Как судебная реформа изменила Россию: отрывок из книги Павла Крашенинникова
Предпосылки и подготовка реформы
К середине XIX века законодательство Российской империи было на достаточно высоком и современном для того времени уровне. В 1835 году вступил в силу Свод законов Российской империи, функционировал Госсовет, который регулярно рассматривал законопроекты, а также следил за исполнением действующего законодательства. Казалось бы, все идет нормально. Однако были две огромные проблемы, которые говорили об обратном, кричали о том, что закон не работает или даже: «А есть ли закон?», «А судьи кто?»
Первая проблема касалась круга лиц: на основную часть подданных Российской империи Свод законов не распространялся. Речь, конечно же, идет о крепостных крестьянах, которыми занимался помещик; он был и швец, и жнец, и на дуде игрец — и полицейский, и судья, и продавец душ.
Вторая проблема состояла в том, что можно подготовить блестящий материальный закон, но если во время возникновения спора процедура не отработана, можно забыть о гениальности и намерениях законодателя. Ну и конечно же, зависимость самого суда и судей от административной власти, от сторон в процессе и иного, которые во время спора должны применять материальный закон по установленной, понятной для всех процедуре.
Итак, кардинальное изменение всей системы судоустройства и судопроизводства вытекало, во-первых, из крестьянской реформы, существенно увеличившей число граждан, имевших соответствующие права, требовавшие адекватной защиты, а во-вторых, из плачевного состояния российских судов, которое было не меньшим национальным позором, чем крепостное право.
Ни один из органов государственного аппарата не находился в столь скверном состоянии, как судебная система. Существовало множество судебных органов: суды для крестьян, горожан, дворян, коммерческий суд, совестный, межевой и другие суды с неясными границами подсудности, но с широко оттопыренными карманами у судей для подношений.
Кроме того, губернские правления, органы полиции и иные также выполняли судебные функции.
Дореформенный суд отличался взяточничеством, низкой юридической грамотностью судей, формализованностью: суды решали дела, рассматривая лишь письменные материалы. «Понятие о судебном рассмотрении неизбежно переходило в понятие о бесконтрольном отношении к имущественным правам и к произвольной расправе». «В старом суде торжествовало в руках приказных людей своеобразное правосудие, среди органов которого нередко власть без образования заливала собою небольшие островки образования без власти и в деятельности которого здравые правовые понятия иногда „и не ночевали“» [1].
В отличие от крестьянской и земской реформ разработка Судебных уставов осуществлялась без глобального обсуждения со стороны властей предержащих и общества. Пороки существовавшей судебной системы были очевидны всем, а чьих-либо личных интересов готовившаяся реформа, на первый взгляд, не затрагивала.
Тем не менее юридическое сообщество, преимущественно работавшее над реформой, единого монолита, как обычно, собой не представляло. За время работы над реформой в Государственный совет было представлено много разных вариантов реформы, занявших 74 тома [2].
Реформа была необходима, и идеи ее родились после принятия Свода законов и развивались до 1861 года. Другое дело, что крестьянская реформа дала новый импульс и новое видение реформы судебной. «Общая объяснительная записка к проекту нового устава судопроизводства» графа Д. Н. Блудова 1857 года — первый официальный документ, призывающий реформировать суд.
Дмитрий Николаевич Блудов (1785–1864) — литератор и государственный деятель времен Николая I и Александра II. Участвовал в качестве делопроизводителя в Верховном уголовном суде над декабристами. Работал товарищем (заместителем) министра народного просвещения. Впоследствии был министром внутренних дел и министром юстиции. Во время описываемых в этом параграфе событий Дмитрий Николаевич — главноуправляющий Второго отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии.
Суть «Общей объяснительной записки к проекту нового устава судопроизводства» сводилась к мысли, что внезапное введение нового судебного устройства легко может привести к столкновениям и запутанности и даже удалить от желаемой цели. Автор предлагал улучшить существующее судопроизводство введением одиннадцати правил, «имеющих целью как ограждение подсудимых от напрасных притеснений, так и доставление им действительных и надежных средств законной защиты».
