Санкции и новые законы: какие риски есть у бизнеса
Калейдоскоп событий последнего года свидетельствует о вступлении мира в фазу экзистенциальной перестройки. В экономической сфере на передний план вышли санкции, вынудив бизнес и власть оперативно реагировать. За короткий период было принято множество смелых и откровенных решений, считает Станислав Карандасов, партнер, руководитель практики «Международный коммерческий арбитраж» Ковалев, Тугуши и партнеры. «Рассмотрим и обобщим передовой опыт адаптации к новым реалиям, поделимся рекомендациям и лучшими идеями», обратился Карандасов к участникам круглого стола.
Россия стала рекордсменом по введенным ограничениям, санкции против РФ ввели 49 разных государств. Кроме того, крупные иностранные компании объявляли бойкоты и уходили с отечественного рынка, вспоминает Константин Суворов, партнер Kosenkov&Suvorov. После этого правительство легализовало параллельный импорт. У тех, кто пользуется этим механизмом, есть риски, предупредил эксперт. Например, если оператор ввозит игрушки по параллельному импорту. Они охраняются авторскими правами, и существует риск привлечения к ответственности за их нарушение, считает Суворов. Это касается и использования иностранных фильмов. Суворов напомнил, как российские кинотеатры показывали продолжение фильма «Аватар». Эксперт отметил: фактически у бизнеса с государством есть негласное соглашение, что компании сейчас не будут наказывать за показ контрафакта. Но не факт, что наказывать не будут позже, предостерегает эксперт.
Константин Гармонин, партнер LGS Legal Services, рассказал, что произошло сокращение объема импорта в Россию из стран, которые ввели санкции. На фоне этого случился компенсирующий рост импорта из дружественных стран. С весны 2022 года коллеги Гармонина исследовали основания для расторжения или пересмотра внешнеэкономических сделок. Эксперт отметил, что даже если контрагент не уходит с рынка, часто происходит отклонение от контрактных положений. Гармонин рекомендовал документально фиксировать такие отклонения. Карандасов спросил, что эксперт рекомендует доверителям, учитывая текущие условия: договариваться с контрагентом или судиться. Гармонин ответил, что советует все-таки договариваться. «Но я привлеку литигаторов, чтобы усилить позицию», — заметил эксперт.
При работе с договорами приходится обращать внимание на новые аспекты, отметила Алена Кучер, управляющий партнер ККМП По ее словам, сейчас сложилась практика, что в некоторых случаях неисполнение договора со стороны контрагента могут признать форс-мажором. Стороны, ощущая это, уделяют серьезное внимание положениям о форс-мажоре в договорах.
Если говорить о российском праве, то определение форс-мажорным обстоятельствам дано и здесь ничего в договоре поменять нельзя. Стороны пишут, что форс-мажором будет это и это. Но все равно суд оценивает обстоятельства на предмет чрезвычайности и невозможности предотвратить. Стороны могут не скорректировать положение о форс-мажоре, а прописать основания для освобождения от ответственности вне форс-мажора.
Нормативное регулирование за прошедший год стало точечным, отметил Виталий Жигулин, партнер Kesarev. Отсюда у консультантов возникают проблемы. Одному специалисту сложно держать в голове все изменения. Это вызов, который сейчас стоит перед юристами, — как отлавливать точечные изменения, считает Жигулин. Эксперт рассказал, как выстроить отношения с регуляторами для обеспечения интересов бизнеса в таких условиях. По его мнению, важно работать со стейкхолдерами — людьми, кто работают над проектом и могут влиять на него. В пример Жигулин привел сотрудничество с правительственной комиссией по контролю за осуществлением иностранных инвестиций. Ее разрешение нужно получать для сделок с иностранными лицами из недружественных государств и валютных операций.
Отсутствие взаимодействия с ключевыми стейкхолдерами порождает ситуацию, когда рассмотрение заявки как минимум затянется или компания получит отказ.
Законодательные изменения повысили уголовно-правовые риски для бизнеса. На этой теме остановился Дмитрий Горбунов, партнер Рустам Курмаев и партнеры Эксперт рассказал о добавленной в прошлом году ст. 201.3 УК. Норма ввела ответственность за отказ или уклонение от заключения обязательного контракта по гособоронзаказу. Особенно это чревато для тех предприятий, которые существуют с полным или частичным иностранным участием, считает эксперт.
За рубежом требуют подчиняться санкциям и не содействовать политике России. С другой стороны, в месте присутствия политика государства адресована субъекту хозяйственной деятельности и требует, чтобы он подчинялся законодательству, в котором существует.
Андрей Соломяный, партнер, адвокат Tax Compliance, рассказал о налоговом структурировании бизнеса в текущем году. Эксперт выделил три дружественные налоговые юрисдикции: Сербия, Гонконг, ОАЭ. Что касается Сербии, то там низкая налоговая нагрузка и это государство, по сути, единственное дружественное в Европе, отметил Соломяный. Но эксперт предупредил: страна пока не ввела санкции, но нет определенности, какое решение она примет по ограничительным мерам на фоне давления. В этом плане ОАЭ более привлекательная юрисдикция. Но и в Дубае есть свои минусы: стоимость открытия и обслуживания бизнеса. Соломяный отметил и преимущества Гонконга, например бизнес там можно открывать без личного присутствия. Эксперт отметил, что учитывая эти особенности, три эти юрисдикции наиболее популярны в разрезе налогового структурирования бизнеса.
Российская экономика выдержала натиск. Бизнес активно перестраивается, совершенствуется договорный механизм, заключил в завершение сессии модератор Карандасов.