Подмосковного адвоката квалифкомиссия за одно заседание и предупредила, и лишила статуса. Более суровое наказание удалось отменить через суд, теперь встал вопрос о другом, полученном после частного определения о неуважении к суду в виде неявки в процесс. На последнем заседании истица ссылалась на неверно подсчитанный кворум коллег, неформальный характер извещения и рабочее время по Конституции. Оппоненты упирали лишь на необжалованное определение.
Адвокат Альфия Музафарова за один 2014 год – истец по восьми делам в Лефортовском райсуде. В семи из них ответчиком выступает Адвокатская палата Московской области, которая уже пыталась лишить Музафарову статуса. Основанием была жалоба клиента: адвокат расширила предмет соглашения без согласия и не дала отчета о проделанной работе. Найдя процессуальные ошибки в заседании квалификационной комиссии, суд статус вернул (АПМО в данный момент это решение обжалует). Теперь адвокат оспаривает вынесенное палатой предупреждение, которое получила из-за частного постановления судьи Ногинского городского суда Светланы Полежаевой.
"Суд не имеет права делегировать свои полномочия следователю!"
На заседании, которое состоялось 16 сентября, судья Елена Васильева зачитывала это постановление: 7 августа 2013 года в Ногинском городском суде Полежаева в послеобеденное время должна была рассмотреть ходатайство следователя о продлении сроков содержания под стражей подзащитного Музафаровой – А. Г. Салащенко (ч. 3 ст. 30., п. "г" ч. 3 ст. 228.1 – производство и сбыт наркотиков в крупном размере – до 20 лет). Подследственный в суд был доставлен, адвоката поставили в известность. Однако, как узнала судья от приставов, Музафарова покинула здание суда. С ней попробовали связаться, но к телефону она не подходила. Заседание было отложено на следующий день, а в действиях защитника Полежаева усмотрела неуважение к суду.
12 ноября 2013 года Квалификационная комиссия АПМО вынесла заключение по производству, а 19 марта 2014 года совет палаты наказал Музафарову предупреждением. Как пояснила адвокат, речь идет о том же заседании квалифкомиссии, где ей прекращали статус, и в нем не приняли участие необходимые для кворума девять членов комиссии.
– 17 июня 2014 года было решение суда о восстановлении статуса именно из-за этого. В заключении указано восемь человек и секретарь. Он не член комиссии! – объясняла адвокат.
– Как это [не член комиссии]?! Конечно, член, – выразительно удивлялся представитель АПМО, адвокат Николай Большаков.
Но Музафарова настаивала, что решение комиссии незаконно, так как есть и другие причины. Доводы ей не дали возможность изложить, письменные документы исследованы комиссией не были, аудиозапись судебного заседания по продлению сроков ареста Салащенко, которое состоялось 8 августа, выслушана также не была (в тот день сроки содержания подзащитного под стражей вновь продлить не удалось – адвокат ходатайствовала об ознакомлении с материалами дела, Полежаева время предоставила). Но самым основным аргументом в свою пользу Музафарова считала тот факт, что о судебном заседании 7 августа она не была должным образом извещена. Предупреждал ее лишь следователь Митрофанов, ведущий дело, и то устно, но его слова она не расценила как официальное уведомление.
– Суд не имеет права делегировать свои полномочия следователю, чтобы тот извещал адвоката. Суд должен сам извещать. На седьмое мне извещения не было. По УПК не менее чем за семь суток до истечения предельного срока содержания лица под стражей следователь обязан подать постановление с ходатайством в суд, судья выносит постановление и извещает [заинтересованных] лиц. Судья лично меня не извещала, только вечером 7 августа ее помощница Ирина Сергеевна Каркасова позвонила и предупредила, что заседание будет завтра. А потом выяснилось, что судья меня без меня меня замуж выдала – вынесла [частное] постановление, – эмоционально рассказывала Музафарова.
– Судья пишет, что 7 августа вы, будучи извещенной, находясь в суде, покинули здание суда, телефон не отвечал, – напомнила Васильева.
– Я не была извещена. Я не являюсь лицом обвиняемым, подсудимым по делу. Не менее чем за семь суток после сдачи материала [следователем] суд обязан был уведомить меня надлежащим образом. Исходя из представленных суду [в данном процессе] доказательств, входящих звонков или СМС-сообщений из суда ни 5 августа, ни 6 августа, ни 7 августа не было. Только 7 августа от Каркасовой поступил звонок в 18:56, – повторяла Музафарова.
