Судебные расходы, возврат сложного товара и цена квартиры: Мособлсуд опубликовал обзор практики

Валентина Прохина* обратилась с иском к Александру Прохину* о расторжении брака и разделе совместно нажито­го имущества. Также женщина попросила суд взыскать с бывшего мужа расходы по оплате госпошлины и на проведение экспертизы. Одинцовский городской суд удовлетворил требования Прохиной, равно как и коллегия по гражданским делам Мособлсуда. Президиум Московского областного суда поправил их, указав, что признание ответчика по подобным искам проигравшей стороной, с возложением на нее всех расходов на экспертизу, нарушает не только баланс интересов бывших супругов, но и гарантированное ч. 1 ст. 46 Конституции право на судебную защиту. 

Людмила Видман* в 2013 году приобрела автомобиль Huyndai Santa Fe, который неоднократно ломался в период гарантийного срока (36 месяцев или 100 000 км пробега). В третий год гарантии женщина не могла пользоваться своим кроссовером более 30 дней. Поэтому она обратилась в суд с иском о расторжении договора купли-продажи автомобиля. Нижестоящие инстанции отказали в иске, указав, что невозможность использования автомобиля в течение третьего года гарантийного обслуживания в течение более чем 30 дней не является основанием для расторжения договора. Кроме того, по мнению судов, раз женщина "избрала способом защиты своего нарушенного права ремонт автомобиля", то и с подобным иском она обращаться не может, так как закон "О защите прав потребителей" не допускает  возможность применения двух способов защиты нарушенного права.Президиум Мособлсуда признал эту позицию ошибочной. По мнению этой инстанции, гарантийный ремонт автомобиля не препятствует расторжению договора купли-продажи. Кроме того, право на отказ от исполнения договора купли-продажи в отношении технически сложного товара предоставляется потребителю при невозможности использования такого товара вследствие неоднократного устранения его различных недостатков в течение более 30 дней каждого года гарантийного срока, то есть в любом году такого срока, а не во всех трех обязательно, как указали нижестоящие инстанции.

Банк обратился с иском к Александру Соловьеву* о взыскании задолженности и обращении взыскания на заложенное по договору об ипотеке имущество. Суды первых двух инстанций удовлетворили иск и выставили квартиру на продажу через торги, определив ее начальную стоимость в 2,5 млн руб., – именно о такой стоимости заложенного имущества стороны договорились в 2008 году при заключении договора. Президиум Мособлсуда указал, что целью реализации имущества должника с публичных торгов является получение максимальной суммы, а потому суд при определении начальной стоимости квартиры должен был учесть ее действительную рыночную стоимость, которая составила 3,2 млн руб.

Одинцовский городской суд отказал в иске о признании недействительным договора дарения. Вероника Статова*, ответчик, обратилась с заявлением о взыскании с истца 40 000 руб. расходов, понесенных на оплату услуг представителя. Суд расходы признал и взыскал их с истца, но апелляция отменила это решение и отказала женщине в заявленных требованиях. Оказалось, что Статова подтвердила свои расходы справкой адвокатской конторы, которая, по мнению суда, не является допустимым доказательством. Президиум Мособлсуда отметил, что апелляция допустила ряд нарушений. Например, суд должен был, во-первых, попросить заявительницу предоставить другие, допустимые доказательства оказания адвокатом услуг. Кроме того, суд не установил, что адвокат участвовал в процессе на безвозмездной основе, а значит, не мог и сделать вывод о том, что основания для взыскания расходов на представителя отсутствуют.

Елена Кротова* была оправдана по предъявленному частным обвинителем Марией Хамовниковой* обвинению в совершении преступления. Она обратилась в суд, чтобы взыскать с Хамовниковой издержки на услуги адвоката – 22 000 руб. Мировой судья присудил женщине половину от этой суммы, а Пушкинский городской суд отказал в иске полностью. Президиум Мособлсуда, в свою очередь, указал, что расходы на оплату услуг представителя обвиняемого не относятся к числу процессуальных издержек, а могут расцениваться как вред, причиненный лицу в результате его необоснованного уголовного преследования по смыслу ст. 15 "Возмещение убытков" Гражданского кодекса, и могут быть взысканы в порядке, предусмотренном ст. 1064 ГК.  

