Автор: Вячеслав Звягинцев, полковник юстиции в запасе
Цель нашего рассказа – разобраться, какова же в действительности роль Василия Лютого, и, возможно, развеять некоторые мифы, сложившиеся в последнее время о том, кто же изобрел легендарный автомат. Некоторые СМИ даже заявляли, что Михаил Калашников на самом деле не оружейник, а подставное лицо, не конструктор, а лишь руководитель некоей группы, разработавшей уникальный АК. Давайте проведем небольшое расследование и разберемся.
Сам Лютый никогда не подвергал сомнению авторство Калашникова. Но это сделали другие, исходя из кратких воспоминаний Лютого
Это правильнее было бы назвать даже не воспоминаниями, а краткими автобиографическими заметками. Их Василий Федорович Лютый сделал за несколько месяцев до смерти, зная, что неизлечимо болен. Заметки уместились всего на восьми страничках машинописного текста, но наделали впоследствии много шума.
В газете "Московский комсомолец" 1 марта 2002 года даже появилась статья под хлестким заголовком "Легендарный Калашников – не оружейник, а подставное лицо".
Сам же Василий Федорович вплоть до своей кончины ни разу публично не бросил и тени сомнения на авторство Калашникова. В.Лютый, родившийся в 1918 году, прожил долгую жизнь и умер от рака в конце 1990-го. Но вернемся к тому времени, когда работы над АК только начинались.
Калашников и Лютый начали вместе работать над будущим АК-47 в 1945 году
Старшего сержанта Калашникова откомандировали в испытательное подразделение научно-исследовательского полигона в подмосковном Голутвино. Начальником этого подразделения был Василий Лютый. Так и началась совместная работа двух конструкторов.
Отмечая на закате жизни в своих автобиографических заметках, что в то время разработки автомата даже не подвергались испытаниям, поскольку имели много недостатков, Лютый все же подчеркивал (отрывки из его воспоминаний цитируются по очерку В. Власюка "Оружейник Василий Лютый"): "Михаил Тимофеевич – очень талантливый человек, самородок из породы тех, о которых говорят: "На что ни посмотрит, то и сделает"…"
Первые испытания оказались очень неудачными: на работе над АК чуть было не поставили крест
В отчете военного инженера старшего лейтенанта У.И. Пчелинцева, испытывавшего первый образец АК-47, говорилось: "Система несовершенна и доработке не подлежит".
Работы продолжились благодаря дружбе конструкторов и поддержке Лютого
Калашников, болезненно переживая неудачу, обратился за помощью к Лютому. А далее, по версии В. Лютого, события развивались следующим образом: "Неудачные испытания автомата я переживал вместе с Михаилом, ведь мы были в дружеских отношениях. Поэтому, когда он попросил меня … посмотреть автомат и отчет Пчелинцева, чтобы наметить программу доработки, я, конечно, согласился.
Словом, фактически я взял дальнейшее дело в свои руки… Изучив скрупулезно отчет испытаний, пришел к выводу, что конструкцию надо чуть ли не переделывать заново… Сказал об этом Михаилу и разъяснил, что, а главное, как надо переделать в автомате. С учетом своих замечаний я изменил в отчете вывод Пчелинцева и рекомендовал автомат к доработке".
Доводил автомат до совершенства и еще один специалист
Об этом также писал в своих воспоминаниях В.Лютый: "Позднее участие в совершенствовании автомата принял… знающий и опытный инженер Владимир Дейкин… Он внес еще несколько ценных предложений. Так втроем мы и проработали до 1947 года, когда был, наконец, изготовлен опытный образец доработанного автомата. Надо сказать, что Михаил Тимофеевич очень внимательно прислушался к нашим инженерным рекомендациям и … отлично выполнил конструкторскую часть работы. Я сам испытывал новый образец оружия, и с самого начала испытаний автомат выдержал все требования, показав невиданную надежность и прочность. Я написал отчет с рекомендацией принять автомат на вооружение Советской Армии…"
В воспоминаниях В.Лютого чувствуется обида на то, что его имя почти никогда не упоминается, когда говорят об АК
С одной стороны, при чтении воспоминаний складывается впечатление, что В.Ф. Лютый вовсе не стремился записаться в соавторы или каким-то образом умалить заслуги конструктора-самородка Калашникова. И в то же время Василий Федорович дает понять, что его роль в создании АК-47 была решающей.
Кроме того, нельзя не почувствовать сквозящей между строк обиды пожилого человека, уже сводящего последние счеты с жизнью, по поводу замалчивания Калашниковым тех, кто давал автомату путевку в жизнь.
В ответе на статью в "Московском комсомольце" М. Калашников заверил, что не забыл никого из тех, кто ему помогал в создании АК
Обычно Михаил Тимофеевич Калашников не обращает внимания на выпады прессы. Но когда появилась статья в "МК" под названием "Легендарный Калашников – не оружейник, а подставное лицо", отступил от своего правила. Конструктор написал и отправил в газету ответ. Он был опубликован 23 апреля 2002 года.
