Привлечение контролирующих должника лиц к реальной ответственности (исполнение решений о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности) и получение компенсации вреда, причиненного недобросовестными действиями КДЛ, — это распространенная и актуальная проблема, возникающая на практике вне зависимости от того, гражданство какой страны есть у контролирующего лица. Но в случае когда КДЛ — гражданин иностранного государства (зарегистрировано в иностранном государстве) либо к моменту привлечения его к субсидиарной ответственности покинуло территорию РФ, ситуация осложняется дополнительными аспектами, свойственными для правоотношений с иностранным элементом.
К таким аспектам традиционно относят проблему извещения КДЛ, покинувших РФ, о судебных заседаниях и процессуальных действиях, а также проблему признания и приведения в исполнение актов российских судов за границей, в том числе применение обеспечительных мер в отношении покидающих территорию Россию КДЛ и их имущества.
Проблема извещения
Нарушение правил извещения лиц о судебных заседаниях в соответствии с законодательством большинства стран — это существенное нарушение процессуальных прав участника процесса, оно может стать причиной для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного судебного акта, вынесенного при наличии такого нарушения. В российском законодательстве также закреплена правовая норма, согласно которой одним из оснований для отказа в признании и приведении в исполнение решения иностранного суда на территории РФ будет ненадлежащее извещение участника дела (ст. 244 АПК).
Как правило, извещение считается надлежащим, если оно соответствует Гаагской конвенции 1965 года о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским или торговым делам. Но зачастую достоверных сведений о месте пребывания гражданина, уехавшего из России на неопределенный срок, не имеется, или имеется противоречивая информация о нескольких возможных локациях.
В таких ситуациях в делах о привлечении лиц к субсидиарной ответственности в отечественной судебной практике сформировалась позиция, согласно которой, если гражданин покинул страну на неопределенное время, он заинтересован принять меры для защиты своих интересов и определить адрес получения всей корреспонденции. Так, в постановлении 11-го ААС от 25 апреля 2018 года по делу № А65-1797/2016 суд указал, что КДЛ, привлекаемое к ответственности и покинувшее пределы страны на неопределенное время, не отказалось от российского гражданства. Поэтому суд отклонил доводы о ненадлежащем извещении, так как в материалах дела имеются доказательства направления извещения по адресу ответчика на территории России. Однако такой подход может привести в будущем к проблемам с признанием и приведением в исполнение такого судебного акта в иностранном государстве, если в этой стране подобный подход к извещению сторон будет признан незаконным.
Исполнение судебного акта
Главной проблемой привлечения КДЛ, уехавших из России, к субсидиарной ответственности, безусловно, становится исполнение судебного акта. Как правило, контролирующее лицо заранее предвидит риск привлечения его к субсидиарной ответственности и предпринимает все возможные действия для вывода имущества и активов за рубеж. Для защиты интересов заявителей в таких случаях процессуальным законодательством предусмотрен институт применения обеспечительных мер.
Но при привлечении к субсидиарной ответственности КДЛ, уехавших или уезжающих из России, применение обеспечительных мер также осложнено.
Суды нередко удовлетворяют ходатайства о наложении ареста на имущество КДЛ в размере вменяемой субсидиарной ответственности. Однако к этому моменту, как правило, на территории РФ имущества, на которое может быть наложен арест и в дальнейшем обращено взыскание, у КДЛ уже не имеется, так как все активы выведены за рубеж.
При этом признание и приведение в исполнение иностранных судебных актов о принятии обеспечительных мер осуществляется большинством стран на основании международного принципа взаимности. Но Россия редко придерживается принципа взаимности, отечественные суды неохотно признают иностранные судебные акты о принятии обеспечительных мер. Более того, некоторые страны и вовсе не допускают признания и исполнения иностранных промежуточных судебных актов, не заканчивающих спор по существу, в том числе и о принятии обеспечительных мер.
Таким образом, при выводе с территории РФ контролирующим лицом ликвидных активов и имущества обеспечить реальное исполнение судебного акта о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности с помощью института обеспечительных мер практически невозможно. Следовательно, ключевым моментом для реального привлечения лица к субсидиарной ответственности будет не релокация самого КДЛ, а наличие или отсутствие у этого КДЛ имущества и активов на территории РФ.
При этом согласно позиции, сформировавшейся в российской судебной практике, обеспечительные меры в виде запрета на выезд за пределы РФ в отношении КДЛ также применяются крайне редко. Напротив, чаще всего, когда заявитель (кредитор или арбитражный управляющий) располагает сведениями, что КДЛ собирается покинуть территорию страны на неопределенный срок, и просит суд ограничить его право на выезд, российские арбитражные суды отказывают в удовлетворении такого ходатайства в связи с отсутствием оснований для ограничения права на выезд, перечисленных в ст. 15 Федерального закона «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» (например, постановление 7-го ААС от 23 мая 2022 года по делу № А45-32568/2020).
Расширение круга привлекаемых к ответственности лиц
Из-за ограниченных возможностей для исполнения судебного акта о привлечении КДЛ, уехавшего из России, к субсидиарной ответственности и сложностей в признании и приведении к исполнению таких судебных актов за рубежом получает развитие практика расширения круга привлекаемых к субсидиарной ответственности лиц. Нередко в число ответчиков попадают лица, которых трудно по формально-юридическим признакам назвать контролирующими должника, и лица, чей статус КДЛ зачастую выглядит искусственным, «притянутым». Ключевым фактором для привлечения таких лиц к субсидиарной ответственности становится наличие у них ликвидных активов на территории России, за счет которых может быть исполнено судебное решение.
В качестве примера можно привести определение Верховного суда от 6 августа 2018 года по делу № А22-941/2006 о банкротстве ООО «Дальняя степь». В указанном деле иностранный инвестор российского юридического лица покинул территорию России, заранее вывел денежные средства юрлица за рубеж. В дальнейшем указанная организация была признана банкротом. Спустя десять лет российского участника международной банковской группы HSBC привлекли к субсидиарной ответственности в качестве контролирующего лица ООО «Дальняя степь» на сумму свыше 1,3 млрд руб., подлежащих уплате единственному кредитору общества — российскому налоговому органу. При этом банк был единственным из привлекаемых лиц, кто имел активы на территории РФ. При анализе указанного судебного акта создается впечатление, что банк искусственно введен в группу КДЛ из-за наличия имущества в РФ, мотивы наделения банка статусом КДЛ, которые приводит суд, нельзя назвать в полной мере убедительными.
Подобная практика свидетельствует о низкой эффективности института привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности применительно к лицам, покинувшим территорию РФ. При этом главной проблемой на пути к реальной компенсации вреда, причиненного недобросовестными действиями контролирующего лица, будет вывод таким лицом всех ликвидных активов за рубеж до момента предъявления требований о привлечении его к ответственности.