Законодатели собираются расширить действие "антипиратского" закона на музыкальные и литературные произведения, констатируя, что его апробация на видеоконтенте показала высокое качество документа. Нет проблем и в правоприменительной практике, добавила Ольга Егорова, глава Мосгора — единственного суда, который пока вправе рассматривать споры о блокировке доступа в интернете к контенту, распространение которого нарушает авторские права. Однако тут же дважды попросила у Госдумы 100 млн руб., заверив, что ее суд готов и "писателей рассматривать". Но у парламентариев по поводу расширения полномочий Мосгорсуда, судя по всему, иное мнение — они вспомнили про суд по интеллектуальным правам.
Вчерашние парламентские слушания на тему развития законодательства в сфере интеллектуальной собственности свелись к обсуждению нового "антипиратского" закона. С его принятием суд может оперативно блокировать доступ к спорному видеоконтенту в интернете по заявлению правообладателя, и теперь этот подход хотят распространить на музыкальные и литературные произведения, и другие сферы авторских и смежных прав.
Все участники мероприятия единодушно твердили, что вступивший с 1 августа 2013 года "антипиратский" закон к катастрофе не привел. "Интернет не рухнул, какие-то массовые недовольства не появились, — рассуждал единоросс Сергей Железняк. — Это говорит о том, что мы правильно смогли сформировать решения на запрос общества". "Этот закон – правильный шаг", — соглашался с ним депутат от КПРФ, режиссер, один из авторов закона Владимир Бортко. Единоросс Роберт Шлегель настаивал, что "закон работает".
Довольно широкая оппозиция этому закону — петицию за его отмену в интернете подписали более 100 000 человек — участников слушаний, судя по всему, не особо беспокоит. "Наверное, не все эти люди разбираются в том, что конкретно прописано в законе, по кому конкретно [он] ударит", — говорил директор Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК) Сергей Плуготаренко. Поэтому, по его словами, важно повышать медиаграмотность населения, две трети которого "вообще не понимают, какой контент они потребляют — легальный или нет".
А Бортко просил присутствующих обозначиться тех, кто против этого закона. Но никто не поднимал руку, а директор по взаимодействию с государственными органами "Google Россия" Марина Жунич даже предприняла что-то вроде попытки оправдаться. "Какое-то неправильное мнение, что мы против закона", — удивилась она и начала рассказывать об американском законе об авторском праве в цифровую эпоху (Digital Millennium Copyright Act) и тех его нормах, которые могут улучшить российское законодательство. Он предполагает "более-менее сбалансированный механизм взаимодействия правообладателей с интернет-платформами", в том числе контр-уведомления о претензиях правообладателя к интернет-ресурсу (действующий закон этого не предусматривает).
А Ольга Егорова, глава Мосгорсуда, который получил исключительное право на рассмотрение в первой инстанции дел о защите прав на фильмы в интернете и наложение обеспечительных мер, проблем не видит ни в законодательстве ("закон хороший, все там прописано"), ни в правоприменительной практике. "Дела несложные, мы справляемся и не испытываем никаких трудностей", — звучало от нее. Большого вала заявлений, судя по ее словам, нет: с 1 августа по 6 сентября поступило 56 материалов.
В первый день действия "антипиратского" закона через систему электронного правосудия не поступило ни одного заявления об обеспечительных мерах, только ближе к вечеру курьер доставил два материала, добавила Егорова. На это у главы Мосгорсуда есть объяснение. "Оказывается, люди, которые хотели подать заявление, не умеют пользоваться компьютером, — рассуждала она. — Мы столько вложили, а они не знают, что такое электронная подпись, не знают, как войти в форму". Версию, что заявители не рискнули воспользоваться системой, которая не зарекомендовала себя на практике, она, судя по всему, не рассматривает.
Речь Егоровой была противоречивой: за словами об отсутствии трудностей последовали жалобы на недостаток людей и финансирования. При принятии "антипиратского" закона говорилось об отсутствии материальных затрат, но, по словам председателя Мосгорсуда, — это неправда. "Мне нужно создавать компьютерный отдел, никто про это не думает. У меня работает один Тузиков, но он даже не Полкан, как я говорю, который получает, между прочим, 19 000 руб., и больше никого нет. Хоть людей мне побольше бы туда дали, потому что это невозможно одному человеку сделать: он [Тузиков] в субботу и воскресенье работает", — жаловалась вчера в Госдуме Егорова. По ее словам, нужны деньги на обслуживание, на создание программ. Все забыли, говорила Егорова, и про специальные "приборчики", которые помогли системе электронного правосудия Мосгорсуда выдержать хакерские атаки. Их суд взял в аренду, так как стоят они, по информации Егоровой, дорого – 100 млн руб.
Однако Мосгорсуд готов рассматривать абсолютно все дела о защите авторских прав от пиратов. Только у Егоровой есть одно условие — "дать немножко денег". "Я уже обратилась к Владимиру Владимировичу и попросила у него вот эти деньги. Но вы знаете, у нашего министра финансов зимой снега не выпросишь, — сетовала она. — Мы можем и писателей рассмотреть, но дайте только денег. <…> Всего-то сто миллионов. Для страны это, наверное, не так много. Тогда вы не будете переживать, и все будут довольны, потому что решения принимаются читаемые и понятные".
Но позитивного отклика Егорова не получила. Чуть позже Шлегель сообщил, что рабочая группа при председателе Госдумы Сергее Нарышкине подготовила законопроект о распространении сферы применения "антипиратского" закона. И, согласно этому документу, дела о защите прав на фильмы, как и сейчас, будет рассматривать Мосгорсуд, а все иные — Суд по интеллектуальным правам (СИП, подробнее здесь). Глава думского комитета по законодательству, единоросс Павел Крашенинников также заметил, что "[СИП], наверное, все-таки должен работать по всем видам интеллектуальных прав и вне зависимости от лиц, участвующих в споре – граждане это или юрлица".
А музыкальный продюсер Игорь Матвиенко решил попенять законодателям за промедление. "Мне очень жалко, что забыли музыку по дороге. С кино разобрались, — рассуждал он. — Я так понимаю, что в кино у нас очень сильное лобби в виде [Никиты] Михалкова, [Федора] Бондарчука и прочих деятелей. Видимо, в музыке у нас не хватило силы додавить". В заключение он выразил надежду, что осенью под действие "антипиратского" закона попадет и музыка, а потом и литература.
"Не потом, а сразу все попадет", — заверил его Крашенинников, но столкнулся с оппозицией главы думского Комитета по информационной политике Алексеем Митрофановым. "Не успеем это сделать, — говорил он. - Мне кажется, что на следующем этапе можно внести компьютерные игры и телепередачи. Иначе суды могут не выдержать потока исков. Это будет самое настоящее цунами." В противном случае нужно "ставить фильтры в виде адвокатской монополии, как в Германии", добавил он и тут же предложил прямо противоположный вариант отсеивания обращений в суд — создать государственное Агентство по надзору в сфере авторских, смежных, интеллектуальных прав — Росинтелнадзор, подотчетный или президенту, или премьер-министру. "Оно занималось бы обработкой жалоб в сфере авторских и смежных прав", — описал он его функции. А Шлегель уже после завершения слушаний сообщил журналистам, что сегодня готов внести в Госдуму законопроект о расширении сферы действия "антипиратского" закона.
