Предпринимателям надо объединяться, а УК изменять: как защитить бизнес в России
Необходимость реформ
Когда речь идет о государственной уголовной политике, то эксперты обычно делятся на два лагеря: одни выступают за увеличение карательной политики государства, а другие за либерализацию законодательства. Анатолий Выборный вспомнил, что еще четыре года назад Владимир Путин подчеркивал, что надо укреплять взаимное доверие бизнеса и власти. Тогда президент приводил цифры о том, что из 200 000 уголовных дел против бизнесменов приговорами заканчиваются чуть больше 30 000: «То есть обобрали, попрессовали и отпустили».
За последние четыре года ситуация кардинально не изменилась. И для решения накопившихся проблем депутат считает правильным предложение главы Счетной палаты Алексея Кудрина провести судебную реформу. Роль правоприменителя очень велика для создания делового климата в стране, подчеркнул парламентарий.
Самое главное – это повысить уровень независимости судей. Чтобы они принимали решения не из существующей политкорректности, а на основании закона.
В последние годы по экономическим составам стали чаще применять ст. 210 УК («Организация преступного сообщества»), благодаря которой любую организацию можно рассматривать как незаконную группировку. Выборный отметил, что нужны законодательные изменения для исправления сложившейся ситуации. По его словам, для разработки таких новелл они с коллегами планируют привлечь адвокатов и представителей консалтинга.
Нет эффективных шагов на законодательном уровне, которые бы запретили применять ст. 210 УК к экономическим отношениям. И исправить сложившуюся правоприменительную практику, возможно, получится, если разрешить судам присяжных, как и раньше, рассматривать уголовные дела по ст. 210 УК.
Совладелец «Юлмарта» Дмитрий Костыгин, которого осенью прошлого года суд отпустил под залог в 25 млн руб., говорил о непростом пути предпринимателя в России. Сам он вспомнил, что начинал бизнес 30 лет назад, когда коммерсантам грозило наказание за спекуляцию и операции с валютой. Если сравнивать сегодняшнее время с той эпохой, то сейчас стало полегче, констатировал бизнесмен: «Но не очень понятно, что делать с перегибами на местах».
Сейчас велика роль профессионального сообщества. Заметьте, как быстро журналисты добились освобождения своего коллеги. У бизнесменов такой солидарности пока нет, к сожалению.
Пример такого «перегиба» привел Николай Курагин, председатель совета директоров и основной владелец АО «Вятич». Весной этого года на их пивоваренном заводе в Кирове прошли обыски (см. «Дискредитация амнистии капиталов»: к чему приведет дело «Вятского кваса»). Следственные действия проводили местные полицейские, которые изымали документы и забрали спецдекларацию, в которой содержатся сведения, признающиеся налоговой тайной. УМВД по Кировской области возбудило уголовное дело по п. «а» ч. 3 ст. 193.1 УК в отношении неустановленных лиц. Эта норма предусматривает наказание за совершение валютных операций по переводу средств на банковские счета нерезидентов России с предоставлением подложных документов в особо крупном размере. Если силовики получат хотя бы намек на использование спецдекларации для уголовного преследования, то тысячи предпринимателей будут уязвимы, предупредил Курагин об опасности такой тенденции. Его адвокат, глава МКА Арбат Наталья Никольская, подчеркнула, что следствие заранее знало о наличии спецдекларации и увидело лазейку в законе для возбуждения дела именно ст. 193.1 УК, которую не учитывает амнистия капиталов.
Бизнес сам хочет «уголовку» и главные заблуждения
Управляющий партнер Alliance Legal CG Евгений Карноухов признался, что нередко приходят клиенты, которые просят помочь возбудить уголовное дело против оппонента: «Все чаще и чаще гражданские конфликты пытаются решить таким путем». Одна из главных причин популярности подобной схемы заключается в том, что уголовное судопроизводство игнорирует арбитражную преюдицию, считает эксперт. Он привел в пример дело Майкла Калви, которого обвиняют в мошенничестве (ст. 159 УК). По версии следствия, бизнесмен обманул банк, передав тому пакет акций стоимостью 600 000 руб. вместо обещанных 3 млрд руб. Хотя в рамках арбитражного дела те же ценные бумаги оценили в 3,08 млрд руб. Но следствие не стало это учитывать и проводит по уголовному делу свою экспертизу стоимости акций.
Партнер АБ «Павел Хлюстов и партнеры» Алексей Гуров говорил про уголовно-правовые риски управления активами и развеял несколько заблуждений, которые существуют у бизнеса по этой теме. Если при неправомерном отчуждении имущества руководитель компании никак не обогатился, то правоохранители все равно могут вменить ему хищение, пояснил эксперт. Привлечь к уголовной ответственности могут и в том случае, если по бизнес-схеме отчуждаемое имущество через какое-то время вернулось обратно фирме. Не всегда может спасти и то, что стороны сделки – это компании, которые принадлежат одному и тому же бенефициару, предупредил Гуров.
Антимонопольные проблемы
Андрей Тенишев, начальник управления по борьбе с картелями ФАС, рассуждал о наказании за ограничение конкуренции (ст. 178 УК) в контексте российской уголовной политики. Тенишев объяснил, что эта норма во многом выполняет профилактическую функцию. Более того, составы экономического уголовного права по своей природе не могут представлять из себя простое нарушение бланкетного запрета, подчеркнул управляющий партнер АБ «Большаков, Челышева и партнеры» Артур Большаков: «Здесь требуется нечто большее».
Он привел пример, что налоговые статьи УК наказывают не просто за неуплату налогов в крупном размере: «Они связаны с обманом государства». Еще одна причина приведенной статистики – не самая удачная формулировка этого нормативного положения, полагает Тенишев. Да и уровень квалификации сотрудников правоохранительных органов падает, заметил докладчик: «Их испортил особый порядок».
