Записи столкновений на Болотной площади 6 мая 2012 года еще предстоит посмотреть, но комментарии следователя к ним на процессе по "делу двенадцати" уже послушали. Сотрудник СКР в звании лейтенанта юстиции увидел на видео подсудимых, нападающих на полицейских, которым, напротив, никак не удавалось попасть дубинками по "участникам массовых беспорядков". Подсудимые и защита возмущались — и тем, что был нарушен согласованный ранее порядок слушаний, и самими доказательствами. Судья в ответ только улыбалась и просила обвинение продолжать.
В Мосгорсуде продолжаются слушания дела о массовых беспорядках на Болотной площади, которое ведет председатель Замоскворецкого райсуда Наталия Никишина. Николая Кавказского, Леонида Ковязина и Владимира Акименкова обвиняют в участии в массовых беспорядках (ч.2 ст.212 УК, до восьми лет лишения свободы), Марию Баронову – в призывах к ним (ч.3 ст.212 УК, до двух лет лишения свободы), а остальных — Андрея Барабанова, Степана Зимина, Дениса Луцкевича, Ярослава Белоусова, Артема Савелова, Сергея Кривова, Александру Духанину и Алексея Полиховича – и в участии в массовых беспорядках, и в насилии в отношении представителей власти (ч.1 ст.318 УК, до пяти лет лишения свободы).
Сначала, по установленному ранее порядку, планировалось допросить свидетелей и потерпевших, а потом перейти к другим доказательствам, однако вчера помощник прокурора Стрекалова решила пойти другим путем и предложила зачитать протоколы осмотра имеющихся в деле видеозаписей. Защитники удивились.
- Следователь составлял протокол просмотра видеозаписей после их просмотра. Мы ничего не видели. Какой смысл читать протокол осмотра того, чего мы не видели? — недоумевал адвокат Кавказского Вадим Клювгант. — Как суд может определить достоверность протокола? Предложенным порядком прокурор пытается обессмыслить судебное следствие. Это полная профанация!
Сергей Мохнаткин, защищающий Кривова, заявил, что, меняя порядок исследования доказательств, "прокурор поступает так, как милиция поступала шестого мая", и призвал ее не нарушать договоренностей. А защитник Ярослава Белоусова и Владимира Акименкова Дмитрий Аграновский предложил зачитывать протоколы "не оптом", а после каждого смотреть соответствующее видео. А потом высказался более радикально, предложив вообще не исследовать видео. Свои возражения защитник мотивировал тем, что все записи в деле – цифровые копии, которые при копировании теряют свою идентичность. "Невозможно доказать, что они не подвергались монтажу", — сказал адвокат.
Подсудимые тоже не хотели слушать написанное следователем. "Хочется видеть и с вашей стороны, и со стороны обвинения некий порядок, обратилась к суду Мария Баронова, находящаяся под подпиской о невыезде. — Если мы начали допрашивать свидетелей обвинения, давайте допрашивать свидетелей обвинения. Это логично. Тогда с нашей стороны и со стороны сочувствующих тоже не будет никаких негативных реакций".
Подсудимый Акименков пошел дальше своего адвоката, заявив собственное ходатайство. Он просил исключить протоколы осмотра записей из числа доказательств.
- Основание? – спросила его судья.
- Претенциозность анализа. В ходе псевдоанализа представители Следственного комитета дали претенциозное описание, — пояснил подсудимый.
Но даже в лагере подсудимых поддержали его не все. Адвокат Алексей Мирошниченко, например, посчитал ходатайство Акименкова преждевременным. С такой формулировкой судья его и отклонила. А ходатайство прокурора удовлетворила, заявив, что просмотр видеозаписей возможен только после того, как будут зачитаны протоколы их осмотра. "Это не нарушает порядок. Оценка доказательств на настоящей стадии недопустима", — сказала она.
Следующие несколько часов гособвинители по очереди зачитывали подготовленные следователем документы, в которых он комментировал видеозаписи (в деле 22 носителя), полученные у "Первого канала", "Москвы 24", НТВ, Lifenews. Все протоколы описывали сцены экзекуции над полицейскими: в них кидали неустановленные предметы, камни, куски асфальта, наносили им удары руками и ногами, флагштоками, оттаскивали от задерживаемых. Сотрудники полиции тоже замахивались на демонстрантов, но, судя по протоколам, всякий раз "промахивались". "Сотрудник полиции замахнулся…, но промахнулся", — не раз повторяла прокурор.
В протоколах то и дело всплывали фамилии подсудимых. Духаниной, бросающей в полицейских "неустановленный предмет". Савелова, прорывающего оцепление. Полиховича, который "толкает металлические заграждения с помощью рук и ног". Так продолжалось до шести вечера.
Адвокат Клювгант выразил недоумение по поводу того, что следователь, лейтенант юстиции Сергей Гуркин, комментировавший записи, четко указывает участников митинга. "[Он] превышает свои полномочия, называя их по фамилии. Это абсолютно не предусмотрено нормами УПК и свидетельствует о недопустимости доказательства", — сказал он. То же самое повторяли и другие адвокаты, всякий раз, когда слышали имена своих подзащитных. "Следователь никогда с нами не встречался, не участвовал ни в каких следственных действиях. Откуда он уверенно пишет, что это Белоусов?" — возмущался адвокат Аграновский. А подсудимый Кривов предложил фамилии подсудимых пока заменять на фамилию Гуркина.
- Сотрудник полиции входит и разделяет толпу граждан, — читала прокурор.
- Не входит, а врывается и избивает гражданина, — у адвоката Кривова Вячеслава Макарова было другое видение происходящего. — Надо вещи называть своими именами.
А судья Никишина на возражения улыбалась и просила прокурора продолжать.
