Тюремное ведомство продолжает мешать адвокатам брать с собой в тюрьмы фотоаппараты, с помощью которых можно фиксировать следы пыток, и диктофоны — несмотря на решение Верховного суда. Вчера ВС вновь пришлось заниматься этой проблемой, заявители впервые увидели секретную стоп-инструкцию, а корреспондент "Право.Ru" — разницу в отношении работников Минюста к предъявленным фактам.
В июне 2012 года адвокат Валерий Шухардин отстоял в апелляционной коллегии Верховного суда право проносить на встречу с заключенными диктофоны и фотоаппараты (подробнее о заседании >>), но как оказалось, проблему это не решило. Владимир Гладков, защищающий права осужденных и адвокат Алик Джалалов рассказали вчера в ВС о собственном опыте встреч с доверителями — аппаратуру продолжают изымать.
В их случаях часовые на КПП колоний апеллировали к неведомой инструкции №21 под грифом "для служебного пользования". А когда защитники обратились в ФСИН, то получили в ответ письмо от начальника правового управления Юрия Тимофеева, где тот указал, что поступают сотрудники мест заключения правомерно — есть инструкция по охране исправительных учреждений, утвержденная приказом министра юстиции РФ от 15 февраля 2006 года №21-дсп. После этого Гладков и Джалалов обратились в Верховный суд с заявлением о признании недействующим этого нормативного акта в той части, которая запрещает проносить на встречи с доверителями вышеназванную технику.
- Я осуществляю правовую защиту осужденных, захожу на рабочую встречу, и мне необходимо фиксировать следы пыток, если они есть. Но проносить технику мне не разрешают,— обяснил суду ее необходимость Гладков. — Более того! Мне сказали, что если все же что-то пронесете, то мы составим протокол и привлечем к административной ответственности, а если откажетесь сдать, то просто не пустим.
- В любом учреждении с вами это происходит? – принялся расспрашивать представитель Минюста Игорь Цаплин.
- Да, — ответил Гладков.
- Каким пунктом инструкции они это обосновывали?
- 164-м или 160-м, но саму инструкцию не показывали.
- Вы считаете, что действия администрации неправомерны. Вы их обжаловали?
- Нет, они правомерны, они же ссылаются на приказ.
После этого Цаплин заявил председательствующему судье Николаю Романенко, что с заявителями не согласен: оспариваемый пункт не содержит прямого запрета на пронос диктофонов и фотоаппаратов. Его поддержал и коллега по Минюсту Игорь Буторин. "Пункт 160 говорит о действиях часового при входе людей в режимную зону – он спрашивает нет ли оружия, средств связи и изымает их на временное хранение", — объяснил он, и тогда в обсуждение вмешалась прокурор Лариса Степанова:
- Вы согласны с тем, что если адвокат проходит к осужденному, то он может проносить технику?
- Да, — ответил Буторин из Минюста, но его перебил Джалалов:
- Давайте посмотрим письмо начальника правового отдела. Он пишет о запрете.
- Я не знаю, что он там говорит. Он же не толкователь закона, — инициативу в разговоре забрал Цаплин и тут же присвоил себе то право, в котором отказал своему коллеге из ФСИН Тимофееву: — Я трактую вам эти пункты.
- А на местах начальники по-иному трактуют эти пункты – заключил один из заявителей, Гладков. А затем около часа стороны, не слушая друг друга, обсуждали проблему соотношения реалий и бумажных норм.
- Есть правила внутреннего распорядка, которые действуют на всех. В этом случае действует инструкция, и прямого запрета на пронос технических средств не имеется. Возможно, администрация не хочет, чтобы проносили. Ну значит, они действуют не в соответствии с этой инструкцией, — защищал спорный документ Цаплин из Минюста, беспрерывно щелкая ручкой.
- А почему они не разрешают? – в который раз вопрошал Гладков.
Неизвестно сколько бы это продолжалось, но в спор вмешался судья Романенков – он попросил принести минюстовский приказ, и обнаружилось, что это увесистый блок бумаги листов на пятьсот. Наконец, увидели оспариваемый документ и заявители. Вызывавший затруднения на КСС 164-й пункт оказался 149-м. Гладков обрадовался:
- Вот, вот этот пункт! Пункт 149 говорит о том, что часовой пресекает перемещение через КПП запрещенных для использования заключенными вещей. По буквальному толкованию этой нормы вместе с 160-м пунктом часовой и делает все возможное, чтобы адвокат или защитник не пронес никакой техники. Потому что часовой предполагает, что адвокат изощренным способом передаст все это своему подзащитному.
Но Цаплин из Минюста по-прежнему не видел никаких запретов и предлагал оспаривать неправомерные действия сотрудников колоний и СИЗО. Но его коллега сдался:
- Бывают такие случаи. Видимо, назрела необходимость дать разъяснение директору ФСИН Геннадию Корниенко.
- Значит, на местах просто не соблюдают, — констатировал судья Романенков и предоставил слово прокурору.
Степанова предложила требования удовлетворить частично. Раз в оспариваемом пункте говорится лишь о средствах связи, говорила она, то в этой части и следует признать норму не соответствующей законодательству. Что касается фото-и видеоаппаратуры, то это уже, по ее мнению, "вопрос к администрации". Романенков размышлял около получаса и постановил признать приказ недействительным в очерченном прокурором пределе.
