Эхо СВО: самые дорогие иски последних двух лет
От редакции: в этом тексте мы рассказываем о десятке исков, зарегистрированных российскими судами с 24 февраля 2022 года, сумма требований по которым оказалась самой высокой. По этой причине в этом топе нет банкротных дел (например, дела о банкротстве российской «дочки» Google), ведь сумма требований по ним формируется из требований множества кредиторов и не заявляется сразу. Кроме того, мы не пересчитывали суммы исков, требования по которым заявлены в иностранных валютах, а руководствовались только суммой, указанной при подаче иска в Картотеке арбитражных дел.
Два иска из топ-5 по самым большим заявленным требованиям за последние два года поступили в Арбитражный суд Республики Крым, а истцом в них выступил Совет министров полуострова.
Сумма требований по самому дорогому делу № А83-3810/2024 составляет 3,156 трлн руб., а ответчиками по нему стали украинские кабмин, Министерство энергетики и «Укрэнерго». Это иск об убытках, хотя их состав в материалах дела не раскрывается, нет там и других деталей о споре, потому что он рассматривается в закрытом режиме. Но еще до подачи иска РИА «Новости» показало тележку с документами, представленными истцом, а председатель крымского Госсовета Владимир Константинов объяснил требование властей полуострова «энергетической блокадой», которую Украина устроила после перехода Крыма под контроль России.
В конце 2023 года АС Крыма удовлетворил другой иск Совета министров к Управлению Северо-Крымского канала, Государственному агентству водных ресурсов и Министерству защиты окружающей среды и природных ресурсов Украины на 152,6 млрд руб. (дело № А83-17823/2023). Его также рассматривали в закрытом режиме, поэтому решение суд не публиковал. Требования крымских властей касались «водной блокады» полуострова, которая, по их заявлениям, началась весной 2014 года. Это дело оказалось в рейтинге на четвертом месте.
Вероятно, в будущем мы увидим крупные иски властей присоединенных регионов к Украине, во всяком случае в Крыму останавливаться не собираются. «Посчитаем весь нанесенный нам ущерб до копейки», — обещал Константинов.
Более интересные и публичные споры расположились на втором и третьем местах нашего рейтинга соответственно: это иски УК «Альфа Капитал» на 248,6 млрд руб. (№ А40-30826/2024) и УК «Первая» на 184,8 млрд руб. (№ А40-154579/2023). Ответчиком в обоих делах выступает бельгийский Euroclear Bank. Суммы исков составляют убытки в размере стоимости заблокированных европейским депозитарием ценных бумаг, накопленный доход и проценты на эти суммы. По состоянию на конец мая оба крупных иска еще не рассмотрены, кроме того, оба значительно «похудели»: УК «Первая» еще несколько месяцев назад уменьшила сумму требований до 102 млрд руб., а часть требования «Альфа Капитал» на 236 млрд руб. выделили в отдельное производство. Новое дело пока не зарегистрировано.
Все иски к Euroclear напрямую связаны с началом военных действий и последовавшими за этим санкциями Евросоюза, из-за которых в ЕС оказались заморожены активы российских лиц не меньше чем на €200 млрд (оценки разнятся, а сами депозитарии данные не раскрывали). А история того, как российские физлица пытаются эти активы вернуть, стала одной из самых динамично развивающихся в судебной практике за последние два года. Первую победу одержал банк «Санкт-Петербург», который в конце января 2023-го выиграл иск более чем на $107 млн (№ А40-205635/2022).
Сейчас на рассмотрении российских судов находится больше двухсот исков к европейскому депозитарию, их количество постоянно растет, и чаще всего это требования на многие миллионы долларов. Хотя в некоторых случаях таким механизмом пользуются и частные инвесторы. Например, в феврале АСГМ удовлетворил иск Романа Прудентова, который смог взыскать $10 113 (№ А40-163317/2023). А в мае победу одержала ИП Элида Хасанова (№ А40-137855/2023).
Согласно данным из справочной системы caselook.ru, на два десятка удовлетворенных исков приходится всего четыре, в которых суды отказали российскому истцу. В марте появлялась информация, что Euroclear удержит доходы, полученные от заблокированных российских активов, и направит их на покрытие связанных с текущими и потенциальными исками от России.
Среди всех споров о взыскании с иностранцев в России требования к Euroclear занимают особое место, так как они наиболее массовые и затрагивают интересы не только бизнеса, но и людей, комментирует советник ЕПАМ Юлия Боброва. Сперва процедура судебного взыскания шла по стандартному пути, но уже в январе 2024-го власти осложнили возможность удовлетворения требований за счет активов в РФ. Но имеющиеся сложности — это не причина отказываться от такого способа защиты, уверена Боброва.
У депозитария могут быть активы, ограничений на взыскание которых нет. Кроме того, введенные ограничения временные, их могут отменить в любой момент, и тогда удовлетворение получат наиболее активные кредиторы. Стоит также иметь в виду, что инвесторы могут попробовать получить исполнение в дружественных юрисдикциях или продать свое право требования.
