Эксперты рассуждают об основных тенденциях и подходах экономической коллегии Верховного суда в налоговых спорах за 2016 год. Какие вопросы интересовали судей ВС больше всего и удалось ли добиться баланса между интересами государства и налогоплательщиков? Ответы экспертов на примере самых ярких и запоминающихся судебных дел – в материале "Право.ru".
В 2016 году Коллегия Верховного суда РФ по экономическим спорам (КЭС) значительное внимание уделяла таким вопросам налогового права, как взаимозависимость контрагентов, получение налоговой выгоды, налоговый контроль, рассказывает Иван Шиенок, руководитель налоговой практики адвокатского бюро «Инфралекс». «Основную тенденцию деятельности КЭС можно охарактеризовать как продолжение шлифовки ключевых для практики институтов общей части налогового права», – считает он. Хотя революционных изменений в сфере применения налогового законодательства, по его словам, не произошло, КЭС удалось разрешить ряд ситуаций, которые вызывали сложности у судов. Еще одна черта – приверженность КЭС при разрешении конкретных споров подходам, сформулированных Президиумом Высшего арбитражного суда, замечает Шиенок: «К практике ВАС КЭС обращалась многократно».
Внимание, кассация!
Особо юристы указывают на повышенный интерес КЭС к единообразию практики судов окружной кассации по налоговым спорам. «Одной из ярко проявившихся тенденций в работе КЭС стала борьба за стабильность судебных решений на уровне кассационных инстанций», – говорит Денис Кожевников, юрист налоговой практики VEGAS LEX. В пример он приводит дело ООО "Энергокомплект" (№ А40-87379/2014), где коллегия негативно оценила действия кассационной инстанции по переоценке доказательств, а также дело ООО "Сысертский Арматурный Завод" (№ А60-4982/2015) – здесь акцент был сделан на недопустимости нарушения принципа состязательности путем выхода за пределы обжалования.
"В 2016 году КЭС последовательно проводила линию разграничения полномочий судов первой и апелляционной инстанции по рассмотрению дела по существу от полномочий судов округов, проверяющих правильность применения судами нижестоящих инстанций норм права при рассмотрении дела", – подтверждает Иван Шиенок. По его словам, попытки кассационных судов давать оценку вопросам не только права, но и факта (делать самостоятельные выводы о реальности хозяйственных операций налогоплательщика, о проявлении им должной осмотрительности, о направленности его деятельности на извлечение прибыли и т. д.) стали серьезной проблемой для судебной практики.
В результате постановления окружных судов неоднократно отменялись, причем даже в тех случаях, когда они не выносили окончательного решения, а направляли его на новое рассмотрение. Ярким примером этого было дело ООО «Интерос» (№ А40-77894/2015), которое закрепило практику взыскания налоговых долгов налогоплательщика с формально независимой организации при наличии признаков перевода бизнеса на новое юридическое лицо. Суды первой и апелляционной инстанции пришли к выводу, что в целях уклонения от погашения налоговой задолженности функции по ведению бизнеса фактически были переданы другой компании, с чем не согласился окружной суд. КЭС не только оставила в силе судебные акты первых двух инстанции, тем самым выразив согласие с примененным ими подходом, но и дала подробные указания о том, какие обстоятельства должны быть предметом судебной проверки при разрешении подобного рода споров. См. "Новые налоговые риски: "передача бизнеса" не освобождает от старых недоимок".
Дело «Интероса» эксперты единогласно признают одним из самых интересных в 2016 году, а проблему взыскания недоимок с зависимых компаний – еще одним трендом экономколлегии ВС. «Этот спор, без преувеличения, налоговое дело прошедшего года, своеобразный "Орифлейм 2016-го", – уверен Михаил Успенский, партнер адвокатского бюро КИАП.
Еще одна плеяда споров, заслуживающих, по словам Успенского, отдельного внимания – это дела, связанные с необоснованной налоговой выгодой. Яркое в этой сфере (и вообще в 2016 году) – дело ООО "Центррегионуголь" (№ А40-71125/2015), решение которого было вынесено в пользу налогоплательщика (см. "Верховный суд объяснил, почему признаки "однодневки" у контрагента – это не страшно").
