У многих сложилось впечатление, что из-за большого объема уже объявленных и закрытых сделок с иностранным участием все иностранцы вышли. Мы считаем, что это не совсем так. Есть достаточно ощутимое присутствие иностранных инвесторов в крупных стратегических активах, выход из которых является "болезненным" для таких инвесторов в силу существенности и значимости таких российских активов для глобального бизнеса, либо затруднен в силу маловероятности согласования такого рода сделок на уровне правительственной комиссии или президента.
Если говорить о локальных сделках M&A между российскими участниками или в ряде случаев между российскими участниками и иностранными инвесторами из дружественных юрисдикций, здесь, как и всегда в турбулентное время, многие собственники готовы выставить на продажу то, что в рамках обычного рынка они не готовы были продать. За последние два года на рынок вышло много качественных активов, которые годами не выставлялись. При этом одновременно у нескольких больших игроков была необходимая ликвидность и желание эти активы купить. По нашим оценкам, эта тенденция может сохраниться за счет выхода из бизнеса в России тех российских собственников, чей центр жизненных интересов находится за рубежом и которым формально не требуется согласие правительственной комиссии на продажу активов (либо получение такого согласия не выглядит непреодолимой проблемой).
Мы видим, что некоторые активы, которые за последние два года были приобретены у иностранных продавцов, также начинают выставляться на продажу. В качестве одной из причин этого процесса можно выделить невозможность выполнения новыми собственниками KPIs, которые были установлены правительственной комиссией, а также тот факт, что некоторые приобретения изначально осуществлялись с целью дальнейшей перепродажи.
Тренды на рынке M&A
Во-первых, характер, состав игроков и M&A рынка в целом значительно поменялся. До 2022 года на рынке доминировали крупные активные игроки, которые существенно снизили свою активность за последние два года. При этом появились новые лица, которые успешно покупали активы иностранных продавцов в сложных конкурентных процессах.
Во-вторых, существенно изменились и сами условия сделок. Это касается не только сделок в рамках выхода иностранных собственников, но и обычных рыночных M&A сделок.
Чтобы снизить риски срыва сделки из-за ужесточающихся регуляторных, санкционных и иных причин, принципиальное значение для каждой из сторон стала иметь быстрая реализация сделки. Поэтому все чаще стороны пытаются минимизировать разрыв между подписанием обязывающей документации и закрытием сделки, а также уделяют большое внимание ее стабильности после подписания обязывающей документации. На практике это выражается в том, что стороны согласовывают минимальное количество отлагательных условий, которые могут помешать успешной реализации сделки. Ряд классических отлагательных условий, которые ранее традиционно включали в документацию, стороны стараются выполнить до подписания. Речь идет о регуляторных согласованиях, которые все чаще получаются либо до момента подписания, либо сразу после него.
Еще мы видим существенное увеличение числа сделок в рамках конкурентных процессов продажи. Здесь стоит отметить, что исторически российский рынок M&A был преимущественно рынком покупателя, но за последние два года произошло смещение в сторону продавца. Это в первую очередь касается сделок, предметом которых выступают качественные активы по адекватной ситуации оценке, на которые есть очень большой спрос на рынке.
Как следствие, многие покупатели не получают эксклюзивность в рамках ведения переговоров и вынуждены принимать достаточно взвешенные решения и идти на определенный риск. То есть они готовы принимать если не усеченный, то намного менее комфортный пакет заверений об обстоятельствах и иных контрактных защит, который на старом рынке был бы неприемлемым.
Кроме того, за последний год мы наблюдали использование такого инструмента, как обеспечительный платеж. Покупатель вносит его до или в момент подписания обязывающей документации как доказательство серьезности намерений и готовности быстро двигаться к закрытию сделки. До 2022 года такой инструмент встречался крайне редко.
В последние два года стороны начали уделять большое внимание и механизму оплаты покупной цены. Расчеты стали более сложными из-за большого количества регуляторных и рыночных ограничений. В особенности это касается сделок, по которым цена должна быть уплачена за пределы РФ.
С точки зрения применимого права, которое стороны выбирают для регулирования своих взаимоотношений по сделкам, по нашим оценкам, российское право продолжает укреплять свою доминирующую роль применительно к внутрироссийским сделкам. А по трансграничным сделкам продолжает использоваться иностранное право, но далеко не всегда английское. В рамках сделок по выходу иностранных собственников, когда продавцы диктовали свои условия, часто использовалось право той юрисдикции, где находился иностранный инвестор.
С точки зрения места разрешения споров, каких-то принципиальных изменений не произошло. В локальных сделках обычно используется Российский арбитражный центр или Международный коммерческий арбитражный суд. По трансграничным сделкам продолжает использоваться иностранный международный арбитраж, и можем отметить существенно возросшее использование именно Гонконгского Международного Арбитражного Центра.
