Эксперты оценили перспективы параллельного импорта в России
В чем суть параллельного импорта
Параллельный импорт — это ввоз оригинальных товаров в страну без согласия правообладателя. Это означает, что продукцию поставляют одновременно с официальными дилерами. Эльвира Хасанова, адвокат КА Delcredere, отмечает, что основное правовое понятие, которое определяет регулирование параллельного импорта, — это исчерпание права на товарный знак. То есть после того, как маркированный товар ввели в оборот, правообладатель не может его контролировать.
Есть три уровня такого исчерпания исключительного права:
международный, когда товар вводят в оборот и распространяют без ограничений в любой стране;региональный, когда товар с согласия правообладателя вводят в оборот и распространяют на территории определенного круга государств — участников конкретного международного договора (например, это действует в ЕС);национальный, когда товар распространяют на территории страны свободно при условии, что его ввели в оборот с согласия правообладателя на территории именно этой страны.Марина Пожидаева, юрист Versus.legal, приводит пример параллельного импорта. Оригинальный производитель ввез на территорию страны товар за $10. Экономически товар потерял связь с продавцом, и покупатель может распоряжаться им дальше по своему усмотрению. Например, он может продавать его и поставлять в другую страну за $12 параллельно с производителем, который занимается этим же за $15.
В 2002 году параллельный импорт запретили поправкой в закон о товарных знаках. Потом правило об этом перенесли и в ч. 4 ГК. Начиная с 2018 года о параллельном импорте снова заговорили. КС вынес постановление, которое допускало параллельный импорт при некоторых условиях. Как отмечает Ярослав Шицле, руководитель направления «Разрешение IT &IP споров» ЮФ Рустам Курмаев и партнеры, спор был относительно ввоза продукции компании Sony Corporation. КС подтвердил незаконность ввоза товара без согласия правообладателя. При этом суд указал, что если правообладатель действует недобросовестно, например запрещает продажу своим дистрибьюторам в связи с исполнением санкций, завышает цены на российском рынке, то действия российского импортера не будут правонарушением.
Хасанова отмечает, что в 2018–2021 годы набирала обороты тенденция к отмене параллельного импорта. В первую очередь за это выступала ФАС, так как она видела угрозу конкуренции в излишнем сосредоточении у правообладателей прав на дистрибуцию товара. Например, служба выступала за то, чтобы легализовать ввоз автозапчастей и даже разрабатывала законопроект о внесении изменений в ст. 1487 ГК. В ней планировали легализовать параллельный импорт для некоторых категорий товаров.
В связи с введением санкций его разрешили.
До весны 2022 года в России действовал национальный режим исчерпания прав наряду с региональным, поскольку, как отмечает Хасанова, государство входит в ЕАЭС. В марте 2022 года правительство издало постановление, которое разрешило параллельный импорт некоторых товаров. В перечне, который определил Минпромторг, товары широкого спроса: автомобили, бытовая техника, электроника. Дарья Гжимек, руководитель юридической практики PATENTUS, отмечает, что параллельный ввоз допускают пока только в отношении товаров, в которых используют охраняемые в России изобретения, полезные модели, промышленные образцы или товарные знаки. То есть исключение не распространили на объекты авторского права.
28 июня президент подписал Федеральный закон, где закрепили право правительства определять перечень товаров, использование которых не будут считать нарушением исключительного права на товарный знак.
Анна Лапшина, юрист IP и IT практики BIRCH LEGAL, отмечает, что главная цель, которую заявили при разрешении параллельного импорта, — это обеспечить внутренний рынок востребованными товарами и стабилизировать цены на них.
Разрешение параллельного импорта не стоит рассматривать как некое сугубо политическое решение и своего рода контрсанкционный ответ на действия недружественных стран.
В чем отличие от пиратства и контрафакта
Товары, которые поступают через параллельный импорт, имеют все необходимые лицензии и сертификаты качества, отмечает Алексей Станкевич, партнер Orchards Помимо этого, они проходят таможенную декларацию.
Параллельный импорт не означает поставку некачественного или контрафактного товара. Такие товары ввел в оборот правообладатель или их завезли с его согласия на территории третьих стран. Поэтому их не могут считать пиратскими.
Тем не менее Хасанова полагает, что частичная легализация параллельного импорта усложнит ситуацию:
Сложнее станут проверки оригинальности товара. Так как параллельный импорт — это ввоз оригинального товара, при таможенной проверке на границе и дальнейшем разрешении судебного спора эту оригинальность необходимо проверить. Как правило, таможенные органы рассылали запросы правообладателям, но сейчас многих из них уже нет в России. Следовательно, и таможенным органам, и судам предстоит выработать другой способ оперативно проверить оригинальность товара.Станет больше споров с контрафактными товарами. Будут сложности в спорах о качестве товаров, о гарантийном и сервисном обслуживании. Как правило, выстроенное и поставленное на поток сервисное обслуживание — это прерогатива непосредственно правообладателя, который почти во всех случаях еще и производитель.Как параллельный импорт может повлиять на экономику
Станкевич отмечает, что параллельный импорт позволит:
сохранить структуру рынка, в том числе и в сфере необходимой фармацевтики;дать промышленности необходимые ресурсы для бесперебойной работы;сохранить производства, остро зависящие от внешних поставок;поддержать отрасли, где полное импортозамещение невозможно, например авиацию.Еще, по мнению эксперта, расширение ввозимого ассортимента может увеличить конкуренцию и сдержать цены на многие товары.
