Вчера Мосгорсуд по жалобам защиты владельца "Национального резервного банка" Александра Лебедева пересматривал приговор за драку с предпринимателем Сергеем Полонским. Первая инстанция признала его виновным и назначила 150 часов исправительных работ, вторая наказание не изменила. Не помогло даже послание потерпевшего, которое он послал адвокату банкира Генри Резнику, а тот зачитал в суде. Полонский просил простить Лебедева за "психическую неуравновешенность", не наказывать, а заодно рекомендовать поскорее с ним связаться для улаживания общих вопросов. Но новый адвокат Полонского заявила, что он уже передумал, так как его обидчик не раскаивается.
Драка бизнесменов Александра Лебедева и Сергея Полонского случилась на съемке программы "НТВшники" "Кризис — русский вопрос" 16 сентября 2011 года. Участники спорили и говорили друг другу колкости. В какой-то момент Полонский заявил, что устал от разговоров о кризисе и у него "желание уже просто дать в морду". После этого он протянул к Лебедеву руку (дотронулся он до него или нет – на записи не видно) и начал что-то говорить. Тогда Лебедев вскочил и несколько раз ударил Полонского, от чего тот упал со стула.
По его жалобе в СКР на Лебедева возбудили дело о хулиганстве (ч.2 ст.213 УК — максимальное наказание пять лет лишения свободы), и побоях, ч.2 ст.116 (максимальное наказание – два года лишения свободы), а 2 июля 2013 года судья Останкинского райсуда Андрей Бахвалов признал Лебедева виновным в совершении преступления лишь по п. "а" ч.2 ст.116 УК РФ. Жалобу в Мосгорсуд направили адвокаты Лебедева Юрий Зак и Генри Резник. С него и началось сегодняшнее заседание.
– Это дело изначально было лишено публичности, потому что тут нет никакого хулиганства. Поэтому нахождение здесь государственного обвинителя мне представляется неуместным. Это дело должно проходить в рамках частного обвинения. Это во-первых. Во-вторых, побои – это множественное нанесение ударов. Это видно, если обратиться ко всем комментариям к Уголовному кодексу и к многолетней судебной практике. Множественность выражается в нанесении трех ударов и более. В данном случае фигурируют два удара. И к тому же не доказано, что эти удары достигли цели. Мы представили доказательства того, что они не достигли цели. И, наконец, третье: Лебедев находился в состоянии мнимой обороны. Прошу отменить обвинительный приговор и вынести оправдательный, — обратился Резник к суду.
В ответ адвокат Диана Татосова, представлявшая Полонского, заявила, что выводы, сделанные судом первой инстанции, соответствуют фактическим обстоятельствам, и приговор должен остаться в силе, а прокурор Марина Бобек к этому добавила, что причинение побоев установлено показаниями и видеозаписью.
Однако, по мнению Резника, видеозапись как раз иллюстрировала невиновность его подзащитного, и он попросил председательствующую Татьяну Додонову просмотреть ее. Она однако отказала, заявив, что уже знакомилась со всеми материалами дела до заседания.
– Набрались основания для отвода! – заявил Резник и тут же ходатайствовал об этом. Обосновал он его тем, что у судьи есть "явный интерес" фактически не рассматривая дело, не исследуя доказательства, "засилить то, что вынес Останкинский райсуд".
В удовлетворении ходатайства об отводе Додонова отказала. Тогда адвокат принялся перечислять номера листов дела, где содержались материалы, которые суду следовало бы рассмотреть на этапе изучения доказательств. Судья еще раз напомнила, что она уже изучала все материалы дела, но все же принялась зачитывать указанные Резником материалы. А сам Резник процитировал заявление Полонского о возбуждении на Лебедева уголовного дела. Он писал, что его обидчик наносил "прицельные удары в легкопоражаемую височную область" и добавлял, что "по счастью, благодаря моей спортивной форме и армейской подготовке в воздушно-десантных войсках, я избежал повреждений в область головы". Адвокат использовал этот пассаж, чтобы доказать ошибку суда — эти слова Полонского не подтверждают вывод первой инстанции о том, что удары Лебедева достигали цели. "Избежать тяжких телесных повреждений от ударов головы можно только одним путем – уклонившись от них", — сказал Резник.