Известный юрист и политик Владимир Дмитриевич Набоков в 1915 году обращал внимание на то, что «Блудовские проекты, при всех своих достоинствах, были продуктом иного времени, других веяний. В конце 1861 года они были, скорее всего, помехой на пути к реформе в настоящем смысле слова. Как подготовительные материалы, они сыграли, несомненно, крупную роль» [3].
Один из главных деятелей судебной реформы Сергей Иванович Зарудный, до этого поработавший в Минюсте и Собственной Его Императорского Величества канцелярии, прекрасно разбирающийся в проблеме, в 1857 году перешел на службу в Государственный совет. Госсекретарем в это время был Владимир Петрович Бутков. Буткову и Зарудному надо было разобраться и оценить ситуацию в империи, а также сделать предложения по изменению деятельности судов и представить проект соответствующего доклада.
Зарудный вместе с коллегами справился с поставленной задачей. В 1861 году доклад Буткова был представлен императору. В нем были предложения о порядке рассмотрения в Государственном совете проектов судебного преобразования, доклад был одобрен 23 октября 1861 года.
Как отмечал в 1891 году Григорий Аветович Джаншиев, «дело судебной реформы явственно выступало на новый, более решительный путь. Инициатива и главное руководство им заметно переходило к В. П. Буткову и его главному сотруднику С. И. Зарудному, при деятельном участии новых, свежих сил „прикомандированных юристов“: Н. А. Буцковского, Н. И. Стояновского, Д. А. Ровинского, К. П. Победоносцева, А. М. Плавского и чинов Государственной канцелярии: П. Н. Даневского, С. П. Шубина и А. П. Вилинбахова. Однако уже привлечение к делу „юристов“ как таковых, то есть как представителей „права“, а не просто чиновников „законоведов“, свидетельствовало о том, что в официальных сферах „новое начало“, юридическая наука, „право“, сделало довольно серьезное завоевание...» [4].
Князь Павел Павлович Гагарин, сменивший Блудова в руководстве Второго отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, добился использования не только отечественных, но и европейских правовых источников при подготовке реформы. В январе 1862 года император повелел «изложить в общих чертах соображения Государственной канцелярии и прикомандированных к ней юристов о тех главных началах, несомненное достоинство коих признано в настоящее время наукою и опытом европейских государств и по коим должны быть преобразованы судебные части в России» [5].
«Основные Положения преобразования судебной части в России» были утверждены императором 29 сентября 1862 года и опубликованы для широкого обсуждения общественностью.
В этом документе были обрисованы основные черты «настоящего суда» со всеми свойственными ему атрибутами, включая суд присяжных, единый кассационный суд, введение мировой юстиции, установление состязательного судопроизводства и создание сословия присяжных поверенных (адвокатов).
Отметим, что до этого говорить о суде присяжных во властной и даже в правовой среде считалось непозволительным, поскольку «Суд присяжных есть учреждение политическое и по своему происхождению, и по своему характеру. Он — одно из звеньев в целой цепи государственных учреждений западного образца, не имеющих ничего общего с самодержавным строем России» [6].
«Основные положения» поступили затем для дальнейшего развития в образованную под председательством государственного секретаря Буткова комиссию, состоявшую из трех отделений, с 27 членами. «Хотя работа в комиссии и была разделена, но направление всех отделов всецело принадлежало Зарудному. Везде была его инициатива — и в приглашении деятелей, и в направлении работ. Состав комиссии разросся до громадных размеров: были привлечены все лучшие силы почти из всех ведомств, преимущественно судебного, и со всех концов России. Кроме постоянных членов, в трудах и совещаниях принимали участие и лица посторонние по разным специальностям, начиная от профессоров университета и кончая полицейскими чинами» [7].
На основании «Основных положений» были подготовлены Судебные уставы, которые рассматривались в департаментах Госсовета с декабря 1863 года по октябрь 1864 года. 2 ноября на общем заседании Госсовета эти документы были одобрены.
Водворение нового суда 20 ноября 1864 года
20 ноября 1864 года Александр II подписал Указ Правительствующему сенату [8], в котором была высказана его воля «водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных Наших», а также «возвысить судебную власть и дать ей надлежащую самостоятельность и вообще в народе то уважение к закону, без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем всех и каждого, от высшего до низшего».
