Бизнес в Верховном суде: главное за апрель
Во время выездной проверки инспекция оштрафовала компанию «ОВК-Строй» на 6,7 млн руб., а еще потребовала доплатить недоимку и пени по налогам на общую сумму 22 млн руб. Поводом послужила сделка с субподрядчиком «Стройторг-Плюс» по постройке овощехранилища. По ним фирма оформляла вычет НДС и расходы, входящие в налогооблагаемую базу. Инспекция посчитала договорные отношения фиктивными, ведь контрагент не платил аренду за помещение, где он находился, и за ним не числилось никакого имущества. При этом акты приемки работ между фирмами были подписаны. Не согласившись с доначислениями, организация обратилась в суд.
Первая инстанция и апелляция согласились с решением инспекции и не стали его отменять. Они подтвердили, что «ОВК-Строй» не имел необходимой техники, материалов и сотрудников для заказов подрядчика. Еще у компании не было документов, подтверждающих выполнение работ контрагентом. При этом истец мог сделать их сам, ведь у него были все нужные для этого ресурсы.
Кассация решения нижестоящих судов отменила, поскольку ранее АС Волгоградской области уже рассматривал спор между этими предприятиями и оценил договорные отношения сторон, взыскав в пользу субподрядчика задолженность (дело № А12-3558/2021). По мнению Арбитражного суда Поволжского округа, вступивший в силу судебный акт подтверждает реальность хозяйственных операций между сторонами. Довод налоговой об отсутствии ресурсов для выполнения работ кассация отклонила, пояснив: «Стройторг-Плюс» мог привлечь субподрядчиков.
Экономколлегия с такой позицией не согласилась. Она отметила: результат рассмотрения гражданско-правового дела без исследования доказательств в рамках налогового спора не имеет преюдициального значения при оценке действий компании в процессе уплаты сборов. Решение в споре о взыскании убытков имеет другой предмет и основание иска, а еще не учитывает налоговые последствия сделок применительно к требованиям НК.
Доказывание реальности отношений — зачастую краеугольный камень в спорах с налоговыми органами, он представляет собой сложную процедуру, которую невозможно реализовать ограниченным набором доказательственной базы, отмечает руководитель практики департамента налогового структурирования сделок ФБК Эдуард Гюльбасаров.
ВС не отказал налогоплательщику в значимости преюдиции как таковой. Он обратил внимание, что она не должна быть единственным доказательством реальности отношений, а результат гражданско-правового спора нельзя рассматривать сам по себе без исследования и оценки иных доказательств.
Гюльбасаров полагает: если толковать определение шире, то такой подход можно применять и к другим похожим доказательствам, например в отношении отсылки к спорам с контрагентом как к подтверждению реальности операций. С учетом этого эксперт советует налогоплательщикам комплексно подходить к защите своей позиции и иметь разные доказательства, которые можно будет толковать в совокупности.
Дело № А12-19911/2022
ТСЖ «Феникс» не договорилось с «Невским экологическим оператором» об условиях вывоза мусора и обратилось в суд за урегулированием разногласий. Еще товарищество потребовало взыскать с оператора судебную неустойку (астрент) — 5000 руб. за каждый день просрочки исполнения решения суда.
Три инстанции оценили условия договора по-разному, но в итоге урегулировали конфликт. При этом с оператора все же взыскали судебную неустойку, но в десять раз меньше, чем просил «Феникс».
Тогда «Невский экологический оператор» пожаловался в Верховный суд, который согласился с доводами заявителя и отменил решения в части астрента. Экономколлегия напомнила: вступившее в законную силу судебное решение, содержащее условия договора, — это достаточное основание для признания договора заключенным на указанных условиях и каких-либо дополнительных действий от сторон оно не требует.
