Субсидиарка и уголовка в одном деле
В деле о банкротстве компании ООО «Д» рассматривается обособленный спор о субсидиарной ответственности контролирующих лиц. Среди прочих ответчиком выступает один из бывших директоров компании — Иванов В., в период деятельности которого из собственности должника выбыло более 100 квартир.
Для Иванова В. это было неожиданностью, так как он сделок и иных действий, позволяющих произвести отчуждение имущества, не совершал. Более того, все квартиры были обеспечены залогом ПАО «МТБанк» (заявитель по делу о банкротстве должника), обязательства перед которым не были исполнены. То есть предположить само выбытие имущества из собственности было крайне затруднительно.
Параллельно с банкротством ООО «Д» расследуется уголовное дело по факту хищения имущества, принадлежащего банку, в том числе и тех самых заложенных квартир.
Обвинение в уголовном деле предъявлено третьему лицу — Тагирову С., который, по мнению правоохранительных органов, создал организованную группу и совершил действия, направленные на хищение имущества. Иванов В. в этом деле проходит свидетелем, и, как свидетель, он показал, что представленные на обозрение договоры купли-продажи, равно как иные документы, он не подписывал.
В результате проведенных следственных действий следственными органами установлено, что группой лиц были подделаны доверенности, договоры купли-продажи, документы от залогодержателя об исполнении всех кредитных обязательств ООО «Д» и совершены действия, направленные на снятие залога и отчуждения имущества в пользу специально созданных «технических» фирм, которые, в свою очередь, продавали квартиры добросовестным приобретателям.
Возвращаясь к банкротному делу, отметим, что требования о привлечении к субсидиарной ответственности основаны на п. 10 ст. 61.11 закона «О банкротстве» («Действия и (или) бездействие директора, в результате которых невозможно полностью погасить требования кредиторов»).
Процесс осложняется тем, что на момент рассмотрения заявления о субсидиарной ответственности предварительное следствие окончено, обвинение Тагирову С. предъявлено, однако приговор судом не вынесен. Следовательно, основания для освобождения от доказывания в порядке ст. 69 АПК отсутствуют. При этом все оригиналы договоров купли-продажи объектов недвижимости, вменяемые в подписание Иванову В., изъяты из органа государственной регистрации и признаны доказательствами по уголовному делу, а в материалах дела о субсидиарной ответственности имеются лишь их копии.
Такие случаи, когда параллельно с делом о банкротстве расследуются уголовные дела в отношении директоров, участников, бенефициаров, в судебной практике не редки (подробнее — Уголовка в банкротстве: зачем нужна и чем опасна). Однако особенность этого случая обусловлена тем, что привлекаемое к уголовной ответственности лицо какого-либо отношения к должнику не имеет, что еще больше осложняет процесс доказывания отсутствий оснований для привлечения Иванов В. к субсидиарной ответственности.
Учитывая диспозицию п. 10 ст. 61.11 закона «О банкротстве» доказыванию в деле подлежит, во-первых, факт неподписания сделки Ивановым В. (1), а во-вторых, что эти действия совершены третьими лицами путем подделки документов без участия контролирующих должника лиц (2).
Подходы на практике
С доказательством неподписания сделки директором все более или менее понятно: ВС не раз высказывался о допустимости проведения экспертизы по копиям (п. 9 Обзора ВС № 4 за 2020 год, определение коллегии по гражданским делам ВС от 14.03.2017 № 20-КГ16-21, постановление Пленума ВАС от 04.04.2014 № 23).
Однако, как показывает практика, и здесь могут быть трудности. Несмотря на последовательную позицию ВС, назначение экспертизы по копиям не всегда признается возможным (дело № А29-14957/2017, постановление 9-го ААС от 27 июля 2021 года по делу № А40-150693/2020) либо существует риск непринятия результатов таких экспертиз как доказательства по делу ввиду ее предположительного, вероятностного характера. Либо сам эксперт отказывается проводить экспертизу из-за плохого качества копий или отсутствия достаточного количества документов, содержащих свободные образцы (постановление АС Волго-Вятского округа от 26 июля 2019 года по делу № А43-19475/2018).
На наш взгляд, если невозможно провести экспертизу оригинала документа в силу объективных причин (таковым, на наш взгляд, может быть нахождение документов в другом арбитражном или уголовном деле), результаты экспертиз по копии, когда нет иных оснований сомневаться в их подлинности, должны приниматься судами как достоверные и надлежащие доказательства.
Но настоящие трудности начинаются при доказывании того обстоятельства, что действия по выводу активов были совершены третьими лицами без какого-либо участия контролирующего лица. С учетом сформировавшегося подхода само по себе неподписание привлекаемым лицом договоров по отчуждению имущества должника не есть достоверное доказательство, что привлекаемое лицо не знало о заключение этих договоров или не давало согласия на их заключение, поэтому одной из возможностей доказать невиновность будет судебный акт по уголовному делу.
До вынесения же приговора суда фактически контролирующее лицо оказывается в ситуации, когда круг его способов защиты существенно ограничен. Так, в частности, постановление о привлечении в качестве обвиняемого хоть и раскрывает обстоятельства преступления, но преюдиции в порядке ст. 69 АПК не создает. Права свидетеля по уголовному дел существенно у́же, чем у потерпевшего или обвиняемого, что также накладывает свои ограничения по формированию доказательной базы.
При таких обстоятельствах видится необходимым приостановление производства по делу в порядке ст. 143 АПК до рассмотрения уголовного дела. Однако суды на такие шаги пока идут неохотно, особенно когда помимо оснований по п. 10 ст. 61.11 закона «О банкротстве» вменяются и иные, например по п. 1. ст. 61.12 закона «О банкротстве».
Анализ практики показал, что в основном суды отказывают в приостановление дела, мотивируя тем, что арбитражный суд вправе дать самостоятельную оценку действиям привлекаемого лица, либо указывая, что стороной не доказано, как приговор препятствует рассмотрению дела о субсидиарной ответственности (постановление АС Волго-Вятского округа от 10 октября 2019 года по делу № А29-5568/2015, постановление АС Московского округа от 21 апреля 2022 года по делу № А40-172827/2019 и другие). Тем не менее есть и иные судебные акты, удовлетворяющие такие ходатайства (постановление АС Московского округа от 7 ноября 2018 года по делу № А40-228/2014).
Практика на случай, когда уголовное дело возбуждено в отношении третьих лиц, а не привлекаемого к субсидиарной ответственности лица, вообще отсутствует, хотя именно такие лица находятся в более незащищенном состоянии в сравнении с контролирующим лицом, в отношении которого возбуждено уголовное дело.
Считаем, что в таких случаях нельзя формально подходить к вопросу приостановки рассмотрения заявления. Судам необходимо устанавливать возможность доказать отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности иными способами, а при отсутствии такой возможности приостанавливать рассмотрения заявления о субсидиарной ответственности до получения результатов по уголовному делу. На наш взгляд, это надо распространять и на случаи, когда такое уголовное дело напрямую не связано с банкротством должника, но может установить факты преступного отчуждения имущества последнего. Это напрямую может повлиять на основания привлечения к ответственности по п. 10 ст. 61.11 закона «О банкротстве».