Верховный суд научил определять притворные сделки

Неудачная сделка

Притворный характер сделки тяжело доказать на практике, поскольку речь идет о субъективных намерениях сторон, говорит Вероника Величко из ЮФ Авелан.

В 2009 году Анна Минина* временно прописала в своей квартире Ольгу Пустову*, дочь подруги. Пустова арендовала жилье и поселилась там. Спустя год девушка решила приобрести ¼ часть этой недвижимости за 1,3 млн руб. Стороны оформили эту сделку через договор дарения. А устно решили, что деньги за покупку отдаст Инна Гуськова* – мать Пустовой. Та перевела эти средства Мининой.

Через три года женщины поссорились. Гуськова отсудила обратно деньги как неосновательное обогащение. Тогда продавец обратилась в суд и потребовала признать договор дарения притворной сделкой, которая на самом деле являлась куплей-продажей. Минина привела в суд свидетелей, которые подтверждали: истица ничего не дарила Пустовой, а таким способом продала долю в квартире. Этим словам ни Бабушкинский районный суд Москвы, ни Московский городской суд не поверили и отказали заявительнице. Суды посчитали, что истица не смогла доказать свою позицию (дело № 02-4259/2018).

Когда предоставление встречное

Верховный суд, куда обратилась Минина, не согласился с выводами нижестоящих инстанций. ВС указал на то, что столичные суды не объяснили, почему отвергли слова свидетелей. Кроме того, судьи ВС подчеркнули необходимость поставить в этом деле еще и вопрос о том, почему так поздно истица обратилась в суд: пропустила она срок исковой давности по уважительной причине либо нет (дело № 5-КГ20-44).

Отдельно коллегия по гражданским делам ВС обратила внимание на то, что «любое встречное предоставление со стороны одаряемого делает договор дарения недействительным». Чтобы предоставление считалось встречным, оно необязательно должно быть предусмотрено тем же соглашением, что и подарок. Оно может являться предметом отдельной сделки, в том числе и с другим лицом. 

Учитывая перечисленные обстоятельства, тройка судей под председательством Игоря Юрьева отменила акты нижестоящих инстанций и отправила дело на новое рассмотрение обратно в райсуд (еще не рассмотрели).  

Эксперты: «Формально правы нижестоящие инстанции»

Чтобы обнаружить притворность сделки, нужно вооружиться целым рядом доказательств, в том числе и косвенных, говорит младший юрист Nasonov, Pirogov&Partners Валерия Терюхова. Подобные трудности возникают, потому что стороны стремятся создать такие документы, которые в значительной мере искажают их действительную волю и содержание договоренностей.

В рассматриваемом деле ситуацию усложняло то, что стороны не оформляли документы, подтверждающие оплату. А доказывать передачу денег при купле-продаже недвижимости словами свидетелей недостаточно, отмечает Терюхова. Для суда такие показания выглядят менее убедительно, чем письменные документы, объясняет Александра Воскресенская из КА Юков и партнеры.

По мнению юриста АБ А2 Бориса Чиркова, ВС продемонстрировал намерение разрешить дело по справедливости: «Образно говоря, дезавуировать судебные акты по другому делу между этими лицами – о неосновательном обогащении». Если руководствоваться формальными соображениями закона, то обстоятельства для отмены постановлений нижестоящих судов вряд ли имелись, считает эксперт.

Истице при новом рассмотрении предстоит доказать и то, что срок исковой давности она пропустила по уважительным причинам, подчеркивает Евгения Завацкая из Прецедент консалтинг: «За судебной защитой заявитель обратилась в 2018 году, а предметом спора является договор, заключенный 10 лет назад». Чтобы минимизировать риски, связанные с подобным недобросовестным поведением сторон, лучше выстраивать отношения исходя из действительного смысла договорённостей между ними, резюмирует партнер FTL Advisers Дарья Невская.

* – имена и фамилии изменены редакцией.