова, в целом положительно оценил влияние новой редакции четвертой главы ГК ("Юридические лица") на корпоративное право, но посетовал, что проблему существования унитарных предприятий поправки не решили. "В Европе есть некоммерческие организации, а унитарных нет. А благодаря последним у нас появились юридические лица-несобственники, чего тоже нет нигде в мире. Вообще, на 95 % юридические лица – это корпорации, и к этому нам тоже надо привыкать", – говорил он. Также раскритиковал Суханов и взгляд законодателя на развитие диспозитивности в корпоративном праве. В данной отрасли превалируют императивные нормы права, а при попытке внести в нее диспозитивность корпоративное право разрушается и становится частью гражданского, что, по его мнению, "доводит ситуацию до полного абсурда".
Позицию Суханова о "неполноценности" четвертой главы ГК поддержал в своем докладе и Олег Гутников, к. ю. н., заместитель заведующего отделом гражданского законодательства и процесса ИЗИСП. По его мнению, законодателю следовало бы одновременно принимать поправки в ГК и специальные законы о юридических лицах во избежание возможных противоречий между нормативными актами. А уже утвержденные поправки имеют ряд недочетов. "Кодекс по-прежнему недостаточно полно раскрывает понятие унитарных предприятий, содержит мало общих норм об НКО, да и четкого понимания корпоративного права как подотрасли гражданского тоже не дает. Четвертая глава в таком виде – только первый шаг", – резюмировал он.
Андрей Рыбалов, к. ю. н., доцент кафедры Санкт-Петербургского университета, начальник управления конституционных основ частного права КС РФ, выразил сожаление, что в осмыслении изменений КС еще поучаствовать не успел. "Проблемы, порождаемые новациями в гражданском праве, доходят до суда в жалобах в среднем через два года после их принятия", – объяснил он. Тем не менее суд активно принимает участие в решении вопросов частного права, и эту работу он проиллюстрировал на нескольких примерах. Так, в определении от 15 января 2015 года КС коснулся темы вещных прав и решил, что суды не должны уменьшать неустойку по своему усмотрению, если ответчик прямо не заявляет такой просьбы. "Заявитель прямо поставил вопрос о законности самостоятельного снижения судом неустойки, и результат не заставил себя ждать", – добавил он. Регулирует КС и личные неимущественные права, что Рыбалов показал на примере постановления по делу о проверке конституционности отдельных пунктов ст. 152 ГК РФ, получившего неофициальное название "О написанном на заборе". Суд пришел к выводу, что интернет-сайты обязаны удалять порочащую граждан информацию на основании судебного решения.
Современный гражданский оборот делает выбор в пользу более простых и примитивных отношений – таков был неутешительный вывод Антона Иванова, к. ю. н., председателя Высшего арбитражного суда в отставке, заведующего кафедрой гражданского права факультета права Высшей школы экономики. Причины этого он усмотрел в низком уровне правового развития населения и в отсутствии у власти должных социальных регуляторов народного поведения. Идеологии Советского Союза уже нет, капиталистической системы регуляции – еще нет, а сырьевой характер экономики не способствует наращиванию темпов правовой сознательности, говорил Иванов. "Экономическая стабильность при неумелом обращении с ней приводит к плохому результату: люди верят гербовой печати, а электронным реестрам – нет", – резюмировал он в своем выступлении.
А вот к. ю. н., начальника отдела законодательства об интеллектуальных правах ИЦЧП Елену Павлову вполне устроила реформа ГК. Правда, только в части интеллектуальных прав. Ее успех Павлова объяснила тем, что большая работа в этой отрасли началась еще в 2007 году. К концу 2010 года Госдума учла порядка 200 замечаний экспертов по теме и проект изменений был фактически готов. "Весь этот массив законодательства в целом соответствовал нормам ВТО, в итоге в четвертую часть ГК оказалось нужно внести всего шесть поправок", – сообщила она. А принятый 12 марта 2014 года ФЗ № 35-ФЗ окончательно утвердил ряд необходимых изменений в сроках действия исключительных прав на изобретение, полезную модель и промышленный образец, уточнил регулирование ответственности за нарушение исключительного права на них и предоставил право безвозмездного использования произведения неограниченному кругу лиц. "И все эти нормы сейчас действуют", – не без удовольствия заключила Павлова.