Дело № А56-29055/2022
«Внешторглогистик» ввез на территорию Евразийского экономического союза чулки и носки из Китая, разместив их на складе для временного хранения. Но после реэкспорта фирма не забрала продукцию в срок, о чем во время проверки узнала таможня. Служба потребовала от импортера доплатить пошлину в размере 1,9 млн руб., поскольку компания не выполнила основное условия процедуры — не вывезла товар с территории союза. Сначала фирма попыталась оспорить акты таможенного органа, но ей отказали. Одновременно с этим организация решила признать уведомление о начислении пеней и процентов недействительным. Во время последних разбирательств суд принял обеспечительные меры и приостановил решения службы до вступления акта в законную силу. Тогда таможня арестовала деньги фирмы, которые находились на едином лицевом счете плательщика пошлин и налогов. Она опасалась, что судебные процедуры усложнят взыскание долга, который на тот момент достиг 19,8 млн руб.
Не согласившись с решением, «Внешторглогистик» вновь обратился в суд. Три инстанции поддержали истца, поскольку принятые по другому делу обеспечительные меры приостановили действие актов службы. По мнению судов, раз обязанность по уплате платежей не наступила, то для ареста не было оснований. Но в жалобе таможня настаивает: заморозку средств нельзя расценивать как взыскание. Это вспомогательный инструмент, который не мешает обеспечительным мерам.
При рассмотрении дела суды исходили из того, что в период действия обеспечения, принятого по делам о проверке законности уведомлений таможни о неуплаченных платежах, арест имущества декларанта был мерой взыскания этих платежей. Но Верховный суд напомнил, что закон разделяет меры, применяемые таможней по взысканию платежей, и меры, которые направлены на обеспечение возможности взыскания таких платежей. Так, согласно ч. 1 ст. 78 закона «О таможенном регулировании» арестом имущества и товаров, по которым полностью или частично не уплачены платежи и пошлины, признаются действия по ограничению прав собственника в отношении его имущества. И таможня совершает эти действия, чтобы обеспечить взыскание долга.
Руководитель таможенной практики АБ «Ри-консалтинг» Денис Руденко рассказывает, что до принятия этого определения у судов не было единого мнения по этому вопросу и они принимали решения об обеспечительных мерах в зависимости от обстоятельств. Эксперт поясняет, что, как правило, участники ВЭД фактически замораживали на своих счетах необходимую сумму, чтобы позже использовать ее для погашения задолженности перед бюджетом. Но некоторые недобросовестные лица могли воспользоваться ситуацией и под прикрытием принятых судом мер вывести со счетов средства, которые, по мнению таможни, должны пойти на погашение долга по таможенным платежам.
Определение ВС значимо для защиты интересов бюджета. Но для лиц, которых регулятор обязал уплатить таможенные платежи в крупном размере, последующий арест имущества на эту сумму может привести к неблагоприятным последствиям. Порой это ставит под вопрос всю экономическую деятельность.
Опираясь на позицию ВС, таможенные органы повсеместно будут арестовывать имущество лиц, которых проверяют, опасается Руденко. Такая практика грозит как участникам ВЭД, так и другим лицам, несущим солидарную ответственность за неуплату таможенных платежей, в отношении которых провели таможенный контроль после выпуска товаров.
Дело № А32-2498/2023
«Нилтекс Интернешнл Трейдинг» просрочил перечисление лизинговых платежей, из-за чего «Контрол Лизинг» решил отказаться от договоренностей в одностороннем порядке. В итоге стороны не смогли договориться о сумме сальдо, которое возникло из-за разрыва соглашения.
В рамках дела № А56-16288/2021 «Нилтекс Интернешнл Трейдинг» успел взыскать с лизингодателя 3,5 млн руб. неосновательного обогащения, процентов и судебных расходов, а потом уступил предпринимателю Антону Никулину право требовать эти деньги с «Контрол Лизинг». Посчитав, что правила лизинга запрещают такую уступку, лизингодатель потребовал взыскать штраф за нарушение договора.