Говорится в ответе следующее: "Публикации на тему о том, кто изобрел АК-47, периодически появляются на страницах различных изданий, и я уже почти привык к разным выступлениям "околоружейных экспертов". Однако статья "Легендарный Калашников – не оружейник, а подставное лицо", которая появилась 1 марта 2002 г. в газете "Московский комсомолец" за подписью Светланы Самоделовой, не могла не возмутить меня. Вся статья построена по принципу "кто-то когда-то кому-то что-то сказал".
Многих, кого упоминают и на кого ссылаются в статье, уже нет в живых, поэтому как бы становится допустимой подобная "ревизия" истории создания АК-47. В основе статьи – высказывания Д. Ширяева и П. Ткачева, которые постоянно выступают в подобных публикациях в качестве "экспертов". Они тщетно пытаются доказать, что конструкцию будущего автомата АК-47 на конкурсных испытаниях "проталкивали" военные специалисты испытательного полигона и ГАУ.
Муссируется рассказ якобы знающих людей, что при доработке автомата для повторных испытаний в его конструкцию перекочевали элементы образцов моих конкурентов – Булкина и Дементьева…".
Упоминает М.Калашников в своем ответе и Лютого: "Я никогда не скрывал, что прислушивался к замечаниям военных, да и к кому же еще должен прислушиваться конструктор-оружейник? Я считаю это своим самым большим достоинством, а вовсе не недостатком, как это считает "ваш эксперт".
Хорошие деловые и личные отношения с военными вообще и со многими персонально (Дейкиным, Лютым, Глуховым, Смирновым, Григорьевым, Сухицким, Малимоном и др.) обогащали меня как человека и как конструктора-оружейника. Они были образованными талантливыми людьми и щедро делились знаниями. Общение с ними и было "моими университетами".
Как видим, Калашников не забыл военных инженеров, с которыми работал на научно-исследовательском полигоне. Но, к сожалению, не сказал ничего конкретного – в какой степени они помогли ему в конструировании автомата?
В своих книгах о вкладе учителей и коллег в конструирование АК М. Калашников пишет обтекаемо, давая повод для нежелательных выводов
Например, в главе мемуаров "Записки конструктора-оружейника", (М., Воениздат, 1992, с. 93), посвященной созданию АК-47, о В.Лютом не сказано ни слова!
А в главе "Уроки полигона" Михаил Тимофеевич о нем написал так: "Василий Федорович Лютый … был довольно словоохотлив, много шутил. Это было просто в природе его характера. Но за шуткой мы всегда видели серьезный профессиональный взгляд. Его отчеты отличались четкостью замечаний по испытательному образцу и конкретностью предложений по его доработке. Кстати, Василий Федорович испытывал автомат АК-47 при повторных испытаниях. Первый образец автомата испытывал У.И. Пчелинцев".
А ведь такого рода недоговоренности как раз и дают повод для появления "сенсаций".
Возможно, имя В.Лютого умалчивалось из-за того, что он был арестован и обвинен в контрреволюционных преступлениях
Василия Лютого арестовали 17 апреля 1951 года. Представление о том, в чем конкретно пытались обвинить конструктора и как добывали доказательства, можно получить из уже упоминавшегося выше очерка В. Власюка "Оружейник Василий Лютый". Электронная версия очерка была опубликована в марте 1996 года на интернет-сайте международного общественно-политического еженедельника "Зеркало недели". Вот отрывок из произведения:
"Пять месяцев следователь усердно выбивал у Лютого показания методами, которые тоже сейчас хорошо известны: побои, угрозы арестовать семью, непрерывные многочасовые допросы, лишение пищи и сна.
Но арестованный не давал показаний, которые "тянули" бы на смертный приговор. Наконец, по совету сокамерника по Бутырской тюрьме журналиста "Красной звезды" А. Петрова, который маялся здесь уже год и девять месяцев "за шпионаж", Василий Федорович стал сочинять по подсказке следователя и подписывать протоколы показаний, изобличающие его в антисоветской пропаганде в мирное время, что предусматривало 10 лет заключения. В его положении это был лучший вариант…
… Через несколько дней ему дали подписать постановление о снятии обвинения по расстрельным пунктам 58-й статьи, и дело по обвинению Лютого В.Ф. в антисоветской пропаганде было передано в военный трибунал".
Но военный трибунал не дал 10 лет, а вернул дело на доследование
Автор очерка "Оружейник Василий Лютый" приводит диалог между судьей – полковником юстиции Александровым – и подсудимым, когда Лютый на суде отказался от показаний.
"– Почему вы подписали протоколы допросов, подсудимый, если не признаете себя виновным? – грозно вопрошал Александров, обрушив предварительно поток оскорблений и угроз…
– Потому что у меня не было другого выхода.
– Вы хотите сказать, что вас вынуждали давать показания?!
