Депутаты сделали первый шаг к объединению российских высших судов, но так и не услышали новых аргументов в пользу этой реформы. Единороссы, как мантру, повторяли слова про единообразие судебной практики, а полпред президента Гарри Минх усмотрел конспирологию в вопросе, готовится ли кресло главы ВС для Дмитрия Медведева. От ответа о судьбе арбитражных судов Минх уклонился, но заверил, что апогей реформы еще впереди. Обратили внимание депутаты и на мистику: президентский законопроект оказался 13-м в повестке, и вопросы по нему задали 13 парламентариев.
Сегодня Госдума добралась до обсуждения в первом чтении президентского законопроекта об изменении Конституции. В октябре Владимир Путин предложил депутатам кардинальные перемены в судоустройстве: создать в России "объединенный" Верховный суд путем "упразднения" идеологического противника нынешнего ВС в некоторых вопросах — Высшего арбитражного суда. На ликвидацию ВАС и передачу его функций ВС отводится полгода, но неясно, когда появится "обновленный" ВС: это может произойти и через год, и через 10 лет — временных рамок для начала его работы в проекте нет. Инициаторы законопроекта подстраховались на случай задержки: нового названия для вновь созданного суда не предлагается — он будет называться "Верховным судом Российской Федерации". Для реализации этих новелл Путин предлагает исключить из Конституции ст.127 о Высшем арбитражном суде, а в ст. 126 о Верховном — расширить его полномочия.
Аргументация необходимости реформы сегодня так и не обновилась. Полпред президента в Госдуме Гарри Минх, по сути, вольно пересказывал законопроект и "обоснование" к нему. "Предполагается, что это позволит нам выработать единые подходы в правоприменительной практике, — втолковывал он депутатам. — В настоящее время арбитражные и суды общей юрисдикции обладают по целому кругу вопросов пересекающейся компетенцией, [из-за этого] приходят к достаточно неодинаковым выводам". Затем Гарри Минх выдвинул достаточно сомнительный аргумент: иногда суды "отпихиваются от дел, которые им не нравятся", говоря, что они не в их компетенции. В результате люди теряют де-факто право на судебную защиту, описывал беспорядок Минх. При этом он не вспомнил о складывающейся судебной практике, по которой, если суд одной ветви отказался от дела, то суд другой ветви обязан его рассмотреть.
Речь главы думского комитета по госстроительству, единоросса Владимира Плигина в части обоснования необходимости изменения Конституции была идентичной, впрочем, как и мотивировка из уст его коллеги по фракции и заместителя по комитету Дмитрия Вяткина. Эсер Александр Агеев поддерживал документ и рассказывал о "разночтениях между ВАС и ВС", из-за которых в последнее время нет совместных пленумов. "Более того, в последнее время участились случаи взаимных упреков между председателями ВАС и ВС", — сказал Агеев, но промолчал о возможности президента сменить руководство этих судов.
Против законопроекта были только коммунисты. Юрий Синельщиков соглашался, что единообразие отправления правосудия необходимо. Но его можно достичь и без объединения судов, намекал на совместные пленумы депутат и недоумевал, что будет с сотней арбитражных судов и процессуальным законодательством. Ранее в ВАС обеспокоились тем, что в будущем арбитражная система будет вовсе ликвидирована. Во-первых, из Конституции исключается всякое упоминание об арбитражных судах. Во-вторых, из-за отсутствия сопутствующих законопроектов сразу после упразднения ВАС могут возникнуть проблемы с финансированием нижестоящих арбитражных судов. Все его полномочия будут у ВС, но он не занимался, в отличие от ВАС, вопросами финансирования нижестоящих судов — этим ведает Судебный департамент при ВС, а закон о его деятельности Путин править не предлагал.
Попытку выяснить, зачем же все-таки нужно объединение высших судов помимо "единообразия судебной практики", предпринял коммунист Николай Рябов. "Ходили слухи, что такое объединение якобы готовилось под Дмитрия Медведева. Так это или нет?" — спросил он полпреда президента.
- Я знаю, что не только среди широкой общественности, но и среди лиц, занимающих госдолжности, есть сторонники так называемых конспирологических теорий, — согласился он. — Когда мы говорим о корректировке федеральных законов, о корректировке текста Конституции, то мы с вами вносим изменения в нормативно-правовые акты. Вопросы кадровые и все остальное будут решаться в соответствии с теми нормами, которые нами предлагаются.
- Произойдет ли дальнейшее слияние арбитражной системы с судами общей юрисдикции, — интересовался коммунист Анатолий Локоть. - Они все работают по единому законодательству – обоснование же такое?
- Законопроект не затрагивает те подсистемы, о которых вы спрашиваете. Предполагается внесение изменений в целый ряд законов, этот массив документов, когда будет подготовлен, будет направлен в Госдуму, — с улыбкой интриговал депутатов Гарри Минх. — Тогда мы с вами увидим, насколько конспирологические теории у нас реализуются или не реализуются.
Тамара Плетнева поддержала коллегу по фракции: если останется система арбитражных судов, то объединение будет формальным. "Я не верю, что они будут эффективнее работать", — резюмировала она. "Мы уверены, что мы повысим эффективность судебной системы. Разночтения, такие шарахания будут преодолены", — парировал полпред президента.
