Ответчик по иску о национализации заводов пожаловался в Генпрокуратуру

Гагаринский райсуд Москвы сейчас рассматривает иск замгенпрокурора Игоря Ткачева к бизнесмену Дмитрию Гордице, экс-замглавы Росстандарта Алексею Кулешову и другим лицам об обращении в доход государства имущества ответчиков (№ 02-8474/2025).

Согласно публикации «Коммерсанта», надзорное ведомство считает, что Кулешов и Гордица завышали цены на подшипники для нужд вооруженных сил и устранили конкурентов. По версии прокуратуры, с 2020 по 2025 год холдинг КИМП заключил более 300 контрактов на сумму свыше 150 млрд руб. с оборонными предприятиями.

Генпрокуратура требует обратить в доход государства активы холдинга и имущество ответчиков, включая ценные бумаги, доли в компаниях, недвижимость.

Отрицание связи

В распоряжении редакции Право.ru оказалась копия жалобы Гордицы в Генпрокуратуру, в которой он оспаривает ключевые доводы обвинения.

Так, Гордица категорически отрицает знакомство с Кулешовым. «Ответчик Гордица и ответчик Кулешов не знакомы, совместную деятельность никогда не осуществляли», — говорится в документе.

Бизнесмен обращает внимание на возраст Кулешова на момент предполагаемого создания схемы. В 2005 году, когда, по версии Генпрокуратуры, ответчики объединили усилия для завладения бюджетными средствами, экс-чиновнику было 23 года. «То есть, ответчик Кулешов являлся выпускником вуза, очевидно никакими властными полномочиями и интеллектуальными возможностями для организации схемы хищения бюджетных денежных средств, реализованной в 2020 году путем завышения цены на подшипники, не обладал», — указывает Гордица.

В 2005 году сам Гордица уже владел группой компаний «Русбизнесавто», «Русметпром», концерном ПРАМО в составе пяти машиностроительных заводов, строительной компанией СК10 в Ростове-на-Дону, Московским электроламповым заводом и Десятым подшипниковым заводом.

Как продавали завод: версия ответчика

Акции Десятого подшипникового завода (10-ГПЗ) Гордица приобрел в 2004 году. Предприятие площадью более 100 000 кв. м находилось в тяжелом финансовом положении. Бизнесмен решил сохранить основное производство и коллектив. Не позднее 2014 года недвижимое имущество завода Гордица передал в принадлежащую ему компанию «ЭЛМА», а производство подшипников и связанный с ним персонал оставил у 10-ГПЗ.

В связи с убыточностью предприятия в 2020 году акционер принял решение о ликвидации юридического лица. Сведения о начале ликвидации опубликовали и внесли в ЕГРЮЛ 11 марта 2020 года.

В апреле 2020 года в 10-ГПЗ обратился Роман Кулешов — брат Алексея Кулешова — с предложением о покупке подшипникового бизнеса. В связи с отсутствием у покупателя необходимых денежных средств для покупки большей части производственного оборудования привлекли заемные средства лизинговой компании.

28 апреля 2020 года Роман Кулешов создал юридическое лицо с тем же названием — «10-ГПЗ», с целью обеспечения преемственности. Директором стал сам Роман Кулешов. Ему передали торговую марку, конструкторскую документацию, материалы и иное имущество старого завода. На новую компанию перевели персонал и перезаключили договоры аренды цеха с «ЭЛМА» по цене не выше рыночной с ежемесячной оплатой.

«С 2020 года Гордица производством подшипников не занимался, влияния на цену подшипников, выпускаемых новой компанией, не оказывал.

По имеющейся информации, покупатель бизнеса Роман Кулешов погиб в 2023 году. Ответчик Алексей Кулешов является наследником его подшипникового бизнеса.

Оспаривание доказательств

Представленные в качестве доказательства аффилированности бизнесов Кулешова и Гордицы справки УФНС по Москве и письмо Росфинмониторинга от 25 ноября 2025 года, по мнению ответчика, отражают все вышеуказанные обстоятельства приобретения бизнеса. А именно: поэтапный переход сотрудников от продавца к покупателю, переход прав на технику, транспорт, оборудование, передачу клиентской базы покупателей, оплату в пользу «ЭЛМА» аренды производственной площадки, сохранение за покупателем номеров телефонов и IP-адресов.

«Названные, но не проверенные должным образом обстоятельства породили ошибочный вывод о наличии иных взаимосвязей, которых в реальности не существовало», — говорится в жалобе.

Риски для бизнеса

Гордица предупреждает истца о возможных последствиях изъятия. В группе компаний работают около 5000 человек. Компании в бюджеты разных уровней ежегодно уплачивают более 20 млрд руб. в качестве налогов и сборов. Кредитная нагрузка компаний составляет около 30 млрд руб. по действующей кредитной ставке. В залоге у кредитных организаций находятся объекты недвижимости и доли в обществах.

«Предъявление такого иска грозит тяжелыми последствиями для бизнеса группы компаний, в которой работают около 5000 человек, и которой в бюджеты разных уровней ежегодно уплачивается более 20 млрд руб. в качестве налогов и сборов», — подчеркивает ответчик.

Гагаринский райсуд продолжит рассматривать иск Генпрокуратуры 25 декабря.

Бремя доказывания и оценка доказательств

Ситуация, когда заявлены требования об обращении в доход государства действующего бизнеса как сформированного за счет или с использованием коррупционных доходов, значительно сложнее классических исков об изъятии по коррупционным основаниям. Об этом говорит партнер АБ «Максима» Алексей Швачкин. Такой бизнес, как правило, имеет сотрудников, хозяйственную модель, которая приносит доход, то есть увеличивает бизнес и без использования коррупционной составляющей. «Большой вопрос — насколько обоснованно в данном случае полное изъятие бизнеса», — продолжает эксперт.

Важный аспект таких исков — бремя доказывания. В делах об изъятии коррупционных доходов чиновников, при доказанности несоответствия доходов стоимости принадлежащего им имущества, бремя доказывания законности происхождения средств, использованных на приобретение имущества, совершенно обоснованно возлагается на чиновника, рассказывает Швачкин. «Если же прокуратура в рамках гражданского судопроизводства заявляет требования об изъятии бизнеса, обосновывая это совместным совершением чиновником и бизнесменами преступных деяний, что в рамках уголовного процесса не доказано, то как это соотносится с конституционным принципом презумпции невиновности?», — задается вопросом эксперт.

Поэтому Швачкин считает, что правильнее было бы не забирать бизнес целиком, а вместо этого инициировать уголовное преследование коррумпированных чиновников и их соучастников за конкретные преступления. И уже в рамках эти процессов взыскивать имущество — но только при условии доказанности совершения преступных деяний в соответствии со стандартами, действующими в уголовном процессе.

«Судя по всему, на стороне истца есть недопонимание ситуации, так как пока в дело не представлен весь объем доказательств. Уверен в ходе судебного разбирательства с подробным исследованием всех обстоятельств сторона ГП разберется кто реально виноват и адресует обоснованные претензии надлежащему ответчику», — комментирует старший партнер Forward Legal Алексей Карпенко.