К. ю. н., первый заместитель председателя совета ИЦЧП, главный редактор журнала "Арбитражная практика" Андрей Егоров одобрил и инициативу законодателя о возбуждении процедуры банкротства самим должником-физическим лицом. "Изначально предполагалось, что гражданин должен иметь долг не менее 500 000 руб, чтобы кредиторы могли его банкротить. А теперь он сам придет в суд, скажет: мои доходы не позволяют мне обслуживать мои кредиты – и все", – описал он суть нововведения.
Но и без проблем в новом законе не обошлось. Егоров рассказал, что вопрос финансирования самой процедуры банкротства стоял перед авторами закона очень остро, так как конкурсная масса в немалой части тратится на вознаграждение конкурсному управляющему. В новых нормах законодатель постарался поставить эти траты под контроль суда и урезать схемы, по которым активы гражданина могут "растекаться". В заключение Егоров назвал вскоре вступающий в силу закон "не правовыми похоронами, а благом, которое освободит человека от долгов".
На возникновение новелл общей части обязательственного права, по мнению Сергея Сарбаша, д. ю. н., начальника отдела общих проблем частного права ИЦЧП, повлияли как заимствования из международных норм частного права, так и практические и доктринальные отечественные наработки. О самих нововведениях Сарбаш говорил крайне образно. Например, понятие "факультативного обязательства" (ст. 308.2 и 320.1 ГК) он назвал "очень редким зверьком в обороте", так как по нему кредитор обязан, в том числе и невыгодно для себя, смириться с правом должника на замену способа исполнения обязательства. Удивили докладчика и новые положения ГК о расчетах, в частности договор условного депонирования (эскроу; ст. 926.1 ГК). "Обычно, то есть в 99 случаях из 100, депонент заберет кредитор по обязательству. А тут мы неожиданно узнали, что должник может забрать депонент обратно. Получается, стороны могут начать играть в "кошки-мышки", – оценил Сарбаш возможные последствия новой нормы, но закончил свое выступление оптимистично – сложностей новеллы сулят немало, но со временем их все удастся преодолеть.
Роман Бевзенко, к. ю. н., партнер "Пепеляев Групп", поделился с участниками конференции мнением о реформе залогового законодательства. Часть норм он оценил положительно, как, например, новое основание для возникновения права залога – так называемый "судебный" залог. Речь идет о норме п. 5 ст. 334 ГК, в соответствии с которой кредитор, чьи требования обеспечены арестом, наложенным судом или иным уполномоченным органом, теперь рассматривается как залогодержатель арестованного имущества. Одобрил он и отмену обязательной госрегистрации договора ипотеки. Ранее регистрировался как сам договор ипотеки, так и право (залог как обременение), и, по мнению Бевзенко, такая двойная регистрация была плеоназмом.
"Многие юристы боялись, что эта новелла наделает беды. Но я нашел по данному вопросу ровно три ссылки, и во всех трех суды рассуждают, что, мол, есть такая норма, но ее не применяют. Так что либо никто эту норму не увидел, либо суды у нас имущество не арестовывают, так что опасения коллег не сбылись", – говорил Бевзенко.
А вот новое для ГК правило "тотального залога" в ст. 357 может привести к тому, что, по выражению Бевзенко, "через два-три года у нас в стране будет заложено абсолютно все". Вызвано это будет тем, что по новым правилам залогодатель приобретет возможность заложить все имущество, находящееся в его собственности на момент обращения взыскания. Информация об этом будет указываться в публичном нотариальном реестре уведомлений о залоге; таким образом, всякое третье лицо, приобретающее имущество залогодателя, сможет узнать о таком обременении и оно будет сохраняться. Вступление этих норм в силу законодатель отсрочил на полгода, и Бевзенко надеется, что за это время в них будут внесены новые поправки. Стоит реформировать и закон "Об ипотеке и залоге недвижимости", подытожил докладчик, так как, оставаясь в "старом" состоянии, он тянет вниз все озвученные достижения.
