В Замоскворецком районном суде продолжилось слушание дела Михаила Косенко, которого в рамках "болотного дела" обвиняют в участии в массовых беспорядках и насилии в отношении полиции. Предыдущий осужденный по таким же обвинениям Максим Лузянин получил четыре с половиной года в колонии после того, как признал свою вину. Но Косенко свою вину отрицает. К тому же, как предполагают его защитники, он рискует отправиться не на зону, а в психбольницу, поскольку нездоров психически.
Косенко обвиняется по ч. 2 статьи 212 УК (участие в массовых беспорядках) и ч. 2 статьи 318 УК (применение опасного для жизни или здоровья насилия в отношении представителя власти). Он, среди прочих, был арестован вскоре после несостоявшегося митинга оппозиции на Болотной площади 6 мая 2012 года, когда участники акции подрались с полицией. Изначально Косенко была инкриминирована более мягкая ч. 1 cт. 318 УК (не опасное для жизни и здоровья насилие), однако в самом конце следствия обвинение было переквалифицировано.
37-летний Михаил Косенко – инвалид II группы. Он состоит на учете в психоневрологическом диспансере и наблюдается у врачей уже 13 лет — во время службы в армии он получил контузию. Теперь прокурор, ссылаясь на результаты экспертизы, требует, чтоб Косенко освободили от уголовной ответсвенности и отправили на принудительное лечение. Формально лечение может проводиться и амбулаторно, но адвокаты считают, что при обвинении по такой "тяжелой" статье их подзащитному,вероятнее всего, грозит стационарное лечение в специализированном учреждении, и настаивают на том, что Косенко может отвечать за свои действия в уголовном процессе.
Слушателей в зале было не меньше чем журналистов. Несмотря на то, что в зал разрешили вносить стулья, всем места не хватило. Часть людей осталась сидеть за дверью зала заседаний.
– Сочувствующих сразу предупреждаю: с Косенко не разговаривать ни до, ни после. Иначе будем из зала удалять, — предупредил пристав.
В зал заседаний ввели обвиняемого. Косенко улыбнулся знакомым и поздоровался с адвокатами, их у обвиняемого пять (Елена Липцер, Валерий Шухардин, Дмитрий Айвазян, Игорь Михеев, Владимир Ржанов). Громко залаяла немецкая овчарка конвоя.
Между одним из защитников и полицией с самого начала возникло напряжение: адвокат Валерий Шухардин хотел передать бумагу своему подзащитному, на что сотрудник МВД резко отреагировал и не дал этого сделать:
– Все передается через конвой, — отрезал он.
– Это адвокатская тайна. Я вам не дам, — ответил Шухардин. — Не подглядывайте и не смотрите.
Однако позже конфликт, видимо, продолжился. После перерыва адвокат так излагал судье то, что произошло:
– В перерыве моему подзащитному были переданы документы, касающиеся защиты, материалы, охраняемые адвокатской тайной, — начал адвокат. – Конвойный вырвал данные документы из рук Косенко и на виду у всех читал данный документ, который не является запрещенным. Таким образом, данное лицо нарушило право на защиту, а именно — на праву конфиденциального общения с адвокатом.
Судья на это ответила, что ходатайство [об обеспечении права на конфиденциальное общение между подсудимым и адвокатом] рассмотрению не подлежит.
– Все документы должны передаваться в ходе судебного заседания, — сказала Москаленко. – Все действия, которые проходят за рамками судебного заседания, судом не рассматриваются.
Слушание дела началось с ходатайства самого Косенко. Он попросил суд допустить к его защите представителя общественности Петра Курьянова. Гособвинитель Александр Третьяков возражал:
– Косенко обеспечен полноценной защитой. У него имеются пять адвокатов, квалифицированных юристов, которые могут в полной мере обеспечить его права, — сказал прокурор. Судья Людмила Москаленко в удовлетворении ходатайства отказала.
