Конституционный суд в постановлении от 20 декабря 1995 года указал, что только законодатель может определять формальные признаки того или иного преступления. В акте от 27 мая 2003 года КС дополнил, что степень определенности понятий в законе должна исходить в том числе и из их места в системе нормативных предписаний, а не только из самого текста и формулировок.
Гражданин не может отвечать за деяние, которое в момент совершения не считалось противоправным, а общественная опасность не осознавалась, потому что в законе не было правовых запретов. Такие выводы сделал КС при толковании ч. 2 ст. 54 Конституции.
КС разъяснил общий принцип наказания «nullum crimen, nulla poena sine lege – нет преступления, нет наказания». Закон обратной силы не имеет, не может толковаться расширительно и применяться по аналогии.
КС указал, что любое преступление, а также меры уголовной ответственности за него должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы каждый мог предвидеть правовые последствия своих поступков. Особенно это касается уголовного законодательства.
Двусмысленность и нечеткость могут привести к противоречивой правоприменительной практике, «что ослабляет гарантии государственной защиты прав, свобод и законных интересов граждан». Об этом же КС напомнил и в постановлении 2018 года, когда анализировал ст. 264 УК (нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств).
В 2011 году КС разъяснил, что употребление в диспозиции статьи УК термина «незаконные» означает, что в других нормативных актах есть регулятивные положения, которые наполняют содержание этой нормы УК. Применяться она должна в системном единстве с остальным законодательством, в том числе с учетом смежных составов административных правонарушений, указал Конституционный суд.
Законодатель должен учитывать и права собственников по владению, пользованию и распоряжению оружием, чтобы разграничить правомерный и незаконный оборот оружия. Кроме того, меры ответственности за нарушение установленных правил должны отличаться по степени тяжести, их нельзя применять «несоразмерно, избыточно или произвольно», постановил КС в июне 2014 года.
Конституционный суд в 2015 году напомнил, что уголовная ответственность может считаться законно установленной, если она соразмерна характеру и общественной опасности совершенного преступления. А составообразующие признаки позволяют отграничивать его от других преступлений.
Принцип правовой определенности обязывает законодателей четко формулировать уголовно-правовые предписания, с помощью которых гражданин может определять свое поведение (как дозволенное, так и запрещенное) и предвидеть последствия, следует из позиции КС по ст. 226.1 УК (контрабанда сильнодействующих веществ).
Криминализация различных правонарушений не всегда связана с наличием признаков преступной общественной опасности. Общественная опасность, как постановил КС, может быть обусловлена «кумулятивным эффектом противоправного посягательства на охраняемые общественные отношения, временем, местом, способом его совершения и наступившими последствиями, в том числе их масштабом, формой вины, мотивами и целями противоправных действий».