Банкротства граждан: поворот в пользу бедных
Путь к эффективности
Поправки, которые нашли поддержку у нижней палаты парламента, делятся на три блока. Самым значимым оказался первый – направленный на увеличение роли реабилитации в банкротстве граждан. Закон о банкротстве физлиц, появившийся в 2015 году, позволил неплатежеспособным гражданам, имеющим просрочку более чем три месяца на сумму более 500 000 руб., избавиться от долгов. На деле же оказалось, что социальные функции закона ушли на второй план и помочь процедура может далеко не каждому, – потенциальный претендент на банкротство должен соответствовать целому ряду критериев. Позиция законодателя двусмысленная, замечает арбитражный управляющий Артем Кадников: с одной стороны, он обязывает гражданина обращаться в суд с заявлением о признании его банкротом, а с другой – допускает возможность того, что должник не будет признан банкротом из-за отсутствия имущества, которое можно продать, чтобы расплатиться с кредиторами. Если же гражданину отказывали в банкротстве, долг только продолжал расти – и ситуация, по сути, оказывалась выгодна только кредиторам.
Ситуация делает процедуру банкротства не столь эффективной, считает Елена Батура, руководителя проектов АБ "S&K Вертикаль". "При этом в продолжении процедур банкротства граждан в этой ситуации могут быть заинтересованы не только сами граждане-должники, но и непосредственно их кредиторы, имеющие набор специальных средств в рамках дела о банкротстве на выявление увода имущества должником от взыскания", – обращает внимание эксперт.
Именно эти недочеты законодательства и правоприменительной практики пытаются исправить сейчас. По сути, речь идет о возврате к изначальной декларируемой позиции разработчиков закона о банкротстве граждан, главной целью которого было освобождение неплатежеспособного должника от бремени долгов, в то время как сейчас во главе угла, по мнению экспертов, оказываются интересы кредитора.
Однако проблема вовсе не в прокредиторских положениях закона, как это может показаться со стороны, обращает внимание Рустем Мифтахутдинов, доцент МГЮА, судья в отставке .
Параграф 1.1 закона о банкротстве граждан имеет впервые в российском праве не прокредиторскую, а продолжниковскую направленность. Причины того, что положения о банкротстве граждан не заработали в должной мере для массового потребителя, заключаются в судебной практике, которая по инерции стала экстраполировать прокредиторский подход, выработанный в отношении юридических лиц, на должников-физических лиц.
Об этом, говорит Мифтахутдинов, свидетельствует одно из дел экономической коллегии ВС, где пришлось указывать судам на очевидный вывод, что процедура банкротства физлица необязательно должна приводить к погашению требований кредиторов. В этой связи совершенно справедливым является положение законопроекта о том, что можно и нужно проводить процедуру банкротства гражданина в отсутствие у него имущества, уверен эксперт.
Как бы то ни было, но реабилитация в рамках банкротства граждан по-прежнему развита очень слабо, признает Олег Зайцев, доцент РШЧП. По его словам, на сегодняшний день она доступна только среднему классу и еще более состоятельным гражданам, а проблемы тех, у кого средств к существованию меньше, она, по сути, не решает. "Валютные ипотечники и ипотечники в целом вообще не воспринимают это как выход", – приводит другой пример Зайцев.
В целом опрошенные "Право.ru" эксперты считают изменения, находящиеся на рассмотрении в Думе, позитивными. Напрямую такое основание, как отказ в признании банкротом гражданина, у которого отсутствует имущество, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов, законом "О несостоятельности (банкротстве)" не предусмотрено, отмечает Татьяна Манакова, руководитель юридического отдела ЮБ "Падва и Эпштейн". Негативные последствия обусловлены действиями непосредственно гражданина должника – тем, что он не предоставляет предусмотренные законом документы или сообщает суду недостоверные или неполные сведения. Манакова обращает внимание на другую сторону проблемы: она отмечает, что с точки зрения правоприменительной практики к числу проблем можно отнести как раз то, что процедура банкротства, освобождая гражданина от обязательств, зачастую не гарантирует удовлетворение требований кредиторов.