«Параллельный импорт может способствовать появлению товаров в тех регионах и населенных пунктах, куда официальные дистрибьюторы просто не доходили», — полагает Станкевич.
С точки зрения Хасановой, параллельный импорт даст среднему бизнесу шанс развиваться как импортерам. Раньше такой возможности не было, так как правообладатели либо сотрудничали с крупными компаниями, либо развивали собственный бизнес в РФ.
Есть и минусы. По мнению Пожидаевой, легализация параллельного импорта в России — это не решение, направленное на улучшение мирового товарного рынка, а чрезвычайная мера, к которой не были готовы ни потребители с точки зрения грамотности и экономической просвещенности, ни таможенное регулирование, ни сопутствующее законодательство. В этой совокупности российская экономика не достигла того уровня зрелости, когда параллельный импорт может работать во благо, а не во вред.
Уже сейчас мы можем наблюдать, что некоторые онлайн-магазины, которые якобы начали ввозить товары по параллельному импорту, на самом деле предлагают к продаже контрафакт, что грубо нарушает принцип параллельного импорта — оригинальность товаров, произведенных самим производителем.
Эксперт ожидает, что это негативно повлияет на российскую экономику и возможность возвращения многих зарубежных брендов. Из-за низкого благосостояния потребители «привыкнут» к дешевому контрафакту. Это сделает нецелесообразным для производителей поставлять в Россию оригинальную продукцию, более дорогостоящую, даже при параллельном импорте.
Разрешение параллельного импорта можно охарактеризовать как выбор между двумя плохими сценариями.
Шицле отмечает, что первый сценарий — дефицит товаров, к которым привык потребитель, и именно этот риск должен минимизировать параллельный импорт. Второй сценарий — появление на российском рынке подделок, отсутствие контроля качества, подорожание товаров в силу того, что не будет инструментов проверки, которые ранее обеспечивал сам правообладатель.
Поскольку параллельный импорт допускает торговлю товарами правообладателя без его согласия, легализация может вызвать изменения в работе с российскими партнерами. Теперь иностранным правообладателям при построении бизнеса в России необходимо будет учитывать, что на российском рынке может присутствовать их оригинальный товар, который ввезли «параллельно». Это напрямую влияет на насыщенность внутреннего рынка такими товарами и, как следствие, на их стоимость, отмечает Лапшина. По ее словам, эти факторы изменяют условия, на которых правообладатель выстраивает отношения с официальными импортерами или дистрибьюторами.
Раньше российские компании буквально боролись за право стать официальным импортером или дистрибьютором правообладателя в РФ. У них не было права самостоятельно ввозить товары в Россию, а правообладатель, в свою очередь, мог диктовать им жесткие условия, говорит Лапшина.
«Теперь, чтобы торговать разрешенными к параллельному импорту товарами, не нужен ни статус официального импортера или дистрибьютора, ни вообще прямые договорные отношения с правообладателем», — обращает внимание Лапшина.
Эксперт отмечает, что некоторые правообладатели могут счесть невыгодным продолжать вести бизнес в России из-за высокой конкуренции с параллельными импортерами, и приостановить деятельность в РФ. «В этом случае разрешение параллельного импорта может повлечь обратный эффект: официальные поставщики иностранной продукции уйдут с рынка, а параллельные импортеры будут не в силах обеспечить требуемый объем поставок. Это в итоге может вызвать дефицит товаров, разрешенных к параллельному импорту», — считает Лапшина.
В целом законодательство в России в области легализации параллельного импорта только начинает развиваться. У всех участников отношений — как у сторон, так и у госорганов — возникают вопросы по применению норм. Поэтому актуален вопрос совершенствования правового регулирования этой сферы.
Перспективы правового регулирования
«Скорее всего, в ближайшее время станет больше споров, связанных с применением перечня Минпромторга», — считает Хасанова. По мнению юриста, в дальнейшем параллельный импорт будут регулировать через определение категорий оригинальных товаров, которые разрешены к ввозу в РФ. Гжимек обращает внимание на постоянное изменение ситуации с санкциями, из-за чего нельзя исключить распространение принципа международного исчерпания прав на объекты авторского права или введение общего принципа международного исчерпания прав без каких-либо ограничений.