Подробнее о том, как российские инвесторы и их юристы боролись и продолжают бороться за замороженные активы, читайте здесь.
Несколько позиций в топ-10 самых дорогих споров заняли иски «Русхимальянса», дочерней компании «Газпрома», к немецкой фирме Linde. Соответчиком в этих спорах также выступала аффилированная ирландская Linde PLC, а в качестве третьих лиц к ним привлекли российские юрлица корпорации.
Конфликт связан с сорванным контрактом, который стороны заключили в 2021 году. Тогда «Русхимальянс» и Linde договорились вместе построить газоперерабатывающий завод в Усть-Луге в Ленинградской области. Общая цена контракта составляла €5,9 млрд. Российская фирма перечислила немецкому партнеру аванс почти на €1,1 млрд (более 1 трлн руб. по сегодняшнему курсу), но тот в мае 2022-го сообщил о выходе из совместного проекта из-за санкций Евросоюза.
С тех пор было как минимум три судебных разбирательства между этими компаниями. Первое — дело № А56-129797/2022, слушания по которому начались еще в конце 2022 года. В этом споре российскому предприятию удалось взыскать примерно 142 млрд руб. — такое решение Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области вынес в феврале. Сейчас дело по жалобе структур Linde рассматривает 13-й ААС.
Еще одно дело, № А56-26171/2024, более чем на 100 млрд руб. пока не рассмотрено. «Русхимальянс» подал иск в феврале 2024-го, и в материалах есть всего два судебных акта, в которых суть заявленных требований не раскрывается.
В рамках другого спора между компаниями (дело № А56-13299/2024) «Русхимальянс» добился запрета на инициирование и продолжение судебных разбирательств в Гонконгском международном арбитражном центре и Высоком суде специального административного района Гонконга. Российская фирма также требовала взыскать с иностранных компаний €1439 и 75 млрд руб. в случае, если антиисковый запрет будет нарушен, но в этом требовании петербургский арбитражный суд отказал.
Параллельно суд рассматривает и другие требования «Русхимальянса», тоже связанные с сорванным контрактом. Ответчиком по иску на 28,2 млрд руб. выступает Bayerische Landesbank (№ А56-83241/2023), на 22,22 млрд руб. — Deutsche Bank (дело № А56-60809/2023), на 8,7 млрд руб. — Commerzbank AG (№ А56-61398/2023). Все эти требования основаны на банковской гарантии: банки выступили поручителями по соглашению «Русхимальянса» с Linde. В рамках спора с Deutsche Bank и Commerzbank истец добился ареста всех активов немецких банков в России. 30 мая АСГМ удовлетворил иск «Русхимальянса» к Deutsche Bank.
Завод в Усть-Луге до сих пор не построен. «Русхимальянс» в начале года попал в SDN-лист Минфина США.
Как и в других делах с участием иностранных лиц, главным вопросом в спорах о контрактных обязательствах остается исполнимость решения в пользу компании из РФ. Все чуть проще, когда у ответчика остались активы на территории РФ, поскольку тогда можно рассчитывать хотя бы на частичное исполнение решения суда. Другим мотивом может стать желание просудить долг в России и уступить его третьему лицу, у которого арсенал средств взыскания с иностранной компании может быть шире, объясняет партнер юридической компании Хренов и Партнеры Ольга Гончарова.
Также, по словам Гончаровой, важным мотивом для просуживания долга может стать минимизация рисков привлечения российской компании и ее руководителей к ответственности за нарушение норм валютного законодательства, в частности если есть невозвращенные авансовые платежи в адрес иностранной компании.
Действующий сейчас мораторий на применение мер ответственности по некоторым нормам валютного законодательства не вечен. И российский предприниматель задумывается о предпосылках для вменения ему виновного поведения — непринятия должных и своевременных мер по возврату валютных средств.
Среди других целей для подачи подобных исков управляющий партнер АБ Бартолиус Юлий Тай выделяет нежелание пропустить срок исковой давности. «Привести в исполнение вступивший в законную силу судебный акт теоретически можно в любой дружественной или недружественной юрисдикции, также в последующем можно будет положить его в основу инвестиционного арбитража», — объясняет эксперт. Гончарова считает, что исполнение подобных решений российских судов в дружественных юрисдикциях вряд ли станет трендом или значимым правовым явлением. При этом отдельных случаев их исполнения она не исключает.
Партнер «Рустам Курмаев и партнеры» Дмитрий Клеточкин обращает внимание на другой смысловой аспект подобных споров на примере конфликта «Русхимальянса» и Linde. Немецкая фирма не проигнорировала спор в российском суде, а направила туда своих представителей. И если в первой инстанции позиция ответчика сводилась к отсутствию у суда компетенции для рассмотрения спора, то в апелляции появились аргументы, которые можно рассматривать как приведенные по существу спора.