С 2008 года 3 декабря — в день подписания Александром II судебных уставов и судебных установлений — в России отмечается День юриста.
Провозглашался принцип устного и состязательного характера судопроизводства, а также презумпции невиновности и равенства всех перед законом.
Указ утвердил четыре законодательных акта: «Учреждение судебных установлений» (УСУ), «Устав уголовного судопроизводства» (УУС), «Устав гражданского судопроизводства» и «Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями» [9]. В последующем эти акты стали именоваться судебными уставами.
Действие Судебных уставов 1864 года распространялось только на 44 губернии, составлявших чуть более половины губерний Российской империи. Так, Судебные уставы не применялись на территории Белоруссии, Сибири, Средней Азии, северных и некоторых северо-восточных губерний европейской части России. Кроме того, отдельная юрисдикция и процедура была у церковных, военных, крестьянских и третейских судов.
Основные начала и структура судебной власти
Судебная власть отделилась от исполнительной, у судов появились независимость, гласность, открытость и состязательность. Дела стали делиться на гражданские и уголовные, а судопроизводство — на предварительное и судебное. Каждое судебное действие должно было выполняться в установленный срок, что значительно ускорило разбирательство. Были сокращены виды и применение телесных наказаний.
На основании ст. 1 УСУ власть судебная принадлежит мировым судьям, съездам мировых судей, окружным судам, судебным палатам и Правительствующему сенату — в качестве верховного кассационного суда.
Важно отметить, что при судебных местах находятся канцелярии, судебные приставы, присяжные поверенные, кандидаты на должности по судебному ведомству и нотариусы.
Судебная власть распространяется на лиц всех сословий и на все дела, как гражданские, так и уголовные. Судебная власть духовных, военных, коммерческих, крестьянских судов определяется особыми о них постановлениями [10].
В основании судебной системы находились сельские суды. Их также называли крестьянскими, или волостными, судами. Их образование предусматривалось еще принятым 19 февраля 1861 года «Общим положением о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости».
Волостные суды состояли из председателя и не менее чем двух членов, которые избирались из числа грамотных домохозяев, достигших 30 лет и соответствовавших многочисленным требованиям. В частности, не были судимы, не подвергались порке по решению волостного суда, имели российское подданство и другое. Избирались они по многоступенчатой системе: сначала сельские сходы избирали по одному выборщику из ста жителей, а затем эти выборщики путем голосования на своем собрании называли из своего числа председателя и нужное количество членов волостного суда. Срок их полномочий — три года.
Волостные суды рассматривали мелкие имущественные споры и дела о проступках членов сельских общин. Они могли приговорить за проступки (не преступления) виновных к общественным работам до шести дней, штрафу до 3 руб., обязанности загладить вред, причиненный противоправным деянием, аресту до семи дней и розгам до 20 ударов.
Согласно примечанию к ст. 102 Общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, волостной суд был не вправе приговаривать к телесному наказанию: престарелых крестьян, достигших шестидесятилетнего возраста; должностных лиц и тех, кто беспорочно исполняли подобные должности, равно и крестьян, кончивших курс в уездных училищах, земледельческих и равных с ними или высших учебных заведениях.
Их приговоры и решения проверялись верхними сельскими судами, состоявшими из председателей всех волостных судов. Эти суды контролировались мировыми судьями, земскими начальниками, уездными съездами и губернскими присутствиями.
Мировой суд создавался в уездах и городах, причем уезд, включая входившие в него города, составлял мировой округ (УСУ, ст. 12). Последний делился на мировые участки, в рамках которых и осуществляли свои полномочия мировые судьи (УСУ, ст. 14–15).
Мировым судьям были подсудны дела «О менее важных преступлениях и проступках» с санкциями: кратковременный арест (до трех месяцев), заключение в работный дом на срок до одного года, денежные взыскания на сумму не свыше 300 руб. (УСУ, ст. 19). В гражданско-правовой сфере на них возлагалось рассмотрение дел по личным обязательствам и договорам (на сумму до 300 руб.), дел, связанных с возмещением за ущерб на сумму не свыше 500 руб., исков за оскорбление и обиду, дел об установлении прав на владение.
