Юристы, песни, деньги: музыка, которая изменила право

В популярной культуре нередко высмеивают юристов или атакуют их. Начиная от строк Шекспира: «Первое что мы сделаем – давайте убьем всех адвокатов» до бесчисленных фильмов и передач, которые изображают их мерзкими, аморальными или вовсе исчадием ада. Судя по этому, юристы на шкале общественных симпатий находятся где-то между продавцом подержанных авто и дьяволом.

Песен про то, какие юристы плохие, и близко не так много. Может быть, потому, что за каждым успешным музыкантом стоит армия отличных юристов и юрфирм, готовых к действию. Будь то расторжение плохого контракта со звукозаписывающей компанией, защита от обвинений в плагиате или даже слушания о размере судебного залога – музыканты давно поняли, что им нужны юристы в списке избранных контактов.

Иному исполнителю или группе случается принять участие в таком новом и важном судебном споре, что он образует прецедент. Он закрепляется как обязательная норма или «прокладывает дорогу» для следующих поколений.

Плагиат

В1970 году Beatles официально распались, а их гитарист Джордж Харрисон выпустил All Things Must Pass – тройной сольный альбом. Его хорошо приняли критики и публика. Главным хитом в альбоме стала песня My Sweet Lord («Мой дорогой Господь»), легкая и простая мелодия с явной религиозной темой. Более 20 лет она была предметом судебных разбирательств, которые закончились прецедентами в разных сферах права.

В 1971 году на звукозаписывающую компанию Харрисона Harrisongs Music Ltd. подала в суд фирма Bright Tunes Music Corp., которая владела правами на песню He’s So Fine группы Chiffons. Истец утверждал, что автор My Sweet Lord скопировал мелодию и структуру композиции 1963 года. В ходе слушаний гитарист возражал, что сам придумал свою песню, хотя не отрицал, что слышал He’s So Fine. «Харрисон производил на меня впечатление очень приземленного человека, – вспоминает Джо Сантора, глава судебной практики фирмы Hardee, Barovick, Konecky & Braun, которая занималась делом. – Меня это потрясло. Он заработал миллионы долларов, за ним бегали женщины. Как можно было иметь холодную голову после этого всего?».

Харрисон сам выступал в свою защиту и даже принес в суд гитару, чтобы показать, как он сочинял песню My Sweet Lord. Зал заседаний тогда был переполнен, все хотели бесплатный «концерт». «Показания Харрисона были идеальны, – вспоминает Сантора. – Это его спасло. Поэтому судья не стал обвинять его в сознательном нарушении авторских прав». В итоге суд решил, что Харрисон бессознательно скопировал He’s So Fine. Размер ущерба значительно снизился.

Bright Tunes присудили $1,6 млн. Но до того, как Харрисон заплатил, его бывший менеджер Аллен Кляйн поменял сторону. Он выкупил права на He’s So Fine и продолжил судиться в новом качестве. «Я сказал, что это, может быть, единственный момент в истории, когда один и тот же человек писал иск и отзыв на иск в одном и том же деле», – утверждает Сантора. Суд принял во внимание, что Кляйн нарушил фидуциарные обязанности [добросовестность доверенного лица – «Право.ru»] и спровоцировал конфликт интересов. Сумму убытков снизили до $587 000. Но тяжбы закончились лишь в 1998-м – за три года до смерти Харрисона.

 Группа Led Zeppelin. Фото: Jim Summaria/jimsummariaphoto.comРешение о неосознанном плагиате заметно расширило рамки применения норм о нарушении авторского права. Правовые трудности Харрисона создали прецедент, когда при малейшем намеке на похожесть музыканты и компании задабривают правообладателей и предлагают им место в числе авторов или часть отчислений. Эта практика может получить еще большее распространение благодаря историям с хитом Робина Тика Blurred Lines 2013 года и классикой Stairway to Heaven от Led Zeppelin.

Что касается Тика, то в 2015 году коллегия постановила, что он вместе с соавтором Фареллом Уильямсом нарушил авторское право на песню Марвина Гэя 1977 года Got to Give It Up. Тик и Уильямс признали, что были под влиянием этого стиля, но настаивали, что между песнями по-прежнему много разного и это не плагиат, а дань уважения. После того как они проиграли в первой инстанции, авторы уладили вопрос с истцами вне суда. «Здесь нет инструкции. Нет четких правил, которые помогли бы распознать те песни, которые позднее признают копией», – говорит Говард Кинг, партнер King, Holmes, Paterno & Soriano, который представлял Уильямса и Тика.

Тяжба Led Zeppelin продолжается. В 2016 году федеральный суд объявил их невиновными в нарушении авторского права на песню Taurus группы из 60-х Spirit. Но апелляция отменила акт. По ее мнению, судья не проинструктировал присяжных заседателей должным образом. Он должен был разъяснить им, что отдельные гаммы и аккорды не могут быть предметом авторского права, но их комбинацию можно признать самобытной и нуждающейся в защите закона. Дело пока продолжает рассматриваться.

