Гражданская коллегия Верховного суда решила, что срок исковой давности по реституционным требованиям при признании сделки недействительной начинает течь не с момента начала ее исполнения, а по общему правилу – когда истец узнал о нарушении своих прав. Не все юристы с таким выводом согласны.
В 2004 году два физлица купили у ООО «Русский мех» помещения в Калуге. Затем часть они перепродали ООО «Доминиум». В 2013 году первоначальная сделка купли-продажи была признана недействительной (спорное имущество выбыло из владения общества "Русский мех" помимо его воли, установили суды), а компанию «Доминиум» обязали вернуть имущество.
После этого правопреемник покупателей Борис Белозубов* взыскивал в суде «реституционный платеж» – рыночную стоимость помещений. Суды в иске ему отказали. Во-первых, по их мнению, не доказаны затраты на улучшение недвижимости, а во-вторых – и это основное – был пропущен срок исковой давности.
Вопрос исковой давности по реституционным требованиям и стал главной темой в определении гражданской коллегии Верховного суда, куда спор дошел по жалобе Белозубова. Суды исчисляли его с момента исполнения ничтожной сделки, то есть с 2004 года. Согласно п. 1 ст. 181 Гражданского кодекса срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года с начала ее исполнения.
В Верховном суде с этим не согласились. Положения ГК, на которые ссылались суды, «не регулируют вопрос о сроках предъявления требований о возврате денежных средств, уплаченных по сделке покупателем, в том случае, когда в пользу продавца спорное имущество истребовано от третьего лица – последующего приобретателя этого имущества», говорится в определении ВС. В таком случае покупатель вправе требовать от продавца уплаченное им по сделке как неосновательное обогащение.
Поэтому, уверены судьи ВС, применять в этом деле нужно п. 1 ст. 196 и п. 1 ст. 200 ГК, согласно которым срок исковой давности составляет три года со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Спорная сделка была признана ничтожной в 2012 году, а решение о виндикации имущества суд вынес в 2014 году. «Поскольку иск был заявлен в пределах трехлетнего срока с момента признания судами сделки ничтожной и виндикации спорного имущества, то вывод суда апелляционной инстанции о пропуске срока исковой давности следует признать противоречащим действующему законодательству», – резюмировал ВС и отправил спор на новое рассмотрение в апелляцию.
Мнение юристов
Павлу Ивченкову, руководителю арбитражной практики АБ «Деловой фарватер», позиция ВС кажется «достаточно обоснованной и разумной». «ВС дал истцу возможность вновь отстоять свою позицию и привести аргументированные доводы, – говорит Ивченков. – Иной вывод противоречил бы основным началам действующего гражданского законодательства».
Иного мнения Сергей Морозов, юрист «Хренов и партнеры». П. 1 ст. 181 ГК прямо устанавливает специальные сроки на предъявление сторонами сделки требования о применении последствий ее ничтожности – три года с момента начала ее исполнения. Как предполагает юрист, "истинным мотивом" решения ВС является "кажущаяся несправедливость ситуации" – на момент признания сделки ничтожной (2013 г.) ее сторона уже лишилась возможности требовать возврата исполненного по ней (сделка была в 2004 г., следовательно, срок исковой давности истек в 2007 г.). «Разумеется, на практике далеко не всегда пороки сделки, влекущие ее ничтожность, очевидны», – говорит Морозов. Поэтому, по его словам, чтобы правильно решить это дело, суду нужно было сделать следующее – установить, когда о ничтожности сделки узнал истец (в момент заключения сделки или в момент констатации ее ничтожности судом).
Яна Чернобель, адвокат КА «Барщевский и Партнеры», с решением ВС в целом согласна. Однако, по ее словам, "неполное изложение ВС правовых позиций может вызвать трудности при новом рассмотрении дела в нижестоящих инстанциях". Как поясняет юрист, ВС не отразил вопрос о размере взыскиваемых денежных средств, а кроме того, не совсем ясно определил момент начала течения срока исковой давности (сослался и на дату признания сделки недействительной, и на дату виндикации). «Полагаю, что срок исковой давности подлежит исчислению с момента виндикации, поскольку именно тогда собственнику возвращается имущество и в то же время у него продолжают оставаться денежные средства, полученные по недействительной сделке», – считает Чернобель.
* – имена и фамилии изменены редакцией