На должность мировых судей могли избираться лица не моложе 25 лет, имевшие трехлетнюю судебную практику, высшее или среднее образование (УСУ, ст. 19). Мировые судьи избирались уездными земскими собраниями и городскими думами. Съезды мировых судей были кассационной инстанцией для лиц, неудовлетворенных решением мировых судей. Решения съезда мировых судей считались окончательными для дел, «подлежавших мировому разбирательству» (УСУ, ст. 51).
Общие суды имели две инстанции.
Первой инстанцией был окружной суд, который состоял из председателя и членов (УСУ, ст. 77) и действовал, как правило, в пределах одной губернии, составлявшей судебный округ. Состав окружного суда учреждался по представлению министра юстиции императором (УСУ, ст. 212). В связи с недостаточным количеством лиц с высшим юридическим образованием была предусмотрена оговорка (УСУ, ст. 202) «о доказавших на службе свои познания по судебной части», которая позволяла становиться судьями лицам, не имеющим юридического образования.
Вступление в должность сопровождалось принятием присяги.
«Обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом перед Святым Его Евангелием и животворящим Крестом Господним хранить верность Его Императорскому Величеству Государю Императору Самодержцу Всероссийскому, исполнять свято законы Империи, творить суд по чистой совести, без всякого в чью-либо пользу лицеприятия и поступать во всем соответственно званию, мною принимаемому, памятуя, что я во всем этом должен буду дать ответ перед законом и перед Богом на Страшном суде Его. В удостоверении чего целую крест Спасителя моего» (УСУ, ст. 225).
Общие принципы судоустройства и судопроизводства
Первый принцип. Власть судебная отделяется от исполнительной, административной и законодательной (ст. 1 Основных положений о судоустройстве 29 сентября 1862 года).
Второй принцип. Выборность и несменяемость судей.
Оба принципа, как мы видим, связаны с независимостью судов.
Для гражданского судопроизводства выделялись также следующие принципы:
введение состязательного процесса;введение гласности и уничтожение канцелярской тайны;установление двух судебных инстанций и кассационного суда;введение сокращенного, словесного судопроизводства;учреждение при судах постоянных присяжных поверенных [11].Для уголовного судопроизводства, наряду с общими, указывались следующие принципы:
отделение обвинительной власти, возложенной на прокуроров, от судебной;запрет отказа в правосудии;разрешение уголовного дела по существу не более чем в двух инстанциях;обязанность судебного следователя и суда принимать все меры, необходимые для установления истины (принцип материальной истины);сочетание разыскного предварительного следствия и состязательного судебного разбирательства (смешанная модель);гласность, устность и непосредственность судебного разбирательства;отказ от теории формальных доказательств и переход к свободной оценке доказательств по внутреннему убеждению [12].Нельзя не отметить, что также провозглашался принцип несменяемости судей, то есть никто из них, начиная от председателя суда до рядовых судей, не мог быть уволен или переведен в другой суд без их согласия, за исключением случаев тяжелой болезни или приговоров уголовного суда (УСУ, ст. 243).
Статьями 71 и 236, 237 УСУ был закреплен единый правовой статус судей в Российском государстве. Мировые судьи, члены окружных судов и судебных палат приравнивались друг к другу в отношении присвоения классов, чинов, званий, а также предоставленных им прав и преимуществ, кроме председателей этих судов, которые по своему положению должны были иметь некоторое первенство перед прочими членами этих судов.
За упущения по службе к судьям применялась дисциплинарная ответственность (УСУ, ст. 76, 261–296) в виде предупреждения; замечания; выговора без внесения в послужной список; вычетов из жалования; ареста не более чем на семь дней; понижения по должности. Для того чтобы не поколебать то уважение, которое было утверждено в обществе к должности судьи, без рассмотрения дела надлежащим судом в порядке дисциплинарного производства судью могли привлечь к дисциплинарной ответственности только в виде предупреждения (УСУ, ст. 264). За совершение судьей преступления его привлекали к уголовной ответственности (УСУ, ст. 76, 261 и УУС, раздел III книги третьей).
