Российские власти отрицают свою вину в делах о домашнем насилии

Правительство России направило в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) возражение по делу о домашнем насилии, которое инициировали четыре россиянки: Наталья Туникова, которая ударила ножом гражданского партнёра, пытавшегося сбросить её с 16-го этажа, а за это она попала под суд; Маргарита Грачёва, которой бывший муж отрубил кисти рук; Елена Гершман, которую муж девять раз избивал, но суд отказался возбуждать уголовное дело; Ирина Петракова, которую бывший муж регулярно истязал и избивал, в том числе и после развода. Об этом сообщает «Коммерсант».

Женщины подавали жалобы в разное время (с сентября 2016 года по май 2019-го), следует из информации по делу на официальном сайте ЕСПЧ. Затем их заявления объединили в единое производство. Они указали, что власти не могут защитить их от домашнего насилия и дискриминации, которые, по мнению заявительниц, следует квалифицировать как пытки.

В ноябре прошлого года Министерство юстиции в меморандуме для ЕСПЧ заявило, что действующее законодательство эффективно с точки зрения борьбы с домашним насилием и нет острой необходимости принимать специальные акты. Более того, Минюст решил, что в жалобе содержится дискриминация по отношению к мужчинам.  

В ответ на меморандум представители заявительниц направили анализ действующего законодательства в России на 80 страницах, в котором они доказывали, что меры, указанные Минюстом, либо не применяются в реальности, либо относятся к другим преступлениям, а также становятся финансовым и организационным бременем скорее для жертв, чем для агрессоров. После общественного недовольства заявлением министерства там допустили «дальнейшее совершенствование законодательства». 

Сейчас Михаил Гальперин, российский уполномоченный при ЕСПЧ, заместитель министра юстиции, направил новые аргументы правительства, где отмечено, что, согласно ст. 3 Конвенции о защите прав и свобод человека («Запрещение пыток»), государство не может нести ответственность за ситуации, возникшие с заявительницами, поскольку «страдания и травмы причинялись им в результате действий частных лиц (а не должностными лицами)».

Правительство отметило, что «потерпевшие не имеют права оспаривать законность действий или бездействия полиции в ходе расследования в связи с привлечением к административной ответственности предполагаемого обидчика». По словам составителей ответа, для этого есть гл. 22 КоАП, согласно которой можно подать административный иск о действии или бездействии полиции и провести для этого отдельный процесс.

Заявительница Грачёва требует, чтобы государство возместило расходы на её лечение, но правительство заявило, что вред был причинён частным лицом, поэтому компенсацию выплатить нельзя. В подтверждение власти привели дело «Михеев против России». ЕСПЧ вынес по нему решение ещё в 2006 году. Тогда заявитель жаловался на пытки, применённые в отношении него сотрудниками милиции во время ареста. В итоге ему пришлось выпрыгнуть из окна, из-за чего он сломал себе позвоночник. Михееву присудили €130 000 компенсации за материальный ущерб и €120 000 за моральный ущерб. Тогда власти согласились с выплатой, так как увидели причинно-следственную связь между действиями сотрудников правоохранительных органов и причинённым вредом.

Старший юрист проекта «Правовая инициатива» Татьяна Саввина в интервью «Коммерсанту» сообщила, что в ответе, который направила защита, уже содержались отсылки к позиции Комитета ООН по правам человека, Комитета ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин, Комитета ООН против пыток и спецдокладчика ООН по вопросам пыток. «Все эти органы признали, что серьезные случаи домашнего насилия могут быть признаны пытками в случаях, когда государство бездействовало и не защитило жертв от насилия со стороны частного лица», – сказала Саввина.

По её словам, ранее ЕСПЧ напрямую не признавал домашнее насилие пытками, но при этом  «упоминал о «жестоком обращении», которое не соответствует ст. 3». «Но сейчас мы попросили суд признать, что по делам наших заявительниц имели место именно пытки. Разница между пыткой и другими видами жестокого обращения в том, что пытка – это наиболее сильная его форма, самое сильное из возможных истязаний», – добавила Саввина.

В этом месяце жалобу в ЕСПЧ подал отец женщины, которую убил муж. В своём заявлении он указал, что полицейские отказались реагировать на обращения его дочери: она сообщала правоохранителям, что супруг угрожал ей убийством. В заявлении по этому делу защита апеллирует к статье о запрещении пыток Европейской конвенции по правам человека.