Как эксперт превратился в обвиняемого по уголовному делу
История вопроса
Супруги Х. делили совместное имущество в суде. Имуществом, подлежащим разделу, было многоэтажное здание. В нем располагались помещения, которые использовались в самых разных целях — общежитие, офисы, магазины, склады. Здание располагалось на участке с видом разрешенного использования «занятый производственной базой».
Суд назначил судебную оценочную экспертизу. Поручили ее проведение эксперту-оценщику Н.
Эксперт изучила фактическое использование помещений в здании и пришла к выводу, что они используются в основном в коммерческих целях. Эксперт для исследования использовала объекты-аналоги со сходным видом разрешенного использования — «коммерческое назначение». В заключении эксперт указала, что рыночная стоимость права аренды участка составляет 73,394 млн руб.
Заключение эксперта признали допустимым и достоверным доказательством. Суд на основании него взыскал в пользу супруги Х. ½ рыночной стоимости права аренды участка: 36,697 млн руб. (решение Центрального районного суда Сочи от 20 августа 2020 года по делу № 2-1790/20). Апелляция и кассация согласилась с этим решением. Обжаловать эти решения супругу Х. не удалось и в Верховном суде.
Тогда он обратился в правоохранительные органы с заявлением, что эксперт Н. выдала заведомо ложное заключение (ст. 307 УК). В подтверждение своих слов он представил заключение эксперта сочинского филиала ФБУ «Краснодарская лаборатория судебной экспертизы при Минюсте РФ». Из него следовало, что рыночная стоимость права аренды данного участка составляет 45,44 млн руб.
Следствие возбудило уголовное дело в отношении Н., обвиняя ее в даче заведомо ложного заключения. Зная о виде разрешенного использования участка, по версии следствия, она умышленно его изменила. В результате рыночная стоимость права аренды оказалась завышена почти в два раза. Следователь назначил еще одну экспертизу. По оценке АНО ЦЭО «Эксперт консалтинг», рыночная стоимость аренды этого же участка составляет 43,7 млн руб.
Дело в отношении эксперта Н. передали в суд.
На предварительном судебном заседании Петренко В., адвокат Н., направил ходатайство о возвращении дела прокурору. Основания:
Обвинительное заключение не соответствует фактическим обстоятельствам дела, составлено в нарушение ст. 220 УПК (не конкретизированы действия обвиняемой, не указано место и время завершения преступления и т. д.).В обвинительном заключении не указано, в чем заключается ложность данного заключения эксперта, каким нормам законодательства и Федеральным стандартам оценки оно противоречит, почему ошибки были допущены с умыслом, а не носят технический характер и не являются результатом добросовестного заблуждения Н.После возбуждения уголовного дела землеустроительно-оценочную экспертизу назначили и провели в негосударственном учреждении АНО ЦЭО «Эксперт консалтинг». Это допустимо, если экспертизу невозможно провести в бюджетном учреждении (п. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2010 № 28, в ред. от 29.06.2021 «О судебной экспертизе по уголовным делам»). Согласно ответу начальника ФБУ «Краснодарская лаборатория судебной экспертизы при Минюсте РФ» и его сочинского филиала, лаборатория располагает возможностью проведения исследований по вопросам стоимости земельных участков.Позиция суда
Суд удовлетворил ходатайство о возвращении дела прокурору, отметив, что субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 307 УК, характеризуется прямым умыслом. То есть виновный осознает, что дает по делу заключение, не соответствующее действительности, и желает это совершить. Не образует состава преступления искажение фактов, от которых не зависит исход дела, или добросовестное заблуждение, извинительная или неизвинительная ошибка.
Кроме того, уголовное дело возбуждено по заявлению Х., который не согласился с оценкой рыночной стоимости участка. В нарушение положений ст. 90 УПК в постановлении о возбуждении уголовного дела не отражены факты, установленные судами при рассмотрении гражданского дела о разделе имущества Х. Не дана оценка доводам всех судебных решений о заключении эксперта, которое соответствует нормам ГПК и Федеральному закону от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности». Эксперт Н. при проведении оценки и составлении заключения использовала Федеральные стандарты оценки, утвержденные приказом Минэкономразвития, в качестве методологического аппарата. Заключение эксперта соответствует п. 11 Федерального закона от 29.07.1998 № 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в РФ» и включает в себя анализ рынка объекта оценки, описание процесса оценки при применении сравнительного подхода, анализ и согласование полученных результатов, обоснование неприменения затратного и доходного подходов. Все судебные инстанции оценили заключение эксперта как допустимое доказательство, которое соответствует ст. 55 ГПК, и отказали в удовлетворении жалобы Х.
Следователь не поясняет, в чем заключается заведомая ложность заключения эксперта Н., которое признали доказательством по гражданскому делу все судебные инстанции, включая ВС, и почему принимает за достоверное заключение эксперта «Эксперт консалтинг», назначенного и проведенного по инициативе следователя, в противоречие УПК, в угоду одной стороне по гражданскому делу.
Все это делает обвинение неконкретным, не позволяет суду установить объективную и субъективную стороны деяния, а также нарушает права обвиняемой Н. на защиту.
В мае этого года суд вернул уголовное дело в прокуратуру для устранения недостатков.
Материал предоставил адвокат Петренко В. Е.
Мнение эксперта
Проигравшая сторона спора о разделе имущества инициировала уголовное преследование в отношении эксперта, выводы которого не были опорочены в гражданском деле.
Не зная всех подробностей, Дмитрий Загайнов, почетный адвокат России, партнер INTELLECT, предполагает, что проигравшая сторона, скорее всего, не реализовала или не слишком успешно реализовала в гражданском деле свое право на проведение повторной или допэкспертизы. Иначе невозможно объяснить обращение в правоохранительные органы с заявлением о привлечении эксперта к уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения (ст. 307 УК). Впрочем, мотивы проигравшей стороны в этом случае не так интересны.
Очень показательно именно желание органов следствия и прокуратуры переломить выводы судов по гражданскому делу за счет другой экспертизы, но проведенной уже в рамках уголовного дела.
По сути, экспертизу, проведенную в рамках уголовного дела, могли устроить в гражданском деле: проигравшая сторона вправе просить суд назначить экспертизу именно в том учреждении, выводы которого в последующем были положены в основу обвинения против эксперта. Но есть разница: в гражданском деле за такую экспертизу пришлось бы платить, а в уголовном — подобные исследования оплачиваются за счет бюджета. И пусть бы эксперты в гражданском деле обосновывали свои выводы со ссылкой на применяемые ими методики.
Споры между разными экспертами не редкость, но это не должно быть мотивом для обвинения эксперта по ст. 307 УК, подчеркивает Дмитрий Загайнов. Иначе при наличии двух взаимоисключающих заключений могла бы возникнуть порочная практика возбуждения уголовных дел против тех экспертов, выводы которых не становятся основой судебных решений. То есть, если доводить до абсурда, один эксперт из зала суда по гражданскому делу должен сразу выходить в наручниках. Загайнов констатирует: «Разумеется, такой подход недопустим».
Автор:
Александр ТретьяковРектор Института судебных экспертиз и криминалистики