Парламентарии считают, что нужно позволить Генпрокуратуре запрещать в России деятельность нежелательных иностранных компаний, которые могут причинить вред ее безопасности и даже здоровью граждан. В правильности своих действий депутаты убеждены, но ко второму чтению не исключают корректив. При этом в риторике народных избранников все чаще появляется слово "война".
Спустя три месяца после того, как президент Владимир Путин своим указом в августа 2014 года ограничил ввоз продуктов из стран, присоединившихся к санкциям против России, эсер Александр Тарнавский и Антон Ищенко (ЛДПР) предложили Госдуме свой вариант ответа оппонентам. Парламентарии сочли, что нужно ограничивать в России деятельность иностранных и международных структур, если их деятельность представляет угрозу обороноспособности или безопасности государства, общественному порядку, здоровью населения либо "в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, прав и законных интересов других лиц". В таком случае компании будут признаваться нежелательными в стране и попадать в соответствующий реестр, за который будет отвечать Минюст. "Нежелательный" статус обернется запретом открывать структурные подразделения и обязанностью ликвидировать уже действующие. Согласно законопроекту, компаниям будет нельзя распространять информацию, в том числе в прессе и интернете. Оказавшиеся в "черном списке" по проекту ощутят на себе ограничения, которые сейчас вводятся в отношении заподозренных в экстремизме и терроризме, например заморозку банковских счетов.
Решение о нежелательности будет принимать не суд, а Генпрокуратура по согласованию с Министерством иностранных дел "на основании сведений и документов, полученных от органов внутренних дел и безопасности", а также исполнительной власти. В законопроекте критериев для определения недружественности не предлагается. На прошлой неделе на заседании думского комитета по госстроительству Тарнавский намекнул собравшимся, что разработчики документа и не ставили перед собой цели их сделать, а просто отдали на откуп правоприменителям. "Как определить, почему они недружественны, достаточно сложно было [критерий] сделать. Действительно, круг таких действий определен достаточно широко. Авторы законопроекта пошли другим путем – они решили сосредоточиться на том, кто это будет делать", – говорил Тарнавский.
За нарушение ограничений, наложенных на нежелательные организации, вводится административная и уголовная ответственность. Если компания вопреки запрету продолжит работу в России, то сначала организаторов ее работы оштрафуют на 20 000 руб., а рядовых участников на 10 000. За второе нарушение ограничений будет грозить уже уголовная ответственность: штраф в 300 000–500 000 руб., принудительные работы до пяти лет, лишение свободы от двух до восьми лет. Не избегут наказания (административные штрафы от 10 000 до 100 000 руб.), согласно законопроекту, и получатели денег или имущества из нежелательной структуры. Иностранцам, участвующим в работе нежелательной организации, смогут из-за этого отказывать в визе в Россию.
Сегодня депутаты рассматривали законопроект на пленарном заседании в первом чтении. Отстаивал его актуальность Тарнавский, суть выступления которого сводилась к тому, что настало время ответить тем, кто вводит против России санкции, чтобы наше молчание и терпение не стало рассматриваться как проявление слабости. При этом он настаивал на том, что "Россия – миролюбивое государство, мы по-добрососедски относимся ко всем, кто нас окружает". Однако, пока Россия готовилась к проведению Олимпиады в Сочи, следовало из выступления эсера, ряд стран готовили действия, недружественные по отношению к России. За последний год эти выпады, рассуждал с трибуны депутат, приобрели новое качество, превратившись в ожесточенные атаки и санкционные меры против России. При этом, видимо, намекая на силу противника, Тарнавский со ссылкой на экспертов, которых не называл, задавался вопросом, а не рукотворно ли было падение цен на нефть на мировом рынке. "Вряд ли это лишь борьба саудовцев со сланцевой нефтью, добываемой в США. Вряд ли здесь работает лишь невидимая рука рынка", – говорил он.
Свое выступление, после подробного рассказа о сути новелл, эсер завершил недословной цитатой Сенеки. "Для тех, кто не знает, куда плыть, ни один ветер не будет попутным, – сказал депутат. – Мы знаем, куда плыть, и двигаемся в правильном направлении".
Видимо, с этой мыслью было согласно большинство присутствовавших на заседании Госдумы депутатов, так как замечаний практически не звучало. Глава думского комитета по госстроительству единоросс Владимир Плигин сообщил, что законопроект актуален и концепция его поддерживается, а замечания могут быть учтены ко второму чтению. Лишь только Дмитрий Гудков был скептичен, напоминая, что Генпрокуратура сможет "без суда и следствия закрывать иностранные, в том числе коммерческие, организации". "При этом автор не предлагает никакие критерии нежелательности, – возмущался Гудков. – Я уверен, что это очень сильно влияет на деловой инвестиционный климат, потому что ни один инвестор не будет вкладывать деньги в страну, во-первых, коррумпированную, во-вторых, в страну, где твой бизнес могут в любой момент уничтожить. Зачем вы это поддерживаете, если это даже противоречит установке и президента, и премьера, которые говорят о необходимости улучшать инвестиционный климат в нашей стране?"
Ответ Плигина сводился к тому, что беспокоиться не стоит – интерес иностранных компаний к работе в России не угасает. "Ряд субъектов ведут весьма успешные консультации по целому ряду инвестиционных проектов, и в частности не так давно в Ростовской области был запущен очень серьезный проект в области строительного стекла, – заявил единоросс. – Россия ни в коей мере не ограничивает и не планирует ограничивать деятельность коммерческих предприятий, работающих в коммерческой области, нацеленных на получение прибыли".
Коммунист Сергей Решульский интересовался, предусматривается ли возможность оспорить в суде попадание в реестр нежелательных компаний, и какой срок на это отводится.
– Эти решения могут оспариваться, в частности, по процедурам, которые, возможно, будут урегулированы Кодексом административного судопроизводства и действующим законодательством. Процессуальные сроки определяются действующим законодательством, – был лаконичен Плигин.
Единоросс Михаил Маркелов попытался узнать у Тарнавского хотя бы две-три компании, которые могут попасть в список нежелательных, но эсер не ответил. "Я хотел бы, чтобы этот перечень был пустым. Это хорошая превентивная мера", – ответил эсер.
Взявшие слово депутаты, высказывались за принятие документа. Дмитрий Горовцов ("Справедливая Россия") говорил, что "фракция не может не поддержать законопроект", а дело – в обострившейся внешнеполитической обстановке, возросшей активности террористических и экстремистских организаций. "На наш взгляд, реализация предлагаемых мер, безусловно, позволит повысить эффективность противодействия негативным вызовам со стороны международного терроризма и экстремизма", – говорил он.
Коммунистка Тамара Плетнева и вовсе считает, что, несмотря на все недостатки проекта, надо его принимать, а потом работать над ним. "Мы не начинали эту войну. Сами говорим каждый день о том, что мы на войне. И с нами воюют не оружием. С нами воюют совсем по-другому: идеологией, хитростью, подлостью, подкупом, огромные деньги вбрасывают", – заключила она.
За принятие документа высказались 384 депутата, двое были против, воздержавшихся не было.
С текстом законопроекта № 662902-6 "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации (об уточнении отдельных положений некоторых законодательных актов Российской Федерации)" можно ознакомиться здесь.