– Именно так. Если вы мне не верите, побывайте в Бутырской тюрьме, где на допросах льется кровь…
– Хватит, подсудимый! Вы оскорбили суд. Я откладываю слушание дела и передаю его на доследование…"
Такое определение суда по существу было безмотивным и не основывалось на каких-либо доказательствах. Трибунал столичного гарнизона лишь указал в своем решении, что из материалов дела якобы видно, что подсудимый проводил антисоветскую агитацию не только в мирное, но и в военное время. Прокуратура переквалифицировала действия Лютого на часть 2 и повторно направила дело в трибунал
Приговор: 25 лет с конфискацией имущества
Новое судебное заседание трибунала проходило три дня – 26-28 января 1952 года. Автор материала обратился к приговору, с которым познакомился в архиве. Приговор хранится там под грифом "Сов. Секретно".
В нем говорится, что подсудимый Лютый в период 1938-1941 годов, находясь на учебе в Артиллерийской академии, клеветал на существующий в СССР строй, политику ВКП (б) и советского правительства. В период Отечественной войны он выражал недовольство карательной политикой советских органов, клеветал на население Кубани и восхвалял армии капиталистических стран. Работая в НИИ, Лютый в 1950 году и в начале 1951 года клеветал на жизнь колхозников, возводил ложные измышления на советскую прессу и выражал недовольство налоговой политикой. Лютый также клеветал на советскую избирательную систему, отдельные мероприятия правительства и партии, одобрял антисоветские заявления американско-английских правящих кругов.
На основании изложенного трибунал признал Лютого виновным в преступлении, предусмотренном ст. 58-10 ч. 2 УК РСФСР и, руководствуясь ст.ст. 319 и 320 УПК РСФСР, осудил сроком на 25 лет, с конфискацией всего имущества и с поражением в правах сроком на 5 лет.
Кассационная инстанция уменьшила срок на целых 15 лет!
Василий Федорович подал на приговор кассационную жалобу, в которой писал, что во время войны никаких преступлений не совершал. В то же время он не отрицал, что вел в 1950-1951 годах разговоры, которые были квалифицированы как антисоветские, но при этом отмечал, что его высказывания не преследовали цели подрыва Советской власти и не принесли большого ущерба. И лишь после этого дело поступило в военный трибунал столичного округа, в адрес которого нелицеприятно высказался В. Власюк.
18 февраля 1952 года дело было рассмотрено в кассационном порядке. Военный трибунал округа согласился с доводами кассационной жалобы подсудимого, переквалифицировал его действия с части 2 на часть 1 статьи 58-10 УК РСФСР и снизил ему наказание до 10 лет лишения свободы, без конфискации имущества и поражения в правах.
Военная коллегия приговор отменила, и В.Лютый вернулся в научно-исследовательский институт Вооруженных сил
В 1954 году Военная коллегия Верховного суда СССР вынесла определение: приговор в отношении Лютого В.Ф. отменить в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
На основании приказа министра обороны Василий Лютый был восстановлен в кадрах Вооруженных сил, вернулся в свой институт, получил очередное звание "инженер-подполковник", вскоре защитил кандидатскую диссертацию. Ему были возвращены правительственные награды: "Орден Знак почета", медали "За боевые заслуги""3а победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов", "30 лет Советской Армии и Флота".
Наше исследование отдает дань памяти В.Лютому и другим конструкторам
Подводя итог нашему небольшому расследованию, хочется еще раз заметить, что автомат Калашникова появился благодаря напряженному труду и интеллектуальным усилиям не только М.Т. Калашникова, но и других людей, в том числе и В.Ф. Лютого.
Но это ни в коей мере не ставит под сомнение авторство М.Т. Калашникова, добившегося оптимального сочетания целого ряда качеств, обеспечивающих высокую эффективность и надежность автомата в бою.
Замечательные слова есть в очерке В. Власюка: "Больше всего не хотел бы, чтобы эту публикацию кто-то воспринял как "разоблачительный материал", преследующий цель умалить заслуги М.Т. Калашникова перед Отечеством…, считаю необходимым особо подчеркнуть, что причину, побудившую меня рассказать о Василии Федоровиче Лютом, не следует связывать с погоней за сенсационностью или страстью к разоблачительству. Это просто дань памяти человеку, которого уже нет среди нас, но чья славная жизнь достойна того, чтобы о ней знали и помнили живущие".
Дань памяти В.Лютому отдал и М.Калашников
После похорон В.Ф. Лютого на имя его вдовы пришел перевод из Ижевска. Сумма по тем временам была немалой – 23 тысячи рублей.
На корешке перевода давний друг Лютого А. А. Малимон написал: "Уважаемая Нелли Павловна! Это деньги – на памятник Васе. 10 тысяч мои, 15 дал М.Т. Калашников. Извините, что перевод вышел не на круглую сумму. Надо было заплатить за пересылку. Слышал, что после себя Вася оставил письменные воспоминания, касающиеся нашей работы. Думаю, что они не понравятся М.Т."
