Чего ждать после запрета на услуги юристов Великобритании и Евросоюза

Ограничения в сфере консалтинга в Великобритании

Запад вводит все новые политически мотивированные санкции из-за специальной военной операции, которая длится уже больше полугода. Под запрет или ограничения подпадает не только импорт и экспорт широкого ряда товаров стратегического назначения и массового спроса, но и различные услуги, включая юридические. Если весной юристам не позволяли консультировать отдельных клиентов — крупные банки, олигархов и политиков из России, то сейчас запреты охватят более широкий круг лиц.  

Санкции Великобритании предстоит соблюдать британским лицам по всему миру, а небританским лицам — на территории Британии. Кроме того, в слегка измененном виде они действуют в заморских территориях Великобритании, например на Британских Виргинских островах (популярная офшорная юрисдикция), и распространяются на юристов с БВО, обращает внимание партнер санкционной практики Никольская консалтинг Сергей Еремин.

30 сентября Великобритания объявила, что ограничивает оказание юридических услуг лицам из РФ. Британские юристы предоставляют российским клиентам 59% всех импортируемых юруслуг, говорится в пресс-релизе. Там написано, что новые меры затронут «некоторые коммерческие и транзакционные услуги и затруднят российскому бизнесу международные операции». 

В отличие от ЕС Британия еще не выпустила нормативный регламент, а только пресс-релиз, поэтому ясности по многим вопросам пока нет.

Что касается британского запрета «консультационных услуг в рамках корпоративных и коммерческих транзакций», по мнению Рыбынок, под ними стоит понимать услуги, связанные:

Более осторожен в трактовках заявления Денис Алмакаев, партнер, глава практики международных судебных споров LEVEL Legal Services По его мнению, круг «услуг по консультированию» еще только предстоит очертить. Рынок ждет детальных разъяснений, как это было в отношении предыдущих пакетов санкций, отмечает Алмакаев.

Ограничение доступа к юридическим услугам британских юристов потенциально способно нанести ущерб крупному бизнесу, международной торговле с участием РФ и некоторым другим правоотношениям с иностранным («недружественным») элементом. Ведь здесь еще с 1990-х годов привыкли заключать сделки по английскому праву. У него более предсказуемое толкование договора и более единообразное правоприменение, чем у российского. 

Кроме того, английское право особенно популярно для сделок слияний и поглощений (M&A), рынка капитала, банковского права, инфраструктурных проектов. Именно в этих областях крупные клиенты нередко нанимали иностранных юристов.

Ограничения в сфере юридического консалтинга в ЕС

Восьмой пакет санкций Евросоюза, объявленный утром 6 ноября, включает в себя, в частности, запрет оказывать юруслуги российским компаниям. Согласно обновленному регламенту, опубликованному вечером 6 октября, им теперь нельзя предоставлять юридические услуги:

❌ по вопросам, не связанным с разрешением споров, включая коммерческие сделки, в том числе применение или толкование закона;

❌ с участием с клиентами или от лица клиентов в коммерческих сделках, переговорах и других процедурах с третьими лицами;

❌ по подготовке, исполнению, проверке юридических документов.

По-прежнему разрешаются:

✔️ юридические услуги, связанные с представительством в судах, арбитражах и при медиации, включая представление интересов, консультирование, проверку документов;

✔️ юридические услуги, связанные с представительством в административных органах, и аналогично весь сопутствующий сервис.

Европейские санкции обязаны соблюдать лица стран ЕС и любые лица, находящиеся на территории ЕС. Вероятно, найти консультантов по правовым системам конкретных стран ЕС будет сложнее: нечасто встретишь, скажем, специалиста по праву Швеции за пределами Северной Европы, говорит Еремин. 

Он уточняет, что право стран ЕС менее универсально и чаще встречается в узкоспециализированных договорах — морского фрахта, поставки определенных товаров и так далее.

Представительство в судах

Стороны сделок по английскому праву обычно договаривались разрешать споры в международном арбитраже (например, в Лондонском международном третейском суде (LCIA), в Международном арбитражном центре в Сингапуре (SIAC) и других). Из 258 дел, рассмотренных в 2019 году в Коммерческом суде Лондона (London Commercial Court), 90 прошли с участием сторон из России и стран бывшего СССР. 

Запрета на представительство в судах нет, и есть основания не ждать его в новых пакетах санкций. Заявление Великобритании не затрагивает контекст судебных и арбитражных разбирательств, обращает внимание Рыбынок. По ее словам, доступ к правосудию — один из основополагающих принципов английского права, что до сих пор заставляло законодателя избегать прямого запрета на представление интересов российских физических и юридических лиц в судебных разбирательствах. Рыбынок указывает на решение суда Виргинских островов в деле JSC VTB Bank v Alexander Katunin BVIHC (COM) 2014/0062, принятое в марте 2022 года. Там юридической фирме Ogier отказали в ходатайстве о прекращении представления интересов ВТБ в связи с тем, что против банка ввели санкции.

Аналогичное разъяснение о судебном представительстве давалось и на уровне Евросоюза: «Санкции не влияют на оказание услуг в судах, ведь право на защиту в судах и на средства правовой защиты фундаментальные». 

Осторожность и «культура отмены»: дело не только в санкциях

Впрочем, иногда юрфирмам удавалось отказаться от клиента даже в судах. Это пример из Америки, где, как и в Великобритании, руководствуются общим правом. В мае 2022-го суд США удовлетворил ходатайство юридического гиганта Latham & Watkins, который разорвал отношения с ВТБ из-за санкций. Банку стоило больших усилий найти нового представителя в суде, пришлось обращаться к небольшим и куда менее известным фирмам. Сначала помогать ВТБ взялась нью-йоркская фирма Brafman & Associates, но она не смогла найти банк для расчетов (в частности, два банка отказались проводить платежи из России). В итоге клиента взяла Ford O’Brien Landy.

Как показывает этот пример, проблема не только в рестрикциях, но и в «культуре отмены», которая подталкивает иностранных юристов по своей инициативе отказываться от клиентов из РФ. «Некоторые юрфирмы начали отказывать вне зависимости от санкционного элемента еще весной», — говорит Рыбынок. 

Еще одна причина не брать российских клиентов или разрывать с ними отношения — повышенная осторожность. Пока неизвестно, как будет в британском запрете очерчен круг подсанкционных лиц, но Еремин не сомневается, что местные юристы будут толковать это понятие максимально широко. В частности, июльские совместные разъяснения NCA (Национальное уголовное агентство, подразделение МВД Великобритании) и OFSI (Офис имплементации финансовых санкций) о лицах, помогающих россиянам уклоняться от британских санкций, уделяют много внимания роли консультантов в целом и юристов в частности, обращает внимание Еремин. По его словам, эти комментарии NCA и OFSI оказали «угнетающее действие» на британское юридическое сообщество.

Несмотря ни на что, некоторые юрфирмы все же продолжали работать с российскими клиентами, если те не подпадали под санкции. Новые рестрикции еще больше сократят объем таких услуг. 

«Ратификация новых санкций Великобритании ожидается путем изменений во вторичное законодательство согласно действующим положениям основного английского Закона о санкциях и борьбе с отмыванием денег 2018 года (SAMLA 2018)», — говорит Рыбынок.

Хотя английское право все еще доступно для договоров с участием российских лиц, остается вопрос, кто будет по нему консультировать, рассуждает Еремин. Основной совет эксперта: переходить на российское право там, где это возможно, тем более за последние годы количество и качество инструментов по нему заметно выросло.