ВС отказался признавать недействительным брачный договор

По умолчанию все имущество, нажитое во время брака, относится к совместному (п. 1 ст. 34 Семейного кодекса). Указать другие правила можно в брачном договоре. По требованию одного из супругов суд может признать его недействительным полностью или частично, если условия ставят этого супруга в крайне неблагоприятное положение (ч. 2 ст. 44 СК). Надо ли применить эту норму и аннулировать договор, решал Верховный суд в одном из недавних дел.

Совладелец банка Иван Тимонин* и его супруга Марина* состояли в браке с 2004 года, у них было двое детей. В 2017-м на развод сначала подал Иван (в апреле), потом Марина (в мае), а 6 июня 2017-го они заключили брачный договор, где прекратили совместный режим собственности и установили раздельный на все, что было нажито в браке, включая период до заключения брачного договора. В соглашении супруги признали, что «условия справедливые, взаимовыгодные и не ущемляют ни одну из сторон» и у них нет обстоятельств, вынуждающих пойти на сделку на крайне невыгодных для себя условиях.

Договор заверили у российского нотариуса, хотя уже давно жили в Лондоне. А развелись в октябре 2017-го.

Но в декабре 2019-го Тимонина подала в суд и потребовала признать брачный договор недействительным. Она указала, что супруг получил в десять с лишним раз больше, чем она. По ее словам, она пошла на сделку под влиянием угрозы: в апреле 2017-го супруг якобы подал иск в суд о расторжении брака, разделе совместно нажитого имущества, определении места жительства детей с отцом и взыскании с супруги алиментов. Хотя в тот период дети жили с матерью в Великобритании, Тимонина утверждала, что он угрожал забрать их к себе. В мае 2017-го бизнесмен отозвал заявление в суд, но, по словам бывшей супруги, сохранил за собой право в любой момент заявить аналогичный иск. Еще истец указала, что супруг якобы похитил документы на детей, выгнал ее из ее собственной квартиры и избил. Она тогда обращалась в отдел полиции, но ей отказали в возбуждении уголовного дела по факту нанесения телесных повреждений.

Разные подходы

Всеволжский городской суд Ленинградской области в июле 2020 года отказал Тимониной. Он принял во внимание аргументы юристов ее мужа, что доказательств угроз не представлено, а намерение расторгнуть брак, разделить имущество и определить место жительства детей — это не угроза, а правомерное действие. Райсуд учел, что еще до подписания брачного договора, в мае 2017-го, Тимонина сама подавала в Лондонский суд иск о разводе, разделе имущества и определении места жительства детей. А дети живут с отцом законно — на основании распоряжений Центрального семейного суда Лондона.

Как отметил суд, простое отступление от равенства долей — это еще не повод признать брачный договор недействительным. Судьи изучили электронную переписку сторон, которую представили юристы супруга. Из нее следовало, что Тимонина знала условия сделки до ее заключения и указывала, что именно хочет забрать себе.

Кроме того, судья учел, что Тимонина пропустила годичный срок исковой давности: о нарушении своих прав она должна была узнать не позднее дня заключения соглашения. Ведь действия ответчика, которые она считала угрозой, имели место до подписания договора.

Это решение устояло в апелляции. Но Третий кассационный суд общей юрисдикции отменил акты нижестоящих инстанций. Он исходил из того, что удержание несовершеннолетних детей в Великобритании — это угроза, под влиянием которой Тимониной пришлось подписать брачный договор. Более того, это длящееся событие, поэтому суды ошиблись, когда констатировали пропуск срока исковой давности. С такими указаниями Третий КСОЮ отправил дело на пересмотр и предписал исследовать состав и стоимость имущества, которое получила каждая из сторон, чтобы определить, соразмерна ли доля жены.

Позиция ВС

Тимонин обжаловал это определение в Верховном суде, который подтвердил его правоту и раскритиковал решение кассационной инстанции в определении ВС № 33-KT22-5-K3. В десятистраничном акте детально разбираются обстоятельства дела, рассматриваются и разъясняются основания недействительности брачного договора.

Как отметил ВС, дети живут с отцом законно на основании решения Лондонского суда, что установил еще райсуд при первичном рассмотрении дела. До этого они жили с матерью, и отец не возражал против этого. «Вывод кассационного суда об удержании детей противоречит установленным обстоятельствам», — говорится в определении. Кассационный суд был не вправе переоценивать выводы районного суда, что подача иска о расторжении брака в суд — это не угроза и не длящееся событие.

Еще кассация не могла указывать на необходимость изучить состав имущества сторон и его соразмерность. Тимонину не поставили в крайне неблагоприятное положение, ведь отступить от равенства при разделе — это право сторон, указала гражданская коллегия Верховного суда. В деле есть переписка, где супруги обсуждали, что кому достанется. В итоге Тимонина по брачному договору получила квартиру площадью около 300 м² в Лондоне, гараж и квартиру в Петербурге площадью почти 200 м², сумму в фунтах стерлингов (цифра в определении суда скрыта), коллекцию ювелирных украшений и иное имущество, перечислили судьи Верховного суда. «С учетом этого стоимость имущества, переданного каждому из супругов, при отсутствии крайне неблагоприятного положения истца не имела юридического значения для правильного разрешения спора», — отметила коллегия ВС под председательством Игоря Юрьева.