По мнению Александра Григорьева, менеджера практики налоговых споров "ФБК Право", внимание КЭС к этой тематике сегодня чрезвычайно важно. «В последние несколько лет сложилась практика, согласно которой на налогоплательщика возлагается ответственность за неуплату налогов его контрагентами и третьими лицами, – рассказывает он. – К сожалению, очень редко можно встретить осмысленный подход к анализу фактических обстоятельств, а качественные судебные акты, в которых бы подробным образом разбирались все доводы сторон, являются практически исключением».
При рассмотрении же дела ООО "Центррегионуголь" КЭС четко сформулировала, что для признания налоговой выгоды необоснованной нужно доказать, что налогоплательщик не мог не знать о недостоверности оправдательных документов (подписании неустановленными лицами и т. д.), поясняет Григорьев. Коллегия обратила внимание на необходимость доказать получение необоснованной налоговой выгоды именно проверяемым налогоплательщиком, а инспекция ограничилась анализом движения денежных средств по счетам контрагентов, не установив, каковы признаки сопричастности к этому налогоплательщика – покупателя товаров и по какой причине исключается причастность изготовителя.
Призывала КЭС в 2016 году и использовать экономический анализ при рассмотрении налоговых споров, обращает внимание Наталия Юрченкова, юрист BGP Litigation. Например, в деле АО «Данон Россия» (№ А32-9413/2014) о том, влияет ли предоставление скидки на базу по НДС. Сумма выручки нужно определять с учетом скидок, а в случае необходимости – корректировке за тот налоговый период, в котором отражена реализация товаров (работ, услуг), решил ВС. «Это яркий пример применения принципа экономического анализа права, пришедшего из англо-саксонской правовой системы, – говорит Юрченкова. – Знаковое решение коллегии позволит поставить точку в многолетней истории о налоговых последствиях выплаты ретро-бонусов». См. "Верховный суд ограничил применение отраслевых норм в налоговых отношениях".
Как правильно контролировать
Особого внимания, по мнению экспертов, заслуживают споры о полномочиях налоговых органов в сфере контроля цен. Здесь они выделяют следующую «тройку» дел:
-
В условиях активно развивающейся практики проверок территориальными налоговыми органами уровня цен в сделках между взаимозависимыми лицами КЭС в деле ООО «Ставгазоборудование» (№ А63-11506/2014) определила границы дозволенного, комментирует Александр Гринько, юрист группы разрешения налоговых споров КПМГ в России и СНГ. Территориальные налоговые инспекции при проведении налоговых проверок не обладают полномочиями по контролю цен по сделкам между взаимозависимыми лицами в целях налогообложения, а сам факт такой взаимозависимости – еще не повод доначислить налоги, четко указал ВС. "Взаимозависимость участников сделок <...> может иметь значение в целях налогового контроля, только если установлено, что она используется как возможность для осуществления согласованных действий, не обусловленных разумными экономическими или иными причинами", – говорится в определении ВС (см. "Верховный суд ограничил инициативу налоговых инспекций").
- При этом в деле ООО «Деловой центр Минаевский» (№ А40-63374/2015) КЭС показала, что налоговые инспекции при установлении факта получения налогоплательщиком необоснованной налоговой выгоды могут проверять цены в отношении неконтролируемых сделок, обращает внимание Максим Владимиров, руководитель отдела налогообложения Noerr. Суды первой и апелляционной инстанции установили признаки получения необоснованной налоговой выгоды, а также многократное отклонение цен от рыночного уровня по сделке купли-продажи недвижимости, что и стало решающим моментом в этом споре. КЭС оставила их акты в силе, а постановление московской окружной кассации, которая отправила спор на новое рассмотрение, отменила.
