Институты правового принуждения в России постепенно переключаются "с их конституционных обязанностей на защиту несменяемости власти", считает эксперт Комитета гражданских инициатив, этому может и поспособствовать законопроект единоросски Ирины Яровой, меняющий права и обязанности полицейских. Лучше этот проект не принимать, полагают эксперты, так как благодаря ему происходит "неоправданное расширение возможностей личного усмотрения" полицейских при применении оружия, появляется "гигантский простор для произвола и насилия" в сфере административных правонарушений. "Закон должен защищать от дурака, а законопроект рассчитан на идеального правоприменителя", критикует инициативу первый заместитель председателя Верховного суда РФ в отставке Владимир Радченко.
Сегодня в Комитете гражданских инициатив состоялся круглый стол, посвященный законопроекту, который существенно меняет права и обязанности полицейских. Документ оказался на Охотном Ряду 1 июля с подачи главы думского комитета по безопасности, единоросски Ирины Яровой и ее коллеги по фракции Александра Хинштейна. В пояснительной записке к нему указано, что документ "направлен на усиление гарантий защиты прав и законных интересов граждан, совершенствование практической деятельности сотрудников органов внутренних дел по предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений и иных правонарушений, уточнение и детализацию их обязанностей и прав, исключение из отраслевого законодательства норм, которые носят неопределенный характер". Однако собравшиеся эксперты с этим были категорически не согласны. Президент Фонда прикладных политических исследований "ИНДЕМ" Георгий Сатаров убежден, что "этот закон ничего нового в практику не вводит, он как бы легитимизирует [существующую. – Авт.], включая заведомое неравноправие сторон в судах". При этом внесение изменений предлагается на фоне других законодательных инициатив, у которых есть общий знаменатель – тотальное ограничение прав и свобод, полагает Сатаров. По его мнению, сейчас происходит разрушение системы сдержек и противовесов, а институты правового принуждения в России постепенно переключаются "с их конституционных обязанностей на защиту несменяемости власти".
Замечаний и вопросов к документу у собравшихся было много, но отвечать на них было некому – авторов документа в зале не было. В первую очередь Сатаров упомянул норму законопроекта, благодаря которой полицейские будут обязаны не только пресекать, но и выявлять административные правонарушения. "Если в уголовном процессе аккуратно прописано, что такое выявление преступлений, то, что такое выявление административных правонарушений, не известно никому, кроме авторов поправок. Когда это никак не регламентировано законом, но дается некое полномочие по выявлению, это гигантский простор для произвола и насилия", – был недоволен президент Фонда прикладных политических исследований "ИНДЕМ". Обратил он внимание и на "неоправданное расширение возможностей личного усмотрения [полицейских. – Авт.] в сфере применения насилия". Если действующий закон "О полиции" предусматривает возможность создания оцеплений только для пресечения массовых беспорядков, то законопроект разрешает это делать и для "предупреждения" этих событий. "То есть никаких беспорядков нет, но уже выстраивается оцепление, уже блокируются люди и так далее", – интерпретировал новеллы Сатаров. По его словам, это напоминает события 6 мая 2012 года на Болотной площади, "когда произвольным образом, без всяких на то оснований было выстроено оцепление и заблокированы люди, их начали сжимать". Результатом акции протеста оппозиции, требовавшей проведения честных выборов, стали уголовные дела в отношении ряда присутствовавших в тот день на площади, а в 2014 году московские суды почти их всех отправили в колонии. За применение насилия к полицейским были осуждены Александр Марголин и Алексей Гаскаров, которые должны отбыть 3,5 года колонии общего режима, Илья Гущин – 2,5 года (подробнее).
Также недоволен остался Сатаров идеей авторов законопроекта разрешить полицейским открывать огонь, если задерживаемый им человек не просто обнажит огнестрельное оружие, прикоснется к нему и приблизится, как говорится в действующем законе, но и если "совершит иные действия, дающие основание расценить их как оказываемое противодействие". То есть теперь полицейский сможет стрелять по своему усмотрению, опасается он. "К вам подходит полицейский, не представляется, потому что у него нет теперь такой обязанности [по законопроекту. – Авт.], приказывает вам вывернуть карманы, у него нет обязанности объяснять это [требование]. Вам это не нравится, вы пытаетесь убежать, он бросается за вами. Это начинается спецоперация под названием "погоня". Вы уже преступник, потому что не выполнили приказ полицейского. После этого он рефлекторно кричит: "Стой, стрелять буду". И вы загораживаетесь руками. Он расценивает это как нападение и стреляет", – смоделировал ситуацию президент Фонда, отметив, что все произошедшее в этой цепочке предусмотрено законопроектом. При этом, обратил внимание Сатаров, законопроект разрешает ограничивать права и свободы граждан не только законом, как требует того Конституция РФ, но и подзаконными актами. Например, это записано в норме, освобождающей полицейского от ответственности за действия, совершенные им при выполнении обязанностей, если он действовал по основаниям и в порядке, установленным не только законами, но и "иными нормативными правовыми актами, составляющими правовую основу деятельности полиции". "Сюда, естественно, попадают нормативные акты, подзаконные акты МВД, которые часто бывают непубличными, и так далее. Вы можете быть убиты по абсолютно неведомым вам и как бы правовым основаниям", – оценил эту идею Сатаров.