Решение в пользу супруги

Отступление от равенства долей не может быть основанием признать брачный договор недействительным даже исходя из простой логики. Совместный режим имущества, действующий по умолчанию, подразумевает деление имущества пополам. А брачный договор заключают, когда это правило не устраивает.

Решение по делу Тимониной закономерное и не выделяется из общей практики разрешения споров о признании брачного договора недействительным, говорит старший юрист FTL Advisers, медиатор Светлана Иванова. По ее словам, российские суды крайне редко признают брачные договоры недействительными. В частности, суды первого кассационного округа делают это примерно в 13% случаев, подсчитала Анастасия Дегтярева, адвокат АБ «Павлова и партнеры»

Но все же такая практика есть. В 2020 году Верховный суд принял решение в пользу Марины Мухиной*, бывшей супруги владельца трех торговых центров в Петербурге. Выходя замуж в 1999 году, она подписала брачный договор о раздельном режиме имущества. В браке Мухина занималась только воспитанием детей и домашним хозяйством, пока муж развивал бизнес. В 2017 году Мухины развелись. Марина решила признать брачный договор недействительным и разделить в суде капиталы, включая недвижимость и доли в компаниях. Она указывала, что у двоих сыновей нет никакой недвижимости, они живут по месту жительства их бабушки. На нее тоже ничего не было зарегистрировано в период брака, в то время как муж стал владельцем крупного бизнеса.

Нижестоящие инстанции отказали в требованиях, ведь Мухина знала, на что шла, подписывая договор о раздельном режиме собственности. Верховный суд отправил дело на пересмотр, приняв во внимание доводы истца. В числе прочего в определении № 78-КГ20-14 отмечается, что на нее и ее детей в 18-летний период супружества не зарегистрировано никакой недвижимости. При новом рассмотрении в 2021 году райсуд признал брачный договор недействительным и дал возможность Мухиной разделить имущество (сведений об оспаривании этого решения на сайте суда нет).

Оценки юристов

Как ни странно, позицию Верховного суда нельзя назвать противоречивой, хотя у двух дел разный исход, говорит Кира Корума, партнер АК «Аснис и партнеры» В обоих случаях суды устанавливали, поставлен ли истец в «крайне неблагоприятное положение». Один пример приводится в п. 15 постановления Пленума ВС от 5 ноября 1998 года: «один из супругов полностью лишается права собственности на имущество, нажитое супругами в период брака». 

Но суды могут принять во внимание и несоразмерность раздела. В деле № 5-КГ16-174 в 2016 году ВС указал, что признаком крайне неблагоприятного положения может быть не только полное лишение имущества, но и существенная непропорциональность долей, указывает Дарьяна Епихина, старший юрист Petrol Chilikov Существенная диспропорция или нет — суд решает, оценивая обстоятельства конкретного дела. Для оспаривания брачного договора непропорциональность должна быть очень значительной, подчеркивает Епихина. В деле Тимониных невидно, как именно разделено имущество, но видно, что жена получила немало: квартиру и гараж в Питере, квартиру в Лондоне, картины, коллекцию ювелирных украшений и денежную компенсацию. Супруг, получивший существенное имущество, пусть даже в несколько раз меньше половины всех активов, не может в будущем спекулировать на несоразмерности раздела, продолжает Епихина. По ее мнению, это вполне отвечает идее оспаривания брачного договора по причине постановки в крайне неблагоприятное положение.

Еще в деле Тимониных Верховный суд впервые подробно оценил и рассмотрел доводы об оспаривании брачного договора по общегражданским основаниям, а именно по ст. 179 ГК как сделки, заключенной под влиянием угрозы, обращает внимание Дегтярева. По словам адвоката, чтобы суд расценил давление как угрозу, нужны серьезные доказательства того, что угроза была в момент подписания договора и воспринималась как реальная. «Проще говоря, одна из сторон должна находиться «под дулом пистолета», — уточняет Дегтярева. В деле Тимониных оспаривание по основаниям ст. 179 ГК выглядит скорее как попытка показать суду все обстоятельства, при которых расторгался брак, полагает эксперт. Еще Дегтярева обращает внимание: супруг, который пошел на сделку под влиянием угрозы, осознает это в момент подписания, поэтому здесь применяется годичный срок давности. «В комментируемом деле истец обратился в суд через два с лишним года после удостоверения брачного договора», — указывает адвокат.

Советы супругам

Отход от равного раздела имущества — это не повод признать брачный договор недействительным, и вообще суды идут на это крайне редко. И так невысокий шанс оспаривания будет еще ниже, если супруги изначально заключают равноценные брачные договоры, например когда каждому из супругов принадлежит то, что приобретено на его имя, в том числе вклады в банках, говорит Иванова. 

Она отмечает, что супруги могут выбрать другое право, применимое к их отношениям, например законы Великобритании. «Там иной порядок раздела имущества: суд учитывает и условия брачного договора, и другие обстоятельства, в том числе имущество, приобретенное до брака. Раздел может быть произведен более равноценно, несмотря на условия брачного договора», — рассказывает Иванова. Но надо учитывать, что бракоразводный процесс по праву Великобритании достаточно длительная и дорогостоящая процедура, предупреждает Иванова.

* Имя и фамилия изменены редакцией.