Пародии

Когда-то самым скандальным коллективом Америки была группа 2 Live Crew, известная сексуально откровенными словами песен, обложками, выступлениями и вообще всем подряд. В 1989 году они выпустили свой главный альбом As Nasty As They Wanna Be. После этого началось расследование, которое инициировал адвокат, активист и борец с непристойностью Джек Томпсон (его, кстати, лишат статуса в 2008-м). Через год действия Томпсона принесли плоды: окружной судья признал альбом нецензурным и запретил.

Группа решила нанести ответный удар и наняла известного юриста Брюса Рогова. Когда лидер 2 Live Crew Лютер Кэмпбелл спросил его, смогут ли они выиграть, тот ответил прямо: «Даже если мы проиграем, мы победим». «Это что за пурга?» – воскликнул Кэмпбелл. «Если запись признают нецензурной, то все ее захотят», – объяснил юрист.

Альбом стал платиновым. В 1990 году его признали нецензурным, спустя два года решение отменили.

Чтобы угодить некоторым критикам, Кэмпбелл и компания выпустили «чистую» версию альбома без непристойностей. При этом группа добавила новую песню, пародию на классику Роя Орбисона Oh, Pretty Woman. Это разозлило наследников Орбисона, которые подали иск о нарушении авторских прав.

«Главным правовым вопросом было, каковы пределы принципа добросовестного использования, – вспоминает представитель 2 Live Crew Алан Терк. – Закон об авторском праве 1976 года разрешает заимствовать некоторые виды работ, а одна из них – пародия. Вопрос был в том, пародия это или нет». Терк поначалу выиграл, но проиграл в апелляции. Вторая инстанция указала, что свобода добросовестного заимствования не распространяется на пародию 2 Live Crew из-за того, что она имеет коммерческую природу. Затем дело попало в Верховный суд США. Там единогласно решили, что материал можно заимствовать для коммерческих пародий. Терку обидно, что он не участвовал в том слушании, но он рад, что внес свою лепту в эту историю. «Это до сих пор главный кейс в области добросовестного использования и пародий, – говорит он. – Если бы не он, не было бы «Гриффинов» и «Южного парка».

Сэмплирование

Иногда полезно быть любителем разных музыкальных жанров. Житель Лос-Анджелеса Эван Коэн был фанатом хип-хоп-группы De La Soul и слушал их дебютный альбом 1989 года 3 Feet High and Rising со своей подругой, которая разбиралась в музыке 60-х. «Когда зазвучал трек Transmitting Live From Mars, она внезапно воскликнула: «Ты же знаешь, что это the Turtles?». По совпадению Коэн был юристом в фирме, где его отец представлял the Turtles. Выяснилось, что De La Soul без разрешения использовали сэмпл с песни 1968 года You Showed Me.

Группа De La Soul.  Фото: Mika-photography/en.wikipedia.orgСэмплирование [использование части звукозаписи как инструмента или отдельной части в новой записи] было тогда относительно новым явлением, хотя хип-хоп-группы уже свободно использовали сэмплы. Например, Beastie Boys издали целый альбом, где были сведены целые слои сэмплов. «Тогда не было стандартного алгоритма, что делать с сэмплами, – говорит Коэн. – Звукозаписывающие компании и авторы настаивали, что, мол, не знают, что это противозаконно. Говорили, что ведут себя добросовестно. Но использовать любую часть аудиозаписи – это нарушение».

Коэн подал в суд на De La Soul и их лейбл. Стороны в итоге договорились вне процесса. Но еще до этого сформировался прецедент, что исполнители и компании должны получить разрешение и заплатить, прежде чем использовать сэмплы в новой записи. 

А сейчас есть целые фирмы, чья главная цель – приобретать авторские права на эти «кусочки». «Почти непостижимо, что когда-то люди об этом не думали, они просто брали сэмплы, – вспоминает Коэн. – И большей частью это сходило им с рук».

Указание соавторов

Ничто так не характеризует танцевальную музыку начала 90-х, как хит Gonna Make You Sweat (Everybody Dance Now). Заразительный и энергичный хип-хоп до сих пор используют на мероприятиях по всему миру. Песня вышла из-под пера C+C Music, где было только два постоянных члена – ответственные продюсеры. Что же касалось вокала, здесь они использовали конвейер разных рэперов и певцов.

Например, Марта Вош, уважаемая солистка, которая еще в 1970-х в составе Weather Girls пела It’s Raining Men. Вош часто приглашали как сессионную певицу. В том числе она спела в песне Gonna Make You Sweat (Everybody Dance Now).

Тем не менее, когда вышла песня, альбом и клип, ее нигде не было. Другая модель и певица в видео открывала рот под чужое пение. Вош столкнулась с этим не первый раз и опять пришла к своему юристу Стивену Эймсу Брауну. Но именно этот кейс привлек внимание широкой публики, потому что песня имела оглушительный успех. «В итоге их обязали указать ее, – говорит Браун. – Заплатить много денег и роялти».

