Конституционный суд принял к рассмотрению запрос Краснодарского краевого суда о проверке конституционности статей ГК в части сроков исковой давности при взыскании имущества по коррупционным делам. На это обратил внимание РБК.
КС проверит положения ГК в части понятия и сроков исковой давности. Обычно течение этого срока начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто выступает надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. КС проверит положение о том, что если срок исполнения обязательств не определен, то он начинает течь со дня предъявления кредитором требования. Еще заявитель попросил КС проанализировать норму ГК, согласно которой исковая давность не распространяется на требования о защите «личных неимущественных прав и других нематериальных благ».
В комментарии РБК член генсовета «Деловой России» Екатерина Авдеева пояснила, что действующие нормы о коррупции спорят друг с другом в вопросе определения сроков исковой давности. Так, по ГК общий срок исковой давности — три года. При этом закон «О противодействии коррупции» не устанавливает эти сроки, хотя и указывает, что наказание по ним должно быть неотвратимым.
Опрошенные изданием эксперты привели распространенный в практике подход, согласно которому требования прокуратуры по антикоррупционным искам не ограничиваются сроками исковой давности. Это объясняют тем, что объектом иска в таких случаях выступает не субъективное право, а интересы общества и государства. Поэтому прокуратура часто использует в исках о деприватизации норму ГК о том, что сроки давности не распространяются на иски о защите нематериальных благ.
«Тот факт, что с момента приобретения акций в некоторых случаях прошло около 30 лет, прокуратура обходила ссылкой на неприменение срока исковой давности к требованиям о защите нематериального блага. Борьба с коррупцией, по мнению прокуратуры, — это и есть общественное нематериальное благо. Суды вставали на сторону прокуратуры», — отметил адвокат Евгений Зубков.
Об одном из таких дел Право.ru рассказывало в материале «ВС отменил национализацию уральского завода». В этом деле адвокаты экс-депутата, уральского предпринимателя Малика Гайсина настаивали на истечении срока исковой давности и неприменимости в деле ст. 169 и 235 ГК. Юристы уверяли: суды сослались на нормы об ответственности, которых не существовало в период спорных отношений. Судьи Верховного суда в итоге посчитали преждевременными выводы нижестоящих инстанций о том, что Гайсин купил акции завода электрических соединителей «Исеть» за счет коррупционных доходов. Они обратили внимание: Генпрокуратура не доказала ни наличие у владельца завода депутатского статуса в спорный период, ни присутствие коррупционной составляющей в покупке акций, ни существование в те годы запрета на ведение бизнеса депутатами Госдумы.
«Позиция о том, что положения ГК об исковой давности не применяются к требованиям, заявленным по настоящему делу, противоречит правовым позициям Конституционного суда», — резюмировал ВС. И добавил, что, обращаясь в суд за защитой интересов общества и государства, прокурор так и не заявил требований в защиту нематериальных благ, указанных в ст. 150 ГК. Дело Гайсина отправили на новое рассмотрение, и юристы считают, что на этот раз Генпрокуратуре откажут. Сергей Савосько, партнер, адвокат , тогда отметил: ВС прямо указал, что к такой категории дел об изъятии активов в пользу государства применяются общие правила об исковой давности, а участие Генпрокуратуры и других госорганов само по себе не считается основанием для отказа от их применения.