Депутат от ЛДПР Алексей Диденко, рассказав о "запредельном уровне коррупции" в судейском корпусе, поинтересовался у Минха: "это начало или апогей реформы?"
"Мы с вами рассматриваем только первые шаги, предлагаемые президентом, — все же признал Минх. — А в дальнейшем – порядка 30 законов будут "откорректированы достаточно серьезно". Поэтому апогей еще нас ожидает".
В целом о критике ВАС и замечаниях ВС на законопроект на пленарном заседании практически не говорили. Владимир Плигин сообщил депутатам о них очень аккуратно, назвав это "элементами обеспокоенности", касающихся изменения 28 законов. Критика, по его словам, будет учтена при дальнейшей работе.Гарри Минх с таким видением ситуации согласился. По его мнению, критика в основном касается того, чего нет — законопроектов, которые будут внесены в Госдуму позднее. "ВАС по-человечески могу понять. Есть известный принцип: никто не может быть судьей в своем деле. А здесь ВАС оказался в этой ситуации". — ответил Минх на вопрос депутата Дмитрия Гудкова, почему не посоветовались с экспертами и зачем такая спешка.
Не вспомнили на заседании депутаты и о критике судейского сообщества идеи Путина набрать новый состав "обновленного" ВС по особым правилам: через созданные Специальную квалификационную коллегию по отбору кандидатов на должности судей ВС РФ и Специальную экзаменационную комиссию. В ВС и ВАС решили, что законодатели решили заново проэкзаменовать судей высших судов, а в ВАС обнаружили и нарушение конституционного принципа несменяемости судей. Но в Госдуме умеют в отличие от судей читать между строк — единоросс Владимир Плигин заверял сомневающихся в том, что дополнительных испытаний для них не будет.
Основательной аргументации не было и по поводу второй идеи Путина урезания полномочий Генпрокурора — "будет способствовать повышению статуса органов прокуратуры", был лаконичен Плигин. Глава государства собирается вместо Генпрокурора сам выбирать ему заместителей и утверждать их через Совет федерации. Кроме того, президент вместо генпрокурора, но по его представлению и согласованию "с субъектами" (не уточняется, о какой ветви региональной власти идет речь), будет назначать "прокуроров субъектов РФ". Освобождать их от должности тоже будет глава государства.
Но коммунисты недоумевали, зачем вообще реформировать прокуратуру. "До внесения в Госдуму законопроекта никаких разговоров о необходимости реформирования прокуратуры не велось", — удивлялся коммунист Синельщиков. Он намекал, что прокуроры в регионах потеряют независимость. "Президент будет судить о кандидатах на основании мнения своих представителей и органов власти на местах, за исполнением законов которыми прокурорами осуществляется надзор", — процитировал коммунист заключение региональной общественной организации ветеранов Генпрокуратуры.
- По ч.1 ст.129 Конституции прокуратура составляет единую централизованную систему с подчинением нижестоящих прокуроров вышестоящим и Генпрокурору. Объясните мне, чем эта конституционная норма не нравится ныне действующему президенту, — возмущался депутат от КПРФ Сергей Решульский.
- Речь не идет о "нравится — не нравится", — сразу заверил Минх. — А речь идет от том, что, с точки зрения сути, как была, так и остается единая централизованная система.
Развлечения добавил, завершая обсуждение проекта Путина, депутат от ЛДПР Сергей Иванов, заметивший "для любителей конспирологии, что "по 13-му вопросу [в повестке, которым значился проект Путина] задано 13 вопросов". При этом ни одного не было от единороссов — ред. "Вокруг законопроекта зря палки ломаем. Что собственно меняется? Да ничего, — с иронией говорил с трибуны он. — Вам же сказано, для чего. Для единообразного подхода. Опять же не изменится принцип: хороший адвокат знает закон, а очень хороший – судью. Все останется по-прежнему. Просто будут одинаково заносить и туда, и туда".
Такие замечания не понравились Плигину. "Совершенно недопустимо употреблять фразы с трибуны Госдумы "будут одинаково заносить", — заметил он. — Поверьте, эти слова, к сожалению, затрагивают слишком серьезные проблемы для того, чтоб быть употребляемыми в Госдуме".
В результате 351 депутат проголосовал за принятие документа (необходимый минимум 300), 95 были против. Поправки к законопроекту ко второму чтению комитет по госстроительству собирает до 15 ноября, а второе чтение намечено на следующую среду. При этом ранее комитет ограничил круг тех, кто сможет вносить свои поправки - это смогут сделать лишь группы из 90 депутатов, правительство, президент, заксобрания субъектов. Высшие суды смогут лишь критиковать документ, но свои замечания в виде поправок внести не смогут. Это ограничение Плигин объяснил ст.134 Конституции, согласно которой поправки могут лишь перечисленные субъекты. Но в 2008 году увеличивая президентский срок с подачи Дмитрия Медведева, занимавшего в то время кресло главы государства, депутаты вносили свои предложения и по одиночке.