Солнечногорский городской суд приговорил Никиту Иполлитова* к 10 годам лишения свободы за нанесение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть человека. Согласно приговору, Иполлитов и его подельник совершили преступление "из хулиганских побуждений". Однако решение суда не содержало мотивов, по которым суд пришел к выводу о наличии в действиях осужденных "хулиганских побуждений". Президиум Мособлсуда напомнил о п. 19 Постановления Пленума ВС № 55 от 29 ноября 2016 года "О судебном приговоре", согласно которому выводы относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, ее части либо пункту должны быть мотивированы судом. На основании этого кассация смягчила приговор преступникам. 

Ивантеевский городской суд оштрафовал Наталию Алиеву* по уголовному делу о насилии в отношении представителя власти. Потерпевший же в своей жалобе попросил отправить дело на новое рассмотрение, так как Алиева не загладила причиненный ему вред. Президиум Мособлсуда удовлетворил его жалобу, указав, что возмещение потерпевшему ущерба или заглаживание вреда лицом, привлекаемым к уголовной ответственности, является обязательным условием для прекращения уголовного дела и применения судебного штрафа.

7 февраля 2017 года президент Владимир Путин подписал закон о декриминализации побоев в семье. Мировой судья 17 февраля прекратил производство по делу об избиении Ризваном Ахметовым* своего родного брат в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Однако суд без проведения судебного разбирательства, исследования и оценки доказательств признал установленным тот факт, что Ахметов побил своего брата. При этом в ходе проведенного по делу дознания мужчина отрицал факт нанесения им побоев потерпевшему, то есть отрицал наличие события преступления. При таких обстоятельствах суд должен выяснить позиции сторон по делу, исследовать приведенные ими доводы и проверить наличие достаточных оснований и условий для прекращения дела.

Следователь предъявил Александру Солнцеву* обвинение по делу о мошенничестве, мужчину объявили в розыск, и через несколько дней задержали принадлежащий ему автомобиль. Его поместили на спецстоянку, но вещественным доказательством не признали. Суд не стал накладывать на машину арест, а следователь, в свою очередь, "забраковал" ходатайство адвоката Солнцева о возврате автомобиля. Он указал, что решение по автомобилю будет принято только после проведения следственных действий в отношении его собственника. 

Оспорить отказ в судебном порядке не удалось – суд сослался на соблюдение следователем требований уголовно-процессуального закона, согласно которым следователь в пределах своей компетенции и полномочий вправе самостоятельно решать вопросы о производстве следственных и иных процессуальных действий и принятии процессуальных решений. Президиум Мосгорсуда, куда адвокат подал кассационную жалобу, указал, что суды при проверке действий следователя в порядке ст. 125 УПК обязаны не только проверить соблюдение им норм уголовно-процессуального закона, но и оценить соответствие содержания оспариваемого решения требованиям закона и иного нормативного правового акта, регулирующего данные правоотношения. В спорном случае суд счел, что оснований для удержания машины на спецстоянке не было. 

Королевский городской суд признал Евгения Горохова* виновным в причинении Надежде Викторовой* среднего вреда здоровью. Суд вынес приговор с учетом мнения потерпевшей, которая настояла на строгом наказании для Горохова. Апелляция напомнила о позиции Конституционного суда, который в 2014 году в одном из отказных определений не назвал мнение потерпевшего в числе обстоятельств, учитываемых при назначении наказания. Такое право, указал КС, в силу публичного характера уголовно-правовых отношений принадлежит только государству в лице его законодательных и правоприменительных органов. Вид и мера ответственности лица, совершившего правонарушение, должны определяться исходя из публично-правовых интересов, а не частных интересов потерпевшего. Таким образом, мнение потерпевшего при назначении наказания учитываться не должно. Мособлсуд пересмотрел приговор Горохову в сторону смягчения.