Основной целью законодательства должно являться соблюдение баланса интересов сторон – ведь в число кредиторов гражданина-банкрота также часто входят граждане-кредиторы, и с точки зрения равноправия участников гражданских правоотношений освобождение банкрота от долговых обязательств без представления кредиторам встречного удовлетворения нарушает их права.
Второй блок поправок, внесенных в Думу, должен больше защитить должников банков и микрофинансовых организаций. Процедура взыскания долгов станет более прозрачной и публичной. На практике это поможет избавиться от практики "выбивания долгов" коллекторами без подтвержденных полномочий. Сейчас должник просто получает от кредитора заказное письмо, в котором узнает, что права на его долг переданы третьему лицу. Законопроект предлагает при передаче долга – например, коллекторским агентствам – оповещать об этом должника через сообщение в ЕФРС. Предполагается, что такие сообщения будут содержать не только информацию, обязательную для направления должнику кредитором или привлеченным лицам, но и номера и даты договоров, требования по которым передаются, и ИНН должника. "Отсутствие этой нормы на практике стало инструментом злоупотребления для кредиторов и привлеченных лиц из-за того, что должник зачастую не имеет никакого представления о том, в чьих интересах и на основании чего действуют привлеченные лица. Нововведение не решит проблему всецело, но позволит четко определить круг лиц, участвующих в процессе возврата просроченной задолженности", – говорит Артем Кадников.
Третий блок поправок регулирует деятельность юрлиц по раскрытию информации о своей деятельности. В частности, предлагается, что в реестре буду публиковать информацию не только о должниках, но и о деятельности юрлиц – например, там появятся сведения о продаже предприятия, обеспечительном характере собственности и т. д. Эти изменения должны защитить участников процесса банкротства, прямо на него не влияющих. Более полное и детальное раскрытие информации позволит потенциальным кредиторам и контрагентам оценить свои риски и принять верное решение.
Нерешенные вопросы банкротства
Проблемы в признании граждан несостоятельными остаются. Юлия Литовцева, партнёр "Пепеляев Групп", отмечает, что недопущение отказа в применении банкротных процедур в отношении граждан – это лишь часть решения проблемы, причём, по сути, этот вопрос уже был решен на уровне ВС. "Главное – определить источники финансирования процедур. А это достаточно сложный вопрос, который, возможно, потребует вложений со стороны государства", – замечает Литовцева.
Совершенно очевидно, что законодательство о банкротстве граждан не работает в должной мере. Число завершенных и рассматриваемых в настоящее время дел в десятки тысяч раз меньше числа граждан, соответствующих признакам банкротства. Это связано и с высокой стоимостью, и со сложностью процедуры вхождения в банкротство и осуществления процедур. А в конечном итоге все сводится к проблеме финансирования, которая остается самой болезненной и трудно решаемой.
Рустем Мифтахутдинов выделяет и другой аспект проблемы – небольшое вознаграждение арбитражных управляющих. "Главной причиной непопулярности потребительского банкротства явилась дороговизна процедуры для гражданина, с одной стороны, и неготовность арбитражных управляющих работать за скудное финансирование – с другой. То есть для гражданина-банкрота 100 000 руб. – много (средняя стоимость расходов – ред.), а для арбитражного управляющего 50 000 руб. – это мало", – объясняет он проблему.
Найденный законодателем компромисс – возможность проведения процедуры без управляющего, если таковой не найдется в разумный срок порождает новую проблему, отмечает Мифтахутдинов: возможность взаимодействия гражданина-непрофессионала с судом. Применение такой компромиссной нормы может потребовать создания обучающих центров, как за рубежом, где граждан бы обучали подаче заявления и попутно финансовой грамотности, считает эксперт: "Инициаторами создания подобных курсов могли бы стать кредитные учреждения, а обучать могли бы, например, студенты юридических вузов в рамках "юридических клиник".