После этой истории и скандалом с Milli Vanilli (немецкая группа, «певцы» которой открывали рот под чужую фонограмму) звукозаписывающие компании начали следить за тем, чтобы правильно указывали каждого участника творческого процесса. Были предложены несколько законопроектов, которые регулируют эти отношения. Подписанный в 2018 году «Закон о модернизации музыки» (Music Modernization Act) установил, что всем продюсерам, инженерам, сторонним артистам и т. п. полагаются упоминания и отчисления с их согласия. А про Вош Браун говорит, что «талант выделил ее среди других, а судебные иски сделали известной».

MP3 и онлайн-музыка

Формат MP3 сейчас широко известен, но когда-то он был доступен только небольшому числу людей, которые имели по тем временам скоростной интернет и могли потратить три часа на скачивание трехминутной песни. Затем появился Napster с технологиями peer-to-peer. Основанный в 1999 году, он мог похвастаться простым интерфейсом, большим числом пользователей, в вскоре стал самым известным местом, где закачивают и загружают MP3.

Группа Metallica. Фото: Raph_PH/flickr.comОдна такая закачка привела к судебному процессу, который в итоге убил сайт. Демо «Металлики» I Disappear, позже выпущенное в фильме «Миссия невыполнима», просочилось в Napster, что привело в ярость музыкантов, особенно барабанщика Ларса Ульриха. Узнав, что там можно скачать и всю дискографию бесплатно, группа решила подать иск. Но когда они начали выступать с заявлениями, они неожиданно для себя столкнулись с недовольством публики, говорит Говард Кинг, партнер King, Holmes, Paterno & Soriano, который много лет работает с группой. «Ведь многие были уверены, что музыка должна быть бесплатной», – поясняет он.

Из-за этой негативной реакции к иску присоединился только рэпер Dr. Dre, еще один клиент Кинга. В итоге Napster согласился ввести систему, которая позволяла бы исполнителям изымать свои произведения с сайта. Но соглашение потеряло актуальность, ведь Napster вскоре разорился и был закрыт.

Подобные сервисы – объект внимательного судебного анализа. В 2009 году владельцы веб-сайта The Pirate Bay, с которого можно было бесплатно загружать любые фильмы, музыку и игры, получили тюремные сроки и многомиллионные штрафы в Стокгольме. В 2012 году американский суд принудил женщину заплатить $220 000 за то, что она нелегально скачивала музыку.

В то же время дело Napster было первой стадией для трансформации музыкальной индустрии. Раньше были здания и магазины, а теперь этот бизнес главным образом существует онлайн. Музыкальные лейблы в последние годы стали подавать в суд на гигантов стриминга, таких как Spotify, и договариваться об условиях мировых соглашений. А новый «Закон о модернизации музыки» упрощает музыкантам в США получение роялти со стриминговых сервисов.

Ответственность производителя

Авторов песен с жестокими и мрачными словами в чем только не обвиняли: от массовой стрельбы в школах до расстрела полицейских. В конце 80-х и начале 90-х двум исполнителям пришлось отвечать перед законом за самоубийство нескольких тинейджеров.

В 1984 году 19-летний калифорниец застрелился в своей спальне, а в его проигрывателе была пластинка Оззи Осборна Blizzard of Ozz. Родители молодого человека подали на певца в суд. Они утверждали, что причиной самоубийства была песня из альбома Suicide Solution. Дело закончилось в 1988-м. Как в итоге решил судья, «невозможно предвидеть, что человек покончит с собой после прослушивания этой песни».

Пару лет спустя британская метал-группа Judas Priest тоже отправилась в суд после того, как двое молодых людей выстрелили себе в голову. Один сразу же скончался, другой жил еще три года с обезображенным лицом и постоянными болями. Перед тем как умереть, он обвинил в попытке самоубийства алкоголь и Judas Priest. Когда юристы семьи этого молодого человека подали на группу в суд, они указали на песню Better by You, Better Than Me. По их версии, музыканты записали призывы «попробуй суицид» и «сделай это», которые действовали подсознательно.

Columbia Records, которая занималась дистрибуцией альбома, привлекла к делу юриста Уильяма Петерсона (сейчас работает в Snell & Wilmer). «Это был действительно необычный кейс, – вспоминает он. – У меня были дела о каких-либо товарах и дела о суицидах, но не было дел о продукте творчества, который мог бы привести к таким последствиям». 19-дневный суд закончился победой Judas Priest. Суд пришел к выводу, что истцы не сумели доказать дефектов песни и что группа не размещала сознательно никаких скрытых сообщений. Вместо этого судья обнаружил, что спорные «послания» были лишь случайным сочетанием звуков.

Дело Judas Priest не положило конец судебным искам и обвинениям. Но придало уверенности исполнителям и лейблам, что им не придется отвечать за слова и звуки, которые они никогда не хотели произносить. «Я бы сказал, что это дает свободу творчеству и самовыражению», – заключает Петерсон. 

Статья является вольным сокращенным переводом. Первоисточник – материал ABA Journal 'Lawyers, songs and money: Music that changed the law'.