- Позиция КЭС получила развитие в деле ООО «Аквапарк» (№ А32-2277/2015), тоже касающемся несоответствия цен реализации объекта недвижимости рыночному уровню, но уже в пользу налогоплательщика, говорит Александр Григорьев, менеджер практики налоговых споров "ФБК Право". КЭС, как и в предыдущем деле, напомнила, что многократное отклонение цены сделки от рыночного уровня может учитываться в качестве одного из признаков получения необоснованной налоговой выгоды в совокупности с иными обстоятельствами, порочащими деловую цель сделки (взаимозависимость сторон, создание организации незадолго до совершения хозяйственной операции, использование особых форм расчетов и сроков и т. п.). Наличие такой совокупности в этом деле доказано не было, а одно лишь отличие примененной налогоплательщиком цены от рыночного уровня не позволяет утверждать о направленности его действий на уклонение от налогообложения, следует из определения ВС (см. "Подозрительные цены: ВС поставил налоговую на место налогоплательщика").
Балансируем
Дела о полномочиях налоговых органов примечательны еще и с точки зрения оценки соблюдения КЭС баланса интересов налогоплательщиков и государства, обращает внимание Иван Шиенок, руководитель налоговой практики адвокатского бюро «Инфралекс»: «Очевидно, что КЭС приложила большие усилия для отыскания точки равновесия между интересами противоположных сторон, что весьма непросто, поскольку осуществление налогового контроля во многих случаях объективно требует проверки рыночного характера цены сделок, что формально не отнесено к полномочиям налоговых органов».
В целом практикующие юристы считают, что КЭС удается добиться баланса в налоговых спорах. "В 2016 году КЭС неоднократно активно вставала на сторону налогоплательщиков, чтобы посредством более четкого толкования норм налогового закона восстановить баланс в отношениях между ФНС и налогоплательщиками, пресечь чрезмерно вольготное и расширительное толкование закона в пользу налоговиков", – считает Александр Гринько, юрист группы разрешения налоговых споров КПМГ.
Показательным в этом плане было дело ООО «Парламент Продакшн» (№ А40-94960/15), предметом которого был вопрос о налогообложении налогом на прибыль компенсаций при увольнении работника по соглашению сторон. КЭС, вопреки многочисленной судебной практике не в пользу налогоплательщиков, решила, что расходы на выплату компенсаций работникам, увольняемым по соглашению сторон трудового договора, могут быть включены в состав расходов на оплату труда при условии их обоснованности.
При значительном размере таких выплат на налогоплательщике лежит бремя раскрытия доказательств, обосновывающих их экономическую оправданность, а также подтверждение того, что посредством таких выплат не предоставляется личного обеспечения работнику после его увольнения. «Это решение фактически сказало: хотите вычитать большие выходные пособия, объясните, почему вы их платите, – поясняет Евгений Тимофеев, партнер налоговой практики Goltsblat BLP. – А поскольку платят их всегда с одной целью – избавиться от неподходящего работника, прямого на это указания в соглашении о расторжении трудового договора должно быть вполне достаточно» (см. "Незолотые" парашюты: спор о налоге на компенсации дошел до ВС").
По мнению Тимофеева, главная тенденция налоговых споров 2016 года в ВС – это прежде всего постепенный переход к делам значительной важности и охвата. "Ранее ВС, казалось, сторонился дел, прецеденты по которым могли затронуть серьезные бюджетные интересы". Что касается собственно позиций КЭС, то они представляются ему достаточно сбалансированными.
«В процессуальной деятельности КЭС в 2016 году четко прослеживается линия защиты законных интересов российского бизнеса от избыточного административного давления и вмешательства со стороны контролирующих органов", – говорит Дмитрий Морев, ведущий эксперт Центра развития современного права. По его мнению, это подтверждается, например, позицией КЭС по делу «Центррегионуголь», признавшей необоснованным формальный подход налогового органа к оценке должной осмотрительности налогоплательщика, а также ее решениями в спорах "Данон Россия" и "СтавГазоборудование". В целом, резюмирует Морев, продемонстрированные КЭС в 2016 году подходы и правовые позиции по вопросам взаимоотношения предпринимателей и контролирующих органов отвечают государственной политике, направленной на гарантирование интересов добросовестного бизнеса и содействие его развитию.