То, что она была в суде 7 ноября, однако, адвокат не отрицала. По ее словам, она заезжала, но ей сообщили, что рассмотрение дела не назначено, а подзащитного она не видела. Адвокат решила ознакомиться с материалами дела, но их в суде не обнаружила. Помощник председателя, рассказывала адвокат, посоветовал написать об этом заявление, она так и сделала и сдала его через экспедицию в 16:40. После чего поехала домой на электричке, а в телефоне по дороге разрядилась батарейка. Особенно возмутило Музафарову, что судья Полежаева, несмотря строгий запрет подзащитного рассматривать дело в отсутствие адвоката, все же вынесла частное постановление, то есть удалялась в совещательную комнату.
– Заседание было назначено на 16:00. Началось в 16:35. На процесс по документам ушло 10 минут, ваше же заявление [в экспедицию] подано в 16:40. Постановление судья вынесла же после заседания. Удалилась же в составе суда, – смотрела документы Васильева.
– А где [в бумагах], что она [Полежаева] известила меня? Я приехала туда, чтобы ознакомиться с материалом, – настаивала Музафарова.
– Вы в судебном порядке обжаловали постановление Полежаевой? – спросил Большаков.
Музафарова сказала, что не знала о нем до заседания комиссии в АПМО. "А почему мои доводы [там] не выслушали? Аудиозапись, видеозапись не прослушали? Все адвокаты сидят, все грамотные, все знают, каким образом защитник уведомляется, – настаивала истец.
"Этот суд не может отменить частное постановление судьи другого суда"
Представитель АПМО с иском был категорически не согласен. По словам Большакова, дело Музафаровой было рассмотрено в рамках Кодекса профессиональной этики адвоката. Допустимый повод был – частное постановление судьи. В заседании квалификационной комиссии присутствовало девять членов. Кодекс профессиональной этики нарушен: присутствуя в суде, адвокат не пошла на заседание. Извещение, что 7 августа ей надлежит явиться в суд, Музафарова получила от следователя.
– Совет адвокатской палаты согласился с заключением комиссии и вынес взыскание – предупреждение. Частное постановление Полежаевой в судебном порядке не обжаловалось. Сами отменить или обжаловать мы его не могли. И мы приходим к однозначному выходу – суд не может отменить частное постановление судьи Ногинского суда. Решение совета мы считаем законным и обоснованным, – говорил Большаков.
Судья сделала замечание: АПМО должна тщательнее разбираться в обстоятельствах дела. И стала разбирать доводы сама.
– Вам сообщают, что [адвокат] проявил неуважение к суду. Вы должны разобраться – на каком основании. В постановлении сказано, что [Музафарова] не явилась [на заседание], будучи извещенной. От 7 августа есть заявление, поданное председателю Ногинского суда в период проведения заседания, о том, что материалов нет. Почему этот документ не стал предметом обсуждения [в АПМО]? Музафарова указывает, что на заседании квалификационной комиссии отсутствовал кворум. Поясните все же, является или не является секретарь Никифоров членом комиссии? – обратилась Васильева к Большакову. Тот сказал, что является, и продолжил аргументы в пользу позиции АПМО.
– Мы не можем перепрыгнуть через преюдицию – частное постановление суда не обжаловано. Если бы оно было обжаловано… – говорил Большаков, но тут его внезапно прервала Музафарова.
– У нас не действует преюдиция! Вы в Америке или в Англии? – насмешливо спросила она. Но судья ее осадила:
– Там прецедент, а у нас – преюдиция.
– Почему мне никто не позвонил? Только за пределами рабочего времени, которое установлено Конституцией, – 18:00. Где сказано, что секретарь является членом комиссии? – сменила тему Музафарова. Судья также поддержала вопрос истца. Точных данных у Большакова не оказалось.
– Полгода слушаем дело, опять топчемся. Сегодня хоть определились с основаниями, надеюсь, хоть на следующем [заседании] вынесем решение, – вздохнула Васильева. И сказала, чтобы АПМО подготовила доказательства, что Никифоров является членом комиссии, а также предоставила бюллетени, с которыми голосовал Совет АПМО по Музафаровой.
Следующее заседание состоится 7 октября.