Следующие ходатайства озвучил адвокат Шухардин: защита просила вернуть дело прокурору (так как постановление, по словам защиты, вынесено с нарушением закона) и изменить меру пресечения на более мягкую (домашний арест, залог, подписку о невыезде).
Прокурор против удовлетворения ходатайств снова возражал.
– Доводы сводятся к оценке собранных доказательств – это является прерогативой суда, – отвечал Третьяков на ходатайство о возвращении дела прокурору.
Ходатайство об изменении меры пресечения также не подлежит удовлетворению, заявил Третьяков, ссылаясь на то, что Косенко предъявлены тяжкие "общественно опасные" обвинения: "участие в массовых беспорядках, причинение вреда здоровью сотрудникам правоохранительных органов". Прокурор еще раз повторил звучавшее ранее убеждение суда, что обвиняемый может скрыться.
Суд удалился в совещательную комнату, Косенко вывели из зала. В коридоре его встречали аплодисментами. Когда обвиняемого вернули в зал, часть слушателей также зааплодировала.
Оба ходатайства Москаленко отклонила. С каждым отказом судьи удовлетворять ходатайство в зале раздавалось негромкое "Кошмар!". Приставы вывели произносившего восклицание сразу после того, как судья закончила читать решения по ходатайствам.
Удовлетворять ходатайство на допуск защитника в лице родной сестры обвиняемого Ксении суд также не стал. Защита просила "выдать копию постановления следователя о допуске ее в качестве защитника и отложить судебное заседание, чтобы она могла обсудить позицию с родственником". Суд счел, что у Косенко достаточно защитников. "Ходатайство не носит процессуального характера", — заключила судья.
Ходатайство об обеспечение права на конфиденциальное общение с потерпевших со стороны защиты было последним перед тем, как дать суду отвод. Шухардин заявил отвод, объяснив, что судья Москаленко имеет "личную прямую или косвенную заинтересованность в исходе этого дела". Адвокат перечислил обоснования своего заявления: судья отказалась допускать защитника из числа других лиц; отказывается обеспечивать возможность иметь законному представителю возможность свиданий для представления его интересов в суде; принимать меры по реализации права на защиту – права на конфиденциальность общения с его адвокатами, "несмотря на то, что конвой полиции наглым образом вырывает документы, читает их при всех… Однако судья отказывается каким-то образом реагировать на данное нарушение".
Прокурор назвал доводы адвоката "голословными". После недолгого отсутствия судья объявила, что в отводе председательствующему отказано.
– Доказательств в личной заинтересованности в суде представлено не было, — сказала Москаленко.
В третий раз суд удалялся по ходатайству законного представителя – Ксении Косенко. Она попросила суд вручить ей копию о признании ее законным представителем.
Затем ГУ МВД по Москве представило суду исковое заявлении о взыскании с Костенко 16 599 руб. в качестве компенсации причиненного имущественного вреда. После этого началось рассмотрение дела. Прокурор зачитал многостраничное постановление.
"Я считаю, что много надуманного, лишнего и не соответствующего действительности, — ответил на постановление Косенко. Он пояснил, что столкновения начались из-за того, что Болотная площадь была огорожена — люди пытались пройти на выделенное для митинга место, но встретили сопротивление. "ОМОН начал первый нападать на людей, — сказал обвиняемый. — Они привыкли, что бьют и все убегают. Здесь ситуация была другая – люди начали сопротивляться".
Косенко еще раз заявил, что не принимал участия в избиении сотрудника ОМОНа Александра Казьмина (1991 года рождения), и добавил, что видел в новостях на канале "Россия" этот эпизод и себя на нем не нашел:
– Видеоматериалы скрыты следствием от суда. И они свидетельствует о том, что я ударов Казьмину не наносил, — говорил обвиняемый.
Защита Косенко заявила, что обвинения необоснованны, действия обвиняемого не конкретизированы и что именно он наносил удары "не менее одного рукой и не менее одного ногой" — ничем не доказано.
Следующее слушание дела состоится 17 декабря.