При окружных судах создавался институт судебных следователей, которые осуществляли предварительное расследование на предназначенных для них участках (УСУ, ст. 79–80). Судебные следователи были посредниками между сторонами защиты и обвинения в судебном процессе, а также служили интересам определения истины в интересах отправления правосудия, тем самым не допуская перевеса на этапе досудебного расследования стороны обвинения. Таким образом, из ведения полиции изымалось предварительное следствие, что было одним из важных факторов разделения судебной и исполнительной власти.
Отдельно следует сказать о суде присяжных.
Суды народные, или вечевые, были известны на Руси с древних времен, особенно в северо-западных республиках: в Великом Новгороде, Пскове и Вятке. Вечевые суды рассматривали наиболее значимые дела, например изгнание князя или наказание изменников.
Суд присяжных в том виде, в котором существует в разных странах до сих пор, возник первоначально в Англии XII века, затем во Франции, и с наполеоновскими походами суды присяжных распространились в Европе, в том числе в Германии. В разных странах их компетенция то сужалась, то расширялась, но, как правило, состав присяжных состоял из 12 человек, и его задачей в уголовном процессе было решение вопроса о виновности подсудимого.
Интересное и вместе с тем точное определение дал Анатолий Федорович Кони, сравнив такой суд с чужеземным дорогим, но полезным растением: «...знающий садовод, в лице составителей Судебных уставов, перенес его из чужих краев на нашу почву, вполне для него пригодную, и затем уступил другим взращивание этого растения. Пока оно не пустит глубоких корней и не распустится во всей своей силе, необходимо не оставлять его на произвол судьбы, а заботливо следить за ним, охранять его от непогоды, защищать от дурных внешних влияний, окопать и оградить таким образом, чтобы не было поводов и возможности срезáть с него кору или обламывать его ветки» [13].
В России суд присяжных стал высшей точкой перехода от инквизиционного процесса к состязательному. Министр юстиции Иван Григорьевич Щегловитов в 1913 году указывал, что «для решения фактических вопросов одни абстрактные правила не могли быть достаточными, нужно было знание — и притом близкое, непосредственное — житейских отношений. Постоянное же упражнение коронных судей в вершении дел притупляет в них способность принимать в расчет индивидуальные особенности дела, удаляет их от жизни, как и всякая профессия. Ввиду этого современный процесс и вынужден был ввести в отправление уголовного правосудия общественный элемент, который обеспечил бы правильное разрешение фактической стороны дела» [14].
В заседаниях окружных судов и судебных палат могли принимать участие 12 присяжных заседателей, выбираемых по жребию из «местных обывателей всех сословий» и записанных в специальные списки. Присяжными заседателями могли стать лица в возрасте от 25 до 70 лет, обладающие цензом оседлости (два года). Не могли быть присяжными заседателями священники, профессиональные юристы, учителя, военные, наемные рабочие и прислуга.
С участием присяжных заседателей рассматривались уголовные дела, «влекущие за собой наказания, соединенные с лишением всех прав состояния или с потерей всех или некоторых особенных прав и преимуществ» (УУС, ст. 10), а также гражданско-правовые споры, выходившие за рамки компетенции мировых судей.
В уголовном процессе председатель вручал присяжным письменные вопросы о факте и вине подсудимого. Вопросы оглашались в процессе [15].
Присяжные устанавливали виновность или невиновность обвиняемого, а меру наказания определял судья. Такое решение окружного суда считалось, как правило, окончательным.
Осуждение или оправдание подсудимого присяжными определялось большинством голосов, причем в случае равенства голосов за и против обвиняемый считался оправданным (УУС, ст. 89). Отмена решения суда присяжных была возможна только в том случае, если суд единогласно приходил к мнению, что «решением присяжных осужден невиновный» (УУС, ст. 94). Такое дело переносилось на рассмотрение нового суда присяжных, и на этот раз их вердикт, каким бы он ни был, считался окончательным (УУС, ст. 94).
Второй инстанцией была судебная палата, объединявшая несколько судебных округов и разделенная на уголовный и гражданский департаменты. Судебная палата представляла собой вторую инстанцию для окружных судов. В нее поступали жалобы на их решения. В случае, если в окружном суде дело рассматривалось без участия присяжных заседателей, судебные палаты могли рассматривать такие дела в полном объеме.