Затем судья зачитала информационные заметки из интернета, касавшиеся личности Полонского. В одной говорилось, что пострадавший летом 2008 года издал приказ по компании MIRAX (ранее принадлежала ему) о запрете использования факсимильных аппаратов и демонстративно уничтожил один из них. В другой, что в мае 2011 года Полонский в эфире телепередачи Сергея Минаева съел кусок галстука и запил его водой. В третьей было сказано, что во время совещания все в том же MIRAX разбил несколько мобильных телефонов членов правления. Кроме публикаций в СМИ, было и постановление о возбуждении уголовного дела на Полонского за оскорбление сотрудников полиции при выполнении ими служебных обязанностей по ст.319 УК РФ (инцидент произошел в сентябре 2011 года во время голодовки Полонского у строящегося жилищного комплекса "Кутузовская миля" — бизнесмен заявлял о "рейдерском захвате" объекта. Впоследствии дело было прекращено.)
– Я просто привлекаю внимание к тому, что оскорбления и агрессивное поведение присущи личности Полонского, и эту агрессию он проявлял и в ходе телепередачи, – пояснил выбор материалов для оглашения Резник.
Затем судья перешла к заключению сотрудников НП "Академия спортивных и прикладных единоборств", сделанного на основании записи телепередачи. В нем говорилось, что Полонский вызывающе себя вел, а когда он махнул рукой в сторону Лебедева, тот расценил это как угрозу и подскочил к скандалисту. То, что Лебедев всего лишь защищался, говорят специалисты, доказывает хотя бы то, что когда Полонский упал, обвиняемый не бросился на упавшего противника, а остановился. По их словам, контакта между кулаком Лебедева и лицом Полонского не было, а падение вызвано обустройством подиума: потерпевший попытался отъехать в кресле от Лебедева, а, поскольку кресло стояло на подиуме, он и свалился вниз. Если бы подиума там не было, то не было бы падения, говорится в заключении.
В заключение Резник попросил суд приобщить к материалам дела письмо, которое он получил от Полонского 28 июня 2013 года, когда суд первой инстанции ушел на приговор. "В связи с тем, что мои бывшие адвокаты Александр Добровинский и Вадим Самсонов отказались зачитать данный текст, прошу зачитать текст в суде со стороны защиты Генри Марковича Резника, — читал он. — Прошу не выносить обвинительный приговор в связи с тем, что тюрьму он не выдержит, а штраф для него – не значимое наказание. Прошу простить Александра Лебедева за его психическую неуравновешенность. Просил бы суд рекомендовать Лебедеву выехать ко мне на встречу для решения всех наших вопросов".
Резник сообщил, что на бумаге с письмом есть подпись адвоката Татосовой. Однако та попросила в ходатайстве отказать.
– Приобщать данную бумагу к материалам дела недопустимо. Данная бумага не имеет юридической силы. Она не подписана, – сказала Татосова.
– Диана Аркадьевна, что я слышу! – не выдержал Резник. Он, видимо, намекал на имевшуюся в письме подпись Татосовой.
– Генри Маркович, уж вам-то мне, наверное, не надо напоминать о регламенте судебного заседания? О том, что выкрики с места-то у нас запрещены? – обратилась к адвокату судья.
– Это копия не имеет юридической силы, так как это она не содержит подписи и заверенной нотариально подписи, – продолжила Татосова.
Прокурор поинтересовалась у Татосовой, было ли заключено мировое соглашение, и, получив отрицательный ответ, попросила отказать в ходатайстве. Судья так и поступила, а затем стороны перешли к прениям.
Свое выступление Резник начал с заявления, что Полонский стал игрушкой "в руках тех людей, которые недоброжелательно относятся к Лебедеву".
– Лебедев на протяжении всей передачи вел себя исключительно корректно, и обвинение в хулиганских побуждениях основывается на двухсекундном поведении. На предыдущем суде прокурор не смог объяснить суть хулиганских побуждений Лебеднева. В чем они заключаются? Где пьяная удаль? Это было грубое озорство? Это было самоутверждение? Это было неприятие аудитории? Ничего этого в приговоре нет, – утверждал адвокат. По его словам, если допустить, что Лебедев имел умысел выразить неуважение обществу, то из этого допущения следует, что на месте Полонского мог быть кто-то другой, но это "абсолютная нелепость".