Участие иностранной компании в разбирательстве в российском суде при возможных будущих спорах в иных юрисдикциях по тому же вопросу будет аргументом истца в пользу того, что и спор уже разрешен в российской юрисдикции, и ответчик участвовал в нем. И еще что его не лишали права приводить возражения и представлять доказательства, а он фактически их приводил и представлял.
Одним из трендов споров с иностранцами стало обширное применение антиискового запрета (ст. 248.1 и 248.2 АПК). Если об антиисковом запрете просит компания из РФ, которая находится под санкциями, то арбитражные суды удовлетворят ее просьбу. О применении такого механизма мы писали здесь.
В деле № А56-96787/2023 такого запрета добился «Газпром экспорт». Российская подсанкционная фирма не хотела, чтобы иск польской Europol GAZ к ней рассматривали в Стокгольмском арбитраже. И если «Русхимальянсу», герою предыдущей карточки, не удалось добиться «денежного» обеспечения этого запрета, то требование «Газпром экспорта» суд удовлетворил. Если Europol GAZ нарушит антиисковый запрет, с него взыщут 25,9 млрд руб. — достаточно, чтобы иск попал в топ-10.
Эффективность российских антиисковых запретов различается, но зависит от трех факторов. Первый — наличие активов иностранного контрагента в РФ или в другой стране, где может быть исполнено решение российского суда о наложении штрафа за неисполнение антиискового запрета. «Если риски исполнения решения невелики или отсутствуют, это может снизить мотивацию соблюдать запреты», — объясняет юрист «Кульков, Колотилов и партнеры» Анастасия Халявина.
Второй важный аспект — характер требований, которые планирует заявить иностранный контрагент в иностранном форуме. Если требования носят нематериальный характер, штраф за неисполнение антиискового запрета может отсутствовать или быть незначительным по сравнению с выгодой от удовлетворения таких требований. Наконец, соблюдение или несоблюдение российских антиисковых запретов может быть чувствительным вопросом с санкционной точки зрения, заключает Халявина.
Также в топ-10 крупных исков вошел спор, который проистекает из конфликта в Донбассе 2014–2015 годов. Это дело № А40-36613/2023 на 59,4 млрд руб. Истцом по нему выступила НКО «Фонд промышленных активов» — специальная структура, созданная в России для аккумулирования «проблемных» украинских активов ВЭБ и «Газпромбанка».
К НКО перешли права требования к бывшим предприятиям «Индустриального союза Донбасса», которой почти поровну владели «Евраз» и украинские бизнесмены Сергей Тарута и Олег Мкртчан. В «Индустриальный союз» входило множество предприятий, но ответчиками по делу выступили только три: Алчевский металлургический комбинат, Алчевский коксохимический завод и ЧАО «Экоэнергия», которые находятся в Северодонецке (город перешел под контроль России летом 2022-го).
В октябре 2023-го АСГМ удовлетворил иск НКО. Дело рассматривали в закрытом режиме, поэтому его материалы засекречены. В СМИ об этом деле также не писали. Кто должен отвечать по этому иску — непонятно, поскольку все три предприятия находятся на подконтрольной России территории ЛНР.
Еще одним «денежным» судебным сюжетом последних двух лет стали иски Горьковского автозавода (ГАЗ) к немецкому автоконцерну Volkswagen. Первый поступил в суд в начале марта 2023-го — тогда ГАЗ потребовал от немецкого автопроизводителя 15,6 млрд руб. убытков, возникших из-за расторжения контракта на сборку автомобилей на нижегородском автозаводе (дело № А43-6651/2023). Контракт расторгли после того, как Горьковский автозавод в конце весны 2022 года подпал под санкции Минфина США, которые запрещают любые отношения с подсанкционной компанией.
Уже в апреле последовал второй иск на 28,4 млрд руб., который стал одним из десяти самых дорогих за последние два года (дело № А43-9801/2023). Был и третий иск, также на 15,6 млрд руб., но от него ГАЗ отказался.
Первый спор закончился в июле 2023 года, когда стороны заключили мировое соглашение. Его подробности не раскрывались, а суд определение об утверждении мирового соглашения засекретил. Спор на 28,4 млрд руб. продолжается.
В мае 2023-го Volkswagen продал российские активы компании «Арт-Финанс».
В середине февраля 2024-го АСГМ зарегистрировал иск «Объединенной судостроительной корпорации» (ОСК) к финской верфи Arctech Helsinki Shipyard на 36,15 млрд руб. (дело № А40-31423/2024). Иностранную компанию создавали как совместное предприятие ОСК и корейского холдинга STX, писал РБК, а к 2019 году на ее балансе оказалось 49,99% Невского судостроительно-судоремонтного завода. Собеседники издания предполагали, что иск может быть связан именно с этим активом, корпоративное управление которым усложнилось после санкций 2022-го. Еще одна версия: требования касаются схем финансирования работы финской верфи в досанкционный период.
Сама ОСК суть иска не раскрывала. В материалах дела такой информации тоже нет. Рассматривать спор столичный арбитражный суд начнет только в августе.