Кроме того, пока из развивающегося законодательства выпадают целые блоки вопросов. Один из них – банкротство супругов. "Это очень большая тема, и тех намёков, которые на сегодня есть в законодательстве, явно недостаточно", – признает Олег Зайцев.
Радик Лотфуллин, советник Saveliev, Batanov & Partners, выделяет другую проблему, связанную с процедурой банкротства граждан, – соотношение уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного законодательств с банкротным законодательством. На эту проблему уже обратил внимание судья Александр Кокотов в особом мнении к определению Конституционного суда РФ № 578-О от 13.03.2018, напоминает Лотфуллин.
"На практике возникают следующие вопросы о порядке исполнения наказания в виде взыскания уголовного штрафа при банкротстве гражданина:
– Приостанавливается ли исполнительное производство по взысканию уголовного штрафа при признании гражданина банкротом?
– Может ли гражданин-банкрот по завершении процедуры реализации имущества гражданина быть освобожден от исполнения требования по уплате уголовного штрафа?"– Радик Лотфуллин, советник Saveliev, Batanov & Partners.
Татьяна Манакова считает, что с точки зрения развития законодательства о банкротстве гражданина надо лучше регламентировать последствия, возникающие в случае, если после признания гражданина банкротом и освобождения его от долгов обязательства перед кредиторами исполняют залогодатели или поручители. У них по общему правилу возникает право требования к должнику – в то время как одним из последствий завершения процедуры банкротства гражданина является освобождение от дальнейших требований кредиторов, обращает внимание Манакова.
Тем не менее слишком много изменений тоже не на пользу банкротному законодательству, уверена Юлия Литовцева. "Законодательство о банкротстве граждан постигла общая участь российского законотворчества: сиюминутное бессистемное и непрерывное внесение мелких изменений. Многие из них выглядят очень сомнительно – например, законопроект о подаче заявлений о банкротстве граждан через МФЦ. При этом до настоящего времени не принят действительно нужный закон об упрощении процедуры банкротства граждан", – подчеркивает она.
Банкротство граждан становится популярнее
Несмотря на пробелы в законодательстве, процедура банкротства граждан неуклонно набирает обороты. С каждым годом число исков о несостоятельности физлиц растет, сейчас их число превысило заявления о банкротстве компаний. Как ранее сообщало "Право.ru", в 1 квартале 2017 года арбитражи зарегистрировали 7966 таких исков, а в первые три месяца 2018 года – уже 11 131, рост составил 28,5%. Причём разрыв между числом исков увеличивается. В ряде регионов рост числа исков о банкротстве граждан, по сравнению с прошлым годом, превышает 80%. Лидерами по числу банкротств в 1 квартале 2018 года стали Москва, где несостоятельными признаны 757 человек (+81% к 1 кварталу 2017 года), Московская область – 552 банкрота (+51%), Башкортостан – 431 человек (+119%), Санкт-Петербург – 440 человек (+50%) и Краснодарский край – 310 человек (+56%).
Подобный взрыв популярности банкротных процедур среди россиян эксперты объясняли переменами технологии ведения процедур – теперь этим занимаются "хорошо организованные фабрики с разделением труда и экономией издержек, а не "мастерские по индивидуальному пошиву", как было в 2015 году и ранее", замечал Эдуард Олевинский, руководитель правового бюро "Олевинский, Буюкян и партнеры".
При этом число потенциальных банкротов в процентах к количеству заемщиков с открытыми счетами снизилось с 1,5% в октябре 2015 года до 1,3% на 1 марта 2018 года (по данным ОКБ), и эта тенденция, вероятно, сохранится в 2018 году. Эксперты связывают такой тренд с оживлением рынка розничного кредитования и ростом числа количества новых заемщиков.