В Пресненском районном суде Москвы продолжается процесс бывшего вице-мэра Москвы Александра Рябинина, который обвиняется в злоупотреблении служебным положением и мошенничестве. На сегодняшнем заседании судья Татьяна Васюченко настолько жестко отчитала прокурора, что многие в зале не удержались от смеха, а защита недоумевала, как ФСБ могла начать слежку за чиновником еще в 2009 году, хотя заявление на него было написано в 2010-м.
Сегодняшнее заседание должно было начаться с допроса свидетелей и потерпевшего Сергея Гляделкина, который утверждает, что Александр Рябинин вынудил его передать своей дочери офис площадью 202,5 кв. м (взамен чиновник якобы обещал снять трудности с согласованием постановления, регулировавшего жилую застройку в Левобережном районе, которую вела компания Гляделкина). Но они не пришли, и судья Татьяна Васюченко приступила к исследованию доказательств. Прокурор Юлия Шумовская заявила ходатайство об исследовании первого и второго томов уголовного дела полностью.
- Если можно, я сама, — сказала она, не дождавшись реакции судьи, и собралась уже идти к судейскому столу за материалами.
- Нет, — остановила ее Васюченко. — Все документы – это не ходатайство.
- Я готовилась к допросу потерпевшего и свидетелей, — начала оправдываться Шумовская, а судья напомнила, что предупредила в самом начале процесса: нужно быть готовыми к исследованию доказательств, если в допросах возникнет "окно". Затем был объявлен пятиминутный перерыв, чтобы прокурор смогла заявить более конкретные ходатайства.
- Мне уже надоело это отношение! – бросила в зал судья перед уходом.
После возвращения судьи прокурор попросила исследовать постановление о возбуждении уголовного дела, чем снова вызвала недовольство Васюченко (судья даже зачитала ст.74 УПК ("Доказательства"). В этот момент по залу прокатились смешки — всем было очевидно, что постановление о возбуждении уголовного дела доказательством не является.
В результате внимание участников процесса сосредоточилось на истории с оперативной разработкой Рябинина, которую ФСБ вела с июля 2009 года. Прежде всего адвокат Рябинина Константин Фонарьков обратил внимание суда на то, что, согласно материалам дела, результаты оперативно-розыскных мероприятий были направлены следователю "для подготовки осуществления следственных действий" лишь через год после возбуждения дела — весной 2011 года.
Затем он выразил недоумение по поводу того, что постановление о проведении оперативного эксперимента попало в следственные органы за год до его рассекречивания в марте 2011 года. По словам Фонарькова, это "порождает вопросы о происхождении" этого документа.
Третий вопрос у Фонарькова вызвал рапорт о получении следователем сообщения о преступлении в марте 2010 года. По мнению адвоката, это значит, что заявление от Гляделкина поступило в ФСБ тогда же, а не в 2009 году, когда эфэсбешники начали следить за Рябининым. Удивилась защита и тому, что в рапорте нет ни слова о деньгах, выданных потерпевшему в 2009 году для взятки Рябинину (напоминим, что последний денег не взял, выставил Гляделкина из кабинета, а потом сам написал заявление в правоохранительные органы о попытке дать взятку).
Затем анализировалось собственно заявление Гляделкина в ФСБ (он писал в 2010 году, что его компания ЗАО "Трест МСМ-1" несет убытки из-за остановки строительства на объектах в Левобережном районе). Тут встал Рябинин и указал на абсурдность этого утверждения с точки зрения хронологии: по его словам, если верить дате, то Гляделкин написал свое заявление, "когда уже не работал на этих объектах".
После этого началось исследование доказательств, находящихся во втором томе дела. Это документы, касающиеся строительных проектов Гляделкина, а также бумаги, относящиеся к получению дочерью Рябинина злополучного офиса (на прошлом заседании потерпевший заявил, что офис был передан по его указанию гендиректором этой компании Симоненковым, а защита Рябинина утверждает, что эта недвижимость принадлежала его бывшей жене с 2005 года). Фонарьков поинтересовался, мог ли Гляделкин распоряжаться имуществом ЗАО "Астра".
- Да, через владение акциями, — ответил потерпевший.
У защиты Рябинина это вызвало сомнения: Фонарьков считает такое развитие событий противоречащим уставу компании. "Акционер имеет право избирать и быть избранным, принимать участие в общих собраниях, получать часть прибыли, отчуждать принадлежащие ему акции, принимать участие в распределении прибыли, преимущественное приобретение акций и товаров и услуг, производимых обществом, а также доступ к документам", — зачитал он список прав акционеров ЗАО "Астра".
Закончилось заседание исследованием документации, связанной со строительством жилых домов в районе "Левобережный". Подконтрольный Гляделкину "Трест МСМ-1" должен был построить там два дома в качестве генподрядчика по двум госконтрактам. К исполнению первого не смогли даже приступить из-за протестов жителей, а стройка второго, по информации Гляделкина, остановилась из-за прекращения финансирования из бюджета, вызванного действиями рябининского Москонтроля.
Но Рябинин и Фонарьков заявили, что это утверждение не соответствует действительности. Постановление, лежавшее в основе контракта, действовало до 2010 года и, соответственно, было бюджетное финансирование, утверждали они. Гляделкин же, по их информации, действовал в интересах третьих лиц. "Постановление, которое он лоббировал, было совсем для других целей", — сказал Рябинин.