Обратил Резник внимание и на противоречия в словах Полонского. "Появившись после съемки телепередачи перед телекамерами, [он] говорил, что получил два удара. Почему тогда в его заявлении о возбуждении уголовного дела стоит три удара, ваша честь? Да потому что адвокаты прилежно читают юридическую литературу!" – сказал адвокат. Прошелся он и по Уголовному кодексу ("в статью о хулиганстве стали сваливать, как в мешок, как в сточную канаву, все какие-то дурные действия"), еще раз подчеркнул, что удары Лебедева не достигли цели, и что его доверитель попал в ситуацию мнимой обороны.
Адвокат Татосова в своем слове остановилась только на письме, которое зачитал Резник.
– Такое заявление действительно было со стороны потерпевшего. Оно демонстрировало некую гуманность. Цель данного обращения к суду заключалась в том, чтобы пойти навстречу – не добивать и не злорадствовать, а протянуть руку помощи. Потерпевший в ответ ожидал, что Александр Евгеньевич раскается и станет инициатором контакта с ним, хотя бы только по телефону. Причем данное обращение действительно было подписано потерпевшим, мной завизировано. Оно было надлежащим образом заверено у нотариуса. Однако Александр Евгеньевич после решения Останкинского суда заявил, что не считает себя виновным и раскаиваться ему не в чем. И он не пытался пойти на примирение с потерпевшим. Соответственно, потерпевший, так скажем, отозвал свое обращение.
Прокурор Бобек прежде всего решила высказаться относительно экспертизы, проведенной специалистами по рукопашному бою. "Я прошу суд отнестись к этому исследованию критически. В сведениях об этих специалистах не говорится о том, что они обладают познаниями в области биомеханики. Кроме того, них не было оснований давать оценку психологической ситуации, которая сложилась во время [передачи], а они это сделали", — сказала она. Не важно, по ее мнению, для квалификации действий Лебедева, сколько ударов было нанесено. "Было два удара, и [их] необходимо оценивать как побои", — заявила она. Доказано было, по ее мнению, и то, что Лебедев продемонстрировал неуважение к общественным нормам. Его действия, говорил Бобек, носили открытый демонстративный характер, осуществлялись в рамках записи телевизионной передачи, рассчитанной на широкий круг людей. Необходимо, уверена она, и принимать во внимание то, что это деяние совершено депутатом, то есть лицом официальным. "В момент нанесения ударов Полонскому он противопоставил себя обществу", — резюмировала прокурор.
А Лебедев в своем последнем слове сообщил о том, что клиенты его банка ["Национальный резервный банк"] после возбуждения против него уголовного дела сняли средства со счетов. И он их понимает – если люди знают, что владелец банка может оказаться в тюрьме, то с их стороны забрать деньги, по его мнению, – это логичное действие. Нашел в своем приговоре он и позитивный аспект. "Я очень доволен, что создан прецедент. Такое наказание, как общественные работы, не применялось в Москве и в Санкт-Петербурге. Оно применялось буквально десятки раз в провинции. Гуманизация использования Уголовного кодекса – вещь сама по себе неплохая. Я не боюсь отработать 150 часов в рамках ухода за больными. Я занимаюсь благотворительной деятельностью в области детской онкологии много лет. И всем нам было бы полезным, если бы мы делали бы это по собственному желанию, а не на благотворительных субботниках", – сказал Лебедев.
Додонова удалилась в совещательную комнату, а спустя полчаса сообщила, что приговор оставляется без изменения, а жалоба — без удовлетворения. Кто-то шепотом с иронией сказал, что это очень неожиданно. А Резник, выйдя из зала суда, заявил журналистам, что "этот приговор губителен для судебной практики". Лебедев же сделал вывод, что если рядом с нормальным человеком появится кто-то "под кайфом, который агрессивно себя ведет", то надо держаться от него подальше. "Если вы увидите такого человека в метро, надо убегать", — добавил Лебедев.