Партнер АБ Казаков и партнеры Ирина Гриненко предупредила, что по антимонопольным нарушениям к уголовной ответственности могут привлечь не только по ст. 178 УК, но и по целому ряду других составов вплоть до ст. 210 УК.
Зачастую основой для квалификации сговора может стать невинная переписка с представителем заказчика/исполнителя. Даже приглашение на ужин проверяющие порой трактуют как доказательство сговора.
В рамках расследования преступлений следователи используют материалы антимонопольных дел: от результатов исследований и экспертиз, проведенных ФАС, до допроса сотрудников ведомства в качестве специалистов, пояснила Гриненко. А порой на время обследования помещений фирмы сотрудники правоохранительных органов зовут работника регулятора в качестве специалиста, который вместе со следователем изучает содержимое компьютера, рассказала эксперт.
Странная логика. Если следователю надо будет осмотреть компьютер, то он сможет привлечь и судью как специалиста, который разъяснит особенности применения уголовного законодательства. Это все же превышение полномочий по ст. 286 УК, надо сразу писать такое заявление.
Госконтракты и работа с сотрудниками
Проблемы есть и у тех, кто связан с госконтрактами. Половина из них заключается в сфере строительства, говорит Константин Третьяков, партнер Dentons. По его словам, один из самых распространенных способов, за который можно попасть под уголовное преследование, выражается в завышении цены соглашения. Самое простое – когда используют фиктивные документы. Завышение объема поставленного товара встречается реже и в основном касается различных приписок, объяснил эксперт: «Когда вместо трех окон по документам поставили четыре». А порой и невыполнение контракта силовики тоже могут толковать как мошенничество. Третьяков пояснил, что выявляются подобные нарушения обычно тремя путями: их обнаруживают сами силовики, о них рассказывают недобросовестные конкуренты или обиженные контрагенты, а также бывшие работники. В отношениях с последними стоит быть особенно аккуратными.
Антон Гусев, руководитель практики уголовно-правовой защиты бизнеса Bryan Cave Leighton Paisner (Russia) LLP, рассказал типичную ситуацию, когда благодаря показаниям рядовых водителей со стройплощадки могут возбудить уголовное дело против компании, которая возводила объект. После окончания строительства крупного торгового центра строительная фирма хочет получить причитающиеся вычеты по НДС. Налоговики не очень хотят платить крупную сумму и вызывают на опрос водителей грузовиков, которые возили землю, когда рыли котлован под новостройку. Шоферы, боясь обвинений в перегрузе фур, настаивают, что грузили землю в меньших объемах, чем это было фактически. Инспекторы считают, что половину земли со стройплощадки никто не вывозил и размер проделанной работы завышен. Чтобы избежать такой ситуации, надо было всего лишь отправить на беседу к налоговикам подготовленного адвокатом водителя, объясняет Гусев.
Не менее распространенная ситуация, когда гендиректор заранее понимает, что против его компании возбудят уголовное дело, но своим сотрудникам об этом не говорит. Павел Горелов, партнер KDZ&partners, привел ситуацию из своей практики, когда такой обыск стал сюрпризом для всех сотрудников компании, кроме директора, и испуганные работники дали показания на своего руководителя под давлением силовиков. В любом случае полностью предотвратить давление государства на бизнес нельзя, уверен Валерий Волох, руководитель уголовно-правовой практики АБ А-ПРО. По его мнению, можно лишь хорошо подготовиться к таким действиям, чтобы минимизировать их последствия. Самый универсальный совет – меньше конфликтовать. Кроме того, надо повышать юридическую квалификацию сотрудников и не бояться обжаловать незаконные действия проверяющих органов, подчеркнул Волох.
Проверки и обыски
Партнер КА «Монастырский, Зюба, Степанов и партнеры» Семен Шевченко остановился на теме доследственной проверки, о проведении которой силовики не сообщают. Эксперт рассказал, как определить ее факт по косвенным признакам. Во-первых, в компанию начинают идти запросы из правоохранительных органов, а руководство и сотрудников вызывают для дачи объяснений. Опасность в том, что если организация большая, то о вызове кого-то из работников к следователю можно просто не узнать, предупредил юрист.
Если дело еще не дошло до правоохранителей и вашими оппонентами выступают налоговики, то их стоит «бить их же оружием», поделился опытом Сергей Качков, руководитель юридического управления НТВ-ПЛЮС. По его словам, слабость инспекторов заключается в плохом понимании бизнеса, лени, отсутствии командой работы и формализованности проверочного процесса.
Если же дело дошло до попытки уголовного преследования и в фирму пришли с обыском, то надо проявить внимательность, чтобы использовать все ошибки сотрудников правоохранительных органов в свою пользу. Об этом рассказал Алексей Буканев, партнер АБ ЗКС. По его словам, во время следственных действий не надо делать замечания правоохранителям про ошибки в их постановлениях и распоряжениях.
Нужно внимательно смотреть за составлением протоколов обыска, чтобы в нем было четко перечислено изъятое имущество. Следователи могут не перечислить, какие конкретно вещи лежат в коробках, которые они собираются забрать. Поэтому нужно настоять, чтобы сотрудники правоохранительных органов все поименно указали.
Эти недочеты помогут в дальнейшем успешно обжаловать такие документы. Еще один лайфхак, которым поделился Буканев, – при обследовании и выемках, а также в ряде случаев при обыске, нельзя изымать личные вещи, которые у вас в руках, поэтому стоит взять в руки ноутбук, телефон и сумку с самыми ценными бумагами. Вообще, в офисе надо хранить только текущую документацию, все остальное стоит держать в более надежном месте, резюмировал докладчик.