В гражданском процессе выделилось два типа судопроизводства: общий и сокращенный. Последний использовался в тех случаях, когда суду не требовались дополнительные доказательства, не было возражения со стороны истца и ответчика, а также если суд сочтет это удобным. Перечень оснований, по которым дела рассматривались исключительно в сокращенном порядке, был закрытым:
по искам о взятых в долг товарах и припасах;искам об отдаче и приеме на сохранение денег или иного имущества;просьбам об исполнении договоров и обязательств;искам о вознаграждении за ущерб;спорам, вытекающим при исполнении решений;спорам о привилегиях.Сенат имел в составе два кассационных департамента — для уголовных и гражданских дел (УСУ, ст. 114).
Как высшая инстанция, он имел право кассации судебных решений в случае нарушения законного порядка ведения судопроизводства или обнаружения новых обстоятельств уголовного или гражданского дела.
На Сенат была возложена еще функция высшей дисциплинарной инстанции для всех судей и предусмотрено образование дисциплинарного присутствия в составе шести сенаторов. Иногда Сенат выступал и в качестве инстанции, решавшей вопрос о предании суду (по делам о преступлениях судей, прокуроров, их товарищей и присяжных).
Обособленное место среди общих судебных установлений занимал Верховный уголовный суд. Он образовывался каждый раз для рассмотрения конкретных уголовных дел чрезвычайной важности: о преступлениях, совершенных министрами или лицами, приравненными к ним, членами Государственного совета, а также о посягательствах на царя или персон царской фамилии. В качестве его членов назначались руководители департаментов Государственного совета и основных подразделений Сената. Возглавлял такой суд председатель Государственного совета. Приговоры этого суда обжалованию не подлежали. Они могли быть изменены или отменены только царскими актами помилования.
При каждом из кассационных департаментов Сената состоял обер-прокурор и его товарищи, то есть заместители. В общем собрании кассационных департаментов Сената прокурорские обязанности также возлагались на одного из обер-прокуроров (УСУ, ст. 127–128). При судебных палатах состояли прокуроры судебных палат и их товарищи, по аналогичному принципу строилась схема на уровне окружных судов (УСУ, ст. 125). Прокурорская система была основана на принципах подчиненности прокуроров низшего звена прокурорам высшего звена, причем прокуроры судебных палат и обер-прокуроры непосредственно подчинялись министру юстиции (УСУ, ст. 129). Систему прокуратуры возглавлял министр юстиции, он же генерал-прокурор (УСУ, ст. 124).
Судебные приставы были при каждом суде, они вручали участникам процесса повестки и документы, обеспечивали исполнение судебных решений.
Адвокатура
Случилось то, чему противились все самодержцы от Петра I до Николая I, — появились адвокаты. Неизбежным следствием провозглашения принципа состязательности стало учреждение института присяжных поверенных, то есть адвокатуры. Это означало создание новой правозащитной сферы деятельности и окончательное формирование российского права как системы правовой деятельности.
Напомним, что право как система деятельности включает в себя такие сферы, как юридическая наука, подготовка кадров, законотворчество, законодательство, правоприменение, правоохранение, правозащита и правовое просвещение. Таким образом, право как система деятельности в нашей стране в рассматриваемом смысле в полном объеме появилось в 1864 году.
Адвокатура включала присяжных и частных поверенных.
Присяжными поверенными могли быть профессионально подготовленные лица, достигшие 25 лет, русские подданные, не состоявшие под следствием и не подвергавшиеся «лишению или ограничению прав состояния», не состоявшие на правительственной службе или оплачиваемых выборных должностях (УСУ, ст. 354–355).
