Сбербанк вернул обанкротившейся компании неосновательно полученные 2,3 млн руб. Ее управляющий захотел получить за это проценты, а кроме того, доход, который должен был извлечь Сбербанк от использования этих денег. Суды взыскали и то, и другое. Причем доход рассчитали с помощью средней ставки по кредиту. Экономколлегия ВС такой подход не оценила.
Коллегия Верховного суда РФ по экономическим спорам опубликовала определение по делу ОАО «РусЛизинг» против Сбербанка. «Там был дан однозначный ответ на вопрос о соотношении пункта 1 и пункта 2 статьи 1107 Гражданского кодекса РФ, регламентирующей возмещение потерпевшему неполученных доходов», – комментирует Роман Зайцев, партнер Dentons. По его словам, это дело наглядно демонстрирует, что толкование норм Гражданского кодекса, действующих в неизменном виде длительное время и в отношении которых есть обширная практика применения, также может вызвать затруднения и требовать вмешательства со стороны высшей судебной инстанции.
Содержание спора
В 2012 году компания ОАО «РусЛизинг» разорилась. В рамках дела о банкротстве конкурсный управляющий на основании ст. 61.3 Закона о банкротстве [Оспаривание сделок должника, влекущих за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами] просил признать недействительным списание с ее счета 2,3 млн руб. в пользу ПАО «Сбербанк России». Суд заявление управляющего удовлетворил, взыскав эту сумму с банка в конкурсную массу компании.
Деньги Сбербанк вернул, однако споры по этому поводу не закончились. Управляющий обратился в Арбитражный суд г. Москвы с другим иском к кредитной организации – о взыскании с нее еще 1,29 млн руб. (№ А40-171891/2014). 463 138 руб. их них – проценты за пользование чужими денежными средствами, а 836 689 руб. – доход, который мог бы получить Сбербанк за период неосновательного пользования спорной суммой. Основанием иска была ст. 1107 Гражданского кодекса РФ.
Со второго круга разбирательств все три инстанции требования управляющего полностью удовлетворили. Сбербанк должен заплатить и проценты, сочли суды, и 836 689 руб. дохода, который он, по их мнению, должен был получить за период с момента совершения сделки в 2011 году до их фактической уплаты в 2013-м. А извлечь прибыль за этот период банк, как рассудили три инстанции, должен был следующим образом – путем выдачи коммерческих кредитов по средней ставке 14,7%.
Нижестоящие суды сочли, что оба вида доходов (определенные в п. 1 и п. 2 ст. 1107 ГК) носят самостоятельный характер, а значит, могут быть взысканы независимо друг от друга. Экономколлегия ВС (Ирина Букина, Екатерина Корнелюк и Иван Разумов) с этим не согласились:
… [доходы] обладают тождественной правовой природой, возникновение права на возврат дохода имеет в своем основании идентичные фактические обстоятельства, взыскание такого дохода представляет собою реализацию одного и того же инструмента защиты нарушенного права, в связи с чем одновременное применение указанных пунктов противоречило бы компенсационной направленности механизма статьи.
Сбербанк доказывал, что в его случае с учетом денежного характера обогащения применить можно исключительно пункт 2. Однако и этот подход неверный, решили в ВС. Доход, указанный в пункте 2, носит по отношению к доходу, определенному пунктом 1, зачетный характер, четко указала экономколлегия. Пункт 2 устанавливает упрощенный порядок доказывания минимального размера дохода при денежном обогащении, но при этом не ограничивает взыскание дохода в большем размере по правилам пункта 1 при условии доказанности превышения. Обратное толкование, ограничивающее размер взыскиваемого дохода только пунктом 2, по мнению «тройки», привело бы к тому, что «осознанное безосновательное пользование чужим имуществом становилось бы экономически оправданным для ответчика, что дестимулировало бы его к скорейшему возврату имущества потерпевшего».
Дальше судьи ВС напомнили нижестоящим инстанциям, что такое доход по смыслу ст. 1107 ГК – это чистая выручка, то есть выручка за вычетом расходов. Однако в случае «РусЛизинга» суды ошибочно решили, что размер ставки по кредитам равен доходу банка:
Сама по себе выдача кредита под определенный процент не гарантирует получение дохода в соответствующем размере, процентная ставка определяется банком с учетом имеющейся у него статистики по исполнению заемщиками своих обязательств, при определении ее размера во внимание принимается в том числе риск невозвратности кредитов, расходы на их выдачу, обслуживание и т.п.
Таким образом, доказательств, свидетельствующих о превышении дохода Сбербанка (в том числе того, который он должен был извлечь) над тем, который определен по правилам п. 2 ст.1107 ГК, «РусЛизинг» не представил, резюмировал ВС. Это и стало основанием, по которому экономколлегия отказала «РусЛизингу» в иске в части взыскания со Сбербанка 836 689 руб.
Мнение юристов
«В этом деле Верховный суд определил, каким образом соотносятся положения п. 1 и п. 2 ст. 1107 ГК», – еще раз обращает внимание Илья Дедковский, старший юрист адвокатского бюро КИАП. На этот счет существуют разные мнения, и, по словам юриста, ВС занял наиболее правильную позицию – пункт 2 является упрощенным вариантом доказывания размера потенциального дохода от использования неосновательно полученных денег. Если истец докажет, что ответчик заработал или должен был заработать больше, то подлежит взысканию именно эта сумма.
Верховный суд также дал разъяснение по частному вопросу, обращает внимание Дедковский, – о доказывании размера потенциального дохода банка от использования денег. Таким доходом не может признаваться процентная ставка, под которую банк выдает кредит, поскольку в процентную ставку заложены различные сопутствующие расходы и риски, а взысканию подлежит чистый доход (прибыль). «Соответственно истцам по аналогичным делам необходимо будет доказывать, какой именно размер процентной ставки является доходом для банка», – считает юрист.
Экономколлегия ВС сформулировала важную правовую позицию о том, что подлежащие компенсации доходы от денежного обогащения не ограничиваются процентами по ст. 395 ГК, но могут включать в себя и иные доходы обогатившегося, подчеркивает Виктор Гербутов, партнер, руководитель практики разрешения споров Noerr. По его словам, эта позиция заслуживает поддержки: «Доходы взыскиваются с лица, знающего об отсутствии основания обогащения (т. е. недобросовестного), тем самым создается превентивный механизм с целью не допустить дальнейшее бездоговорное обогащение ответчика за счет истца».
Однако Гербутов не согласен с подходом ВС относительно расходов ответчика. «Экономколлегия возложила бремя доказывания размера расходов на истца (потерпевшего), что представляется ошибочным, – говорит он. – Учитывая отсутствие в принципе подобной информации у истца (в отличие от ответчика), а также значительные сложности с достоверным установлением размера подлежащих учету расходов и отсутствием у истца эффективного инструментария по сбору доказательств, бремя доказывания затрат, понесенных для получения спорных доходов, в подобных случаях должно быть возложено на ответчика, а не на истца».
