Семейное право когда-то считалось не самой интересной для юриста отраслью. Однако сегодня реалии изменились: когда речь идет о крупных бракоразводных процессах, разделе зарубежной собственности и алиментах в сотни тысяч рублей – эта сфера уже не кажется юристам скучной. Что означает "вместе и в горе, и в радости" в рамках семейного кодекса, как изменить алименты и когда наследство может обойтись слишком дорого? Всё это обсудили эксперты в рамках конференции по семейному и наследственному праву, организованной Право.ру.
Любовь и/или ГК
Одна из обсуждаемых в контексте семейного права проблем стала презумпция согласия супруга на действия его второй половины – например, при заключении сделок. Олег Зайцев, доцент Российской школы частного права, поддерживал идею. "Главное – любовь, из этого вытекает презумпция согласия", – настаивал он. В том, что когда речь идет о ценных активах, требуется согласие второго супруга, он видит фундаментальную проблему – недоверие государства частным лицам. Впрочем, такую идеалистическую позицию разделяли не все: "Любовь отдельно, гражданское право – отдельно. При совместной собственности ее легко лишиться, если нет волеизъявления другого супруга", – возразила Олеся Петроль, лектор РШЧП.
На деле презумпция согласия уже не действует, если один из супругов – банкрот, напомнил Олег Зайцев. Так, с практической точки зрения это может означать, например, что банк не выдаст деньги одному из супругов, если второй – банкрот, пока тот не придет в учреждение вместе с финансовым управляющим – ведь по поводу счета могут возникнуть разногласия. При этом и активы, и долги у супругов должны быть общими, уверен он.
Елена Латынова, старший партнер ЮГ KDS Legal, перечислила проблемные ситуации, которые могут возникнуть с общим имуществом супругов. В список 
попали покупка недвижимости работодателем, жилищная субсидия и договор ренты. В первом и втором случае при разводе жилье будет делиться пополам, даже при том, что его получил один из супругов за личные заслуги, напомнила Латынова. Она выделила и другие сложности, возникающие при разделе общего имущества – например, частая история – расписки от родственников о подаренных деньгах, за счёт которых приобреталось совместно нажитое имущество. "Долго суды просили доказать согласие второго супруга на подарок, но ВС сказал, что это не меняет режим личного характера денег. Теперь в таких процессах ведутся бесчисленные экспертизы, что превращает бракоразводный процесс в фарс и затягивает его на годы", – заметила Латынова.
Если активы супруги стремятся оставить себе, то от долгов, если дело дошло до развода, каждый старается избавиться. Как решает такие дела Верховный суд, рассказал Роман Бевзенко, партнер "Пепеляев Групп". Он отметил, что в вопросе презумпции согласия в ВС произошел поворот: сформировалась позиция, которая отрицает принцип добросовестности супругов. "Брак сильно портит людей с точки зрения ВС", – иронизировал Бевзенко. Вероятно, подход ВС основан на масштабных злоупотреблениях бывших супругов, "рисующих" долговые расписки в пользу третьих лиц. Если признать, что долги общие, то второй супруг вынужден будет доказывать, что деньги пошли не на нужды семьи, что крайне затруднительно, объяснил тенденцию Бевзенко. "Того же результата можно было бы достигнуть и без отказа от презумпции: второй супруг мог бы заявить, что долг, который презюмируется общим, на нужды семьи не тратился (отрицательный факт, который не доказывается), тогда другой супруг вынужден был бы доказать, что была трата на нужды семьи", – предложил партнер ПГ другой вариант решения проблемы.
Также Бевзенко отметил и позитивную практику ВС. Так, в одном из рассмотренных дел суд решил, что возникшие в период брака обязательства можно компенсировать супругу путем передачи ему в собственность части имущества сверх полагающейся ему по закону доли. А если такого имущества нет, супруг может потребовать компенсацию. Такое решение вопроса Бевзенко счел разумным, не затрагивающим ни кредитора, ни другого супруга.
Недетские вопросы
Семейный кодекс, который появился больше 20 лет назад, давно пора обновить, сошлись во мнении участники конференции. Законодатель не успевает за потребностями семей, а потому наболевшие вопросы пытается сделать Верховный суд, в последнем пленуме (см. Пленум Верховного суда обсудил родительские права) обратившийся к вопросам ограничения и лишения родительских прав, одной из самых сложных проблем семейного права, отметила Ольга Дюжева, старший преподаватель кафедры гражданского права юридического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.
До ВС доходит масса дел, касающихся ограничения родительских прав, однако четких пояснений о том, какие права ограничивать, нет. Одно из ограничений касается возможности сделок для несовершеннолетних. Если в Семейном кодексе записано, что с 10 лет во многих вопросах мнение ребенка окажется значимым, то в сферах действия ГК до 14 лет мнение несовершеннолетнего особой роли не играет – и сложно сказать, насколько это правильно, заметила Дюжева. Так, например, в практике других государств судья может сам узнать мнение ребенка независимо от его возраста и по желанию принять его во внимание.
Если речь идет о сделках, которые совершают родители ребенка в его интересах, сложность возникает только тогда, когда они не могут договориться. При этом опека, как правило, старается решить вопрос быстро и не доводить дело до суда. В решениях вопросов, касающихся недвижимости ребенка, органы опеки ограничены сроком: так, вопрос о возможности продажи квартиры должен решиться в течение месяца. "Сроки должны быть разумными. Большой срок заставит покупателя отказаться от сделки – нужен реализм, который не тормозил бы гражданский оборот и не мешал соблюдению интересов ребенка. Но тест нужен, недвижимости лишиться легко, нужен баланс интересов ребенка и осторожности". Единственное против чего опека выступит в любом случае – кредитные договоры и договоры займа, предупредила Дюжева: здесь опасность интересов ребенка колоссальна. Когда решение по сделке должен принять опекун, дело усложняется: так, решать может только постоянный опекун.