Частные поверенные и помощники адвокатов первоначально работали без правовой основы. Через десять лет после начала судебной реформы, в 1874 году, законодательно закрепляется такой вид ведения чужих судебных дел, как частные поверенные. Известный цивилист и процессуалист начала ХХ века Евгений Владимирович Васьковский писал: «Закон 25 мая 1874 года создал в форме института частных поверенных особый класс адвокатов, стоящих во всех отношениях ниже присяжных поверенных, но пользующихся почти одинаковыми правами с ними, и разрешил принятие в число частных поверенных также помощников присяжных поверенных. Вследствие этого адвокатская практика по гражданским делам, вопреки идее составителей Судебных Уставов, не только не сосредоточилась с течением времени в руках присяжной адвокатуры, но, наоборот, распределилась между ними, частными поверенными и помощниками присяжных поверенных, самостоятельно занимающимися адвокатурой в качестве частных поверенных. Вместо одного сословия адвокатов образовались целых три, сравнявшихся в настоящее время по численности, но различающихся подготовкой к профессии и внутренней организацией» [16].
Вызывавшая критику с разных сторон судебная реформа обрушилась в первую очередь на адвокатуру. Правительство, губернаторы, деятели культуры, журналисты обсуждали не только судебные дела и гонорары адвокатов, но и их одежду, личную жизнь и подобное. Хорошие адвокаты стали знаменитостями со всеми вытекающими последствиями.
Кандидатов в присяжные поверенные утверждал выборный Совет присяжных поверенных, он же объявлял выговоры, временно приостанавливал деятельность защитников и исключал их из корпорации. Совет и общее собрание присяжных поверенных можно назвать адвокатским органом самоуправления. Частные поверенные, кроме соответствия вышеуказанным критериям, должны были получить от судебных инстанций удостоверение на право вести судебные дела. Частные поверенные не входили в Советы, а надзор за их деятельностью осуществлял окружной суд.
Нотариат
Судебные уставы 1864 года также вводили нотариат (УСУ, ст. 420).
В Основных положениях о судоустройстве предусматривались организация и деятельность нотариусов. В ст. 11 указывалось: «В губернских и уездных городах состоят нотариусы, которые заведывают, под наблюдением судебных мест, совершением актов об уступке и приобретении имуществ и о разных обязательствах».
14 апреля 1866 года император утвердил Положение о нотариальной части. Положение было введено в действие в тех 44 губерниях, где действовали судебные уставы.
В соответствии с Положением нотариусами могли быть русские подданные, совершеннолетние, неопороченные судом или общественным приговором и не занимающие никакой другой должности ни в государственной, ни в общественной службе. Количество нотариусов определялось расписанием их числа в судебных округах [17]. Нотариусы состояли на государевой службе.
Нотариусы удостоверяли сделки, заверяли подлинность документов, занимались ведением наследственных дел, а старшие нотариусы вели реестры сделок с недвижимостью, заведовали нотариальным архивом.
Российский нотариат быстро развивался и, несмотря на то что состоял при судах, стал важнейшим органом бесспорной юрисдикции в империи. После октябрьского переворота 1917 года нотариат упразднили за ненадобностью. Впрочем, было ликвидировано и наследственное право. «Ушли» такие категории, как частное право, недвижимость. Но это уже другая история.
Нельзя не отметить, что первый суд, созданный по новым правилам, открылся в 1866 году в Санкт-Петербурге. На торжественной церемонии присутствовал министр юстиции Дмитрий Замятнин и другие высокие, в том числе иностранные, гости. В том же году заработали суды в Новгородской, Псковской, Московской, Владимирской, Калужской, Рязанской, Тверской, Тульской и Ярославской губерниях.
Принятие судебных уставов и создание новых судов — это важная, но все-таки предпосылка создания надежного механизма защиты прав граждан. Для того чтобы обеспечить устойчивое функционирование этого механизма, необходим навык законотворчества в рамках доктрины правового государства, многолетняя практика осуществления правоохранительной и правоприменительной деятельности, обеспечивающей со стороны ее представителей равную защиту, объективность и неподкупность, наконец, возникновение правовой культуры у всего населения. Об этом легко писать и говорить, но осуществить на практике невероятно сложно. Любая ошибка (а они неизбежны в новом деле) привлекает внимание не только оппонентов, но и нейтральной публики, для которой сегодняшнее зрелище важнее системных воззрений. К сожалению, времени, достаточного для достижения указанных результатов, у организаторов судебной реформы не оказалось.