17 января в Совете по кодификации обсудили проект закона о цифровых правах от ряда депутатов Госдумы, который предполагает внесение изменений в Гражданский кодекс. Совет уже оценивал его в апреле 2018-го года и не поддержал. Ко второму чтению документ существенно переработали и вновь отправили на рецензию.
Цифровые права: определить и защитить
По словам члена Совета Андрея Габова, понятие цифровых прав дано по образцу бездокументарных ценных бумаг. Определение звучит так: «В случаях, предусмотренных законом, обязательственные и иные права могут быть удостоверены исключительно записями в информационной системе, отвечающей признакам, установленным законом».
Вопросы у юриста вызвало понятие «уникального цифрового кода», который обязателен для распоряжения цифровыми правами. Из текста непонятно, что он идентифицирует: субъекта (владельца права) или объект (само право), отметил Габов. Если первое – то докладчику непонятно, чем такой код отличается от ЭЦП. Еще одно туманное положение касается перехода прав. Его можно закрепить двумя способами: внести запись в информационную систему или в учетные записи лица, указанного в качестве владельца права. Ко второму способу у Габова были вопросы: «Непонятно, что это за субъект, который вносит записи. Я общался со специалистами, они предлагают разные версии. Положение нужно уточнить».
Зампреда Совета профессор Евгений Суханов призвал отнестись к проекту «внимательнее» и обратил внимание на слишком широкое определение цифровых прав. В законопроекте говорится, что это способ закрепления «обязательственных и иных прав», а это могут быть любые права – право аренды, деликтное право, личное неимущественное и так далее. «Не уверен, что все права можно так удостоверить», - поделился сомнениями Суханов. Второй спорный момент, по мнению профессора – механизмы защиты, которые должны быть специальными. «Например, бездокументарные ценные бумаги нельзя виндицировать (истребовать из чужого незаконного владения), - поделился Суханов. - Этот институт вообще работает с большим скрипом, под него надо свои способы защиты, например, иск о признании права».
Вот сейчас введут цифровые права, а потом их станут защищать методами из римского права. Не рассчитано гражданское право на такие вещи.
Коллегу поддержал завкафедрой международного частного права Всероссийской академии внешней торговли, член Совета Александр Комаров. По его мнению, нельзя «поддаваться цифровой эйфории», ведь на поверку сегмент экономики, где задействованы цифровые права, совсем небольшой. «Надо избежать опасности путать форму и содержание, - предупредил профессор. – Цифровое право – это больше форма».
А по словам зампреда Совета профессора Александра Маковского, «нельзя на одну доску ставить цифровые права и бездокументарные ценные бумаги», потому что первое – это способ удостоверения права, а второе подразумевает особый правовой режим, правила об эмиссии и т.д.
В экспериментальном порядке можно было бы внести изменения, но эксперименты с Гражданским кодексом – не слишком ли мы заигрались? Кодекс и так меняется часто. А в законопроекте куча неопределенностей.
За авторов законопроекта вступилась председатель суда по интеллектуальным правам, член Совета Людмила Новоселова. По ее мнению, проект не допускает цифровое закрепление любых прав, а только «в случаях, предусмотренных законом». И они будут специально указаны. Да и в Гражданском кодексе есть специальные способы защиты, подчеркнула председатель СИП. Она обратила внимание на специфику цифровых прав: никто не ведет их учет, в отличие от бездокументарных ценных бумаг.
В итоге Совет указал доработать законопроект с учетом замечаний. Прозвучало предложение закрепить нормы не в ГК, а в другом законе.
Законопроект № 424632-7 "О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации (о цифровых правах)".
Краудфандинг: благотворительные сборы и финансовые пирамиды
Еще один законопроект, где неоднократно упоминаются цифровые права, посвящен инвестиционным платформам, или краудфандингу. Он закрепляет для этого правовую основу, предусматривает права и обязанности участников проектов. Докладчик Габов озвучил вопросы, которые у Совета есть к законопроекту. Так, краудфандинг представляется как способ привлечь инвестиции, но его используют также для некоммерческих проектов. Поэтому непонятно, распространяется ли законопроект, например, на благотворительные сборы, сказал Габов. Кроме того, Совет рекомендует сменить формулировку о том, что краудфандинг «не требует регистрации ИП» на более корректную – «не является предпринимательской деятельностью».
Во многом законопроект не защищает интересы инвесторов, а ведь они передают оператору (посреднику, агенту) свои деньги, считают в Совете. Ответственность оператора раскрыта плохо. Недостаточно просто написать, что он «возмещает убытки за нарушение правил инвестиционной платформы», говорится в заключении Совета. Кроме того, законопроект устанавливает, что деньги инвестируются в безналичной форме, но как их отдают – не говорится, указывал Габов: «Не рискуют ли инвесторы потерять свои деньги?»
Профессор Суханов высказался на эту тему еще более резко и вспомнил «Кэшберри» и Остапа Бендера. «Есть ли тут защита граждан? Боюсь, нужно отрицательное заключение, пока не учтут замечания. У посредника деньги к рукам прилипнут, получим финансовые пирамиды».
У Габова были вопросы и к терминологии: в тексте фигурировали цифровые права, а законопроект о них еще не принят. «Это серьезный вопрос, были токены, стали цифровые активы, потом цифровые права в разных проектах», - отметил он. «Опять возвращаемся в 90-ые, - прокомментировал глава Совета, председатель Комитета Госдумы по госстроительству и законодательству Павел Крашенинников. – Понятия и определения постоянно меняются. Дополним заключение, что в таком виде законопроект одобрить нельзя».