Другой проблемный вопрос – алименты. Одна из сложностей – ограничение ребенка в распределении средств, особенно если речь идет о больших суммах, а ребенок – старше 14 лет и может сам распоряжаться банковским счетом, на который поступают деньги.
Другая сложность, касающаяся алиментов, – возможность изменить их размер уже после решения суда, обратила внимание Ольга Пучкова, ведущий эксперт группы семейного и наследственного права "Пепеляев групп". Алименты после назначения судом можно изменить, если изменилось материальное и семейное положение сторон, говорится в ч.1 ст. 119 СК, а в постановлениях пленумов союз "или" поменялся на "и". Итог: суды отказываются менять размер алиментов, раз материальное положение не поменялось, с аргументом "папа богатый, он заплатит", замечает Пучкова.
Также размер алиментов можно установить таким образом, чтобы сохранить "прежний уровень жизни" ребенка, однако на деле нет сравнительного анализа материального положения ребенка до и после развода, обращает внимание Пучкова.
На деле всё это приводит к тому, что суды отказываются менять доли – когда алименты определены в долях от дохода, и возникает вопрос равенства прав детей: родиться первым – везение. "Суды фактически толкают на то, чтобы новый супруг подал в суд на взыскание алиментов", – замечает Пучкова.
Олеся Петроль напомнила, что в вопросе взыскания алиментов возможен и другой подход, который применяется в иностранных юрисдикциях: взыскание алиментов не от доходов, а от расходов супруга. База для этого в России готова, поскольку важность вопросов семейного права возросла из-за появления крупных состояний, заметила она. Тем не менее пока большинство судей считают, что расходы стороны не имеют отношения к делу, с сожалением заметила Ольга Пучкова.
Как поделить состояние
Олеся Петроль, лектор Российской школы частного права, рассказала о проблеме раздела состояний в российских судах. По ее словам, практика в этой сфере, особенно когда дело касается раздела иностранного имущества – единичные судебные акты. "Почему не так часто пытаются делить состояние в российских судах? Во многом это проблема квалификации судей. Нельзя вчера судить дело о заливе квартиры, а завтра – о разделе миллиардов", – замечает Петроль.
При этом очень сильным инструментом в России остается брачный договор. По сравнению с зарубежными аналогами, в России не хватает двух значимых деталей, замечает Петроль: во-первых, у заведомо слабой стороны должны быть свои консультанты. Во-вторых, необходимо раскрытие информации об имуществе сторон до подписания договора. В противном случае одна из сторон рискует оказаться в проигрыше.
Дорогое наследство
Со множеством проблем приходится сталкиваться и тем, кому предстоит столкнуться с наследованием. Денис Паньшин, заместитель председателя Правления Ассоциации юристов России, рассказал об изменениях наследственного права в России и о том, в каком виде существует сегодня концепция наследственных фондов.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
О том, какие именно сложности ждут будущего наследника иностранного имущества, сообщил собравшимся
Александр Ягельницкий, к. ю. н., ассистент кафедры гражданского права юридического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, лектор Российской школы частного права. Первый совет, который он дал – запастись деньгами на юристов. Принятие зарубежного наследства обходится недешево, и в запасе нужно иметь около $200000. Другие проблемы – найти нотариуса, который будет способен много работать с разными юрисдикциями, разобраться в вопросах обязательной доли в наследстве, а также заплатить налоги. "У нас наследование, как правило, безналоговое, но в других местах это не так. В Англии с вас возьмут налог 40%, в Испании – почти 50%. Обоснование такого подхода – если наследнику отдать все деньги, он не будет работать", – заметил Ягельницкий. "Если у вашего доверителя есть имущество, нужно наследственное планирование", – предупредил он.
Илья Радченко, нотариус, член Правления Московской городской нотариальной палаты, отметил особенности планирования и оформления наследства с иностранным элементом по российскому праву. Так, коллегам он указал на необходимость установить применимое право и компетенцию по оформлению наследства, проверить требования применимого права к порядку составления, форме и содержанию завещания, а в необходимых случаях рекомендовать составление согласованных завещаний в разных юрисдикциях.
Радченко, посвятивший выступление завещанию иностранного имущества, посоветовал ни в коем случае не оставлять незавещанного: "Обязательно надо написать: а всё остальное завещаю такому-то", – предупредил он.
Евгений Петров, лектор Исследовательский центр частного права имени С.С. Алексеева при Президенте Российской Федерации, осветил проблемы в удостоверении «сложных» завещаний нотариусом.
Руководитель практики наследования UFG Wealth Management Екатерина Маркова обратила внимание на то, с какими сложностями можно столкнуться, когда имеешь дело с завещанием с иностранным элементом. Она назвала типичные ошибки при составлении завещаний. Среди них – игноринование наследственного права страны, в которой зарегистрированы активы, выдача доверенности поверенному лицу на случай смерти наследодателя, использование ячейки в банке в наследственных целях, неактуальный текст завещания, ингонирование особенностей налогообложения иностранного государства.
Денис Паньшин, заместитель председателя Правления Ассоциации юристов России, упомянул неожиданные вопросы, которые могут возникнуть при наследовании зарубежных активов
Евгений Петров, лектор Исследовательского центра частного права имени С.С. Алексеева при Президенте Российской Федерации, рассказал об особенностях передачи по наследству долгов и активов, а также о спорах наследников с кредитором наследодателя.