Нашел эксперт объяснение и предложенной в проекте замене слов "обязан" на "должен" в законе "О полиции" в части, касающейся обязанностей сотрудников. Разработчики документа никак этот момент не объяснили в пояснительной записке к нему. Благодаря игре слов происходит резкое сужение сферы правовой ответственности полицейских, считает руководитель Фонда. "Сейчас полицейский обязан пресекать действия, которыми гражданину умышленно причиняются боль, физическое или нравственные страдания. ""Обязан" заменено на слово "должен", – привел он пример. – Казалось бы, что вещь абсолютно безобидная, но дело в том, что слово "обязан" имеет в праве и в процессуальном, в уголовном, и в административном конкретный смысл, а слово "должен" никакого правового смысла не имеет". Однако с такой точкой зрения не согласился первый заместитель председателя Верховного суда РФ в отставке Владимир Радченко, отметив, что слова близки по содержанию. "Зачем менять – непонятно", – отметил он.
Законопроект вводит высокие барьеры для судебного оспаривания произвола со стороны полиции, полагает Сатаров. Дело в том, что сейчас полицейский "не может в оправдание своих действий (бездействия) при выполнении служебных обязанностей ссылаться на интересы службы, экономическую целесообразность, незаконные требования, приказы и распоряжения вышестоящих должностных лиц или какие-либо иные обстоятельства" (ч. 4 ст. 6). Яровая же предложила исключить из этой нормы упоминание про "какие-либо иные обстоятельства". "Значит, можно, например, [ссылаться на. – Авт.] государственные интересы, можно говорить об интуиции, своем опыте, о чем угодно можно говорить. И суд будет обязан принять это оправдание", – опасается Сатаров.
Новелла, разрешающая полицейским стрелять на поражение в женщин, за исключением тех, у кого видны "признаки беременности", тоже экспертам не понравилась. Сейчас закон "О полиции" запрещает вообще стрелять в женщин. Признаки беременности проявляются только на пятом-шестом месяце, кроме того, их можно и имитировать, вспомнили участники круглого стола. "Мне не верится, что если полицейские получат право применять оружие к женщинам, то доверие к ним повысится", – сказал адвокат из адвокатской компании "Забейда, Касаткин, Саушкин и партнеры" Андрей Гривцов.
"Лучшее, что можно сделать, – этот закон вообще не принимать, потому что "дырок" много в нем", – сказал в конце круглого стола Радченко, отметив, что в принципе со всеми озвученными замечаниями к документу готов согласиться. По его словам, такой закон "для объективного правопорядка опасен". "Закон должен защищать от дурака. [Законопроект. – Авт.] рассчитан на идеального правоприменителя, – отметил Радченко, вспомнив про усмотрение полицейского при применении оружия. – Мы должны рассчитывать на среднего правоприменителя, с определенным средним уровнем интеллекта". Он полагает, что новеллы законопроекта являются вторжением "в тот круг прав и интересов человека, которые защищены нашей Конституцией" и которые в ее развитие должны охраняться законодательством, а не провоцировать ситуацию, связанную с их нарушением. Радченко полагает, что применение новых норм приведет не к нарастанию доверия населения к полиции, а наоборот, может усилить негативное отношение к ней.
Сатаров был более категоричен. Он считает, что "нет никаких оснований сомневаться в том, что предложенные поправки призваны снять правовые и нравственные преграды для применения произвола и насилия в условиях резкого нарастания масштабов того и другого, а также максимально упростить оправдание произвола и насилия в случаях их возможного судебного оспаривания". Теперь эксперты будут готовить свои замечания на законопроект и не исключают возможности обращения в президентский Совет по правам человека, чтобы тот тоже подключился к анализу документа.
С текстом законопроекта № 828616-6 "О внесении изменений в Федеральный закон "О полиции" и отдельные законодательные акты РФ" можно ознакомиться здесь.