Две инстанции решили, что «Нилтекс Интернешнл Трейдинг» уступил право требовать исполнения решения суда, а не права по договорам лизинга. Поэтому отказались взыскивать штраф. Но кассация с ними не согласилась и отправила дело на новое рассмотрение в первую инстанцию. По ее мнению, взыскание средств с фирмы — завершающая обязанность одной стороны расторгнутого договора в отношении другой по итогам соотнесения их взаимных предоставлений по этому договору до расторжения. Речь идет о праве, принадлежащем лизингополучателю в связи с прекращением договора, в отношении которого действует запрет уступки.
Верховный суд посчитал, что у обязательства лизингодателя вернуть неосновательное обогащение после расторжения договора внедоговорная природа. Значит, оговоренный запрет не применяется. По мнению экономколлегии, лизингодатель воспользовался нормой о запрете уступки и начислил штрафные санкции не в рамках внесудебных взаимных расчетов, а для компенсации выплат, полученных «Нилтекс Интернешнл Трейдинг» с «Контрол Лизинг» по другому решению.
В итоге ВС отменил постановление суда округа и оставил в силе акты первой и второй инстанций, подтвердив отказ взыскать штраф с лизингополучателя.
Дело № А56-108687/2022
В 2007 году «Монди Сыктывкарский ЛПК» арендовал участок для заготовки древесины у комитета лесов Республики Коми на 17 лет. По контракту компания могла строить там дороги и склады, получая за них плату. Для этого организация хотела использовать полезные ископаемые, которые обнаружила на территории. Но Минприроды такую деятельность не согласовало: «Монди Сыктывкарский ЛПК» собиралось брать ресурсы для предпринимательской деятельности, на которую у него нет лицензии. Тогда предприятие обратилось в суд, поясняя, что инфраструктура строится лишь для упрощения лесозаготовок.
Три инстанции встали на сторону фирмы, поскольку по закону «О недрах» арендаторы участков могут пользоваться общераспространенными полезными ископаемыми в его границах, если те не числятся на госбалансе. Обращаясь в Верховный суд, ведомство настаивало: потребность «Монди Сыктывкарский ЛПК» в дорогах напрямую связана с заготовкой древесины. Значит, это можно назвать предпринимательской нуждой. Еще, по мнению заявителя, определенные бизнес-цели достигаются не только при продаже товаров и услуг, но и за счет использования тех или иных ресурсов при производстве.
Верховный суд согласился с аргументами регионального Минприроды, отменив акты нижестоящих судов. Экономколлегия учла промышленные объемы изъятия ресурсов и технологический характер нужды и решила, что извлечение полезного ископаемого нельзя считать обычным удовлетворением «бытовых нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности». Потому для их добычи нужно отдельно получать лицензию.
Дело № А29-13671/2022
Агентство по страхованию вкладов добивалось привлечения к субсидиарной ответственности Александра Котова, экс-руководителя компании «Миропак Групп», у которой есть долг перед банком. Нижестоящие инстанции отказали АСВ. Суды посчитали, что неподачи бухгалтерской и налоговой отчетности (из-за чего фирму исключили из ЕГРЮЛ) недостаточно, чтобы привлечь Котова к ответственности.
Жалуясь в Верховный суд, агентство указывало на неправильное распределение бремени доказывания: из-за ликвидации «Миропак Групп» заявитель не мог получить документы фирмы. В обоснование позиции АСВ ссылалось на прошлогоднее постановление Конституционного суда, который разрешил перераспределять бремя доказывания на ответчика. Это возможно, когда у заявителя нет доступа к нужной информации по объективным причинам.
Экономколлегия напомнила, что исключение компании из ЕГРЮЛ как недействующей не мешает привлечь ее контролирующего лица к ответственности за вред кредиторам. Делается это по упрощенной процедуре: в п. 2 ст. 61.11 закона «О банкротстве» есть опровержимые презумпции. Так, если к началу банкротства контролирующее лицо скрыло важные документы, то ему придется отвечать перед кредиторами.
Дело № А40-165246/2022