Верховный суд рассказал, когда банкротство спасет от долгов

В 2015 году Михаил Хаймс договорился с Ольгой Морозовой, что продаст ей жилой дом площадью 70 м² с участком за 5,1 млн руб. Но недвижимость была в залоге у Транскапиталбанка, поэтому Хаймс попросил Морозову заплатить ему часть денег – 2,1 млн руб. – авансом.

1,34 млн руб. должник в тот же день направил на погашение долга перед банком, что помогло избавиться от залога. Оставшуюся часть аванса Хаймс потратил на содержание семьи и исполнение обязательств перед другими кредиторами.

Но потом финансовые трудности случились уже у Морозовой. Банк не дал ей ипотеку, а своих денег на покупку дома не хватало. Поэтому она не раз переносила срок заключения договора купли-продажи. А еще пыталась добиться снижения цены дома на 2 млн – до 3,1 млн руб. Но Хаймс согласился сделать лишь небольшую скидку в размере 130 000 руб.

В итоге сделка сорвалась, а Морозова потребовала вернуть ей аванс, который Хаймс к тому моменту уже потратил. Калужский районный суд обязал его это сделать (№ 2-8144/2016). Позднее Морозова смогла взыскать с несостоявшегося продавца еще и проценты. Ему ничего не оставалось, кроме как подать на банкротство. 

Спасительное банкротство

В  феврале 2018 года, спустя пару недель после решения суда о взыскании процентов, Хаймс обратился с заявлением о личном банкротстве в Арбитражный суд Калужской области. Суд признал его несостоятельным, начал процедуру реализации имущества должника, а Морозова тем временем включилась в реестр требований кредиторов.

Имущества у Хаймса оказалось немного. Управляющий смог реализовать только старенький Volkswagen. Продать дом не получилось и на этот раз, потому что это единственное жилье должника и его семьи. Поэтому требования кредиторов удовлетворили всего на 6,86%. 

Суд завершил банкротную процедуру, но решил не освобождать Хаймса от дальнейшего исполнения обязательств. Первая инстанция расценила действия Хаймса, который не исполнил решения суда в пользу Морозовой, как «злостное уклонение» от погашения кредиторской задолженности (по п. 4 ст. 213.28 закона о банкротстве).

С этим не согласился 20-й ААС. Апелляция указала, что должник добросовестно исполнял предварительное соглашение о продаже дома и использовал аванс для погашения долга перед банком, как и должен был. Кроме того, Хаймс пытался рассчитаться с Морозовой: он устроился работать таксистом, а заработанные деньги понемногу ей отдавал. Добросовестность подтверждало и то, что должник выписал себя и свою семью из дома, когда готовился продать его Морозовой.

Арбитражный суд Центрального округа признал законным решение первой инстанции. Окружной суд указал, что освободить Хаймса от долгов нельзя. Это поощрило бы недобросовестные действия должника, который потратил аванс по своему усмотрению, а также предпринял «действия, направленные на защиту недвижимого имущества исполнительским иммунитетом» (дело № А23-734/2018).

Критерии злостности

Экономколлегия Верховного суда, которая рассмотрела этот спор, согласилась: да, должника нельзя освободить от исполнения своих обязательств по итогам личного банкротства, если он «злостно уклонялся» от погашения долга. Такое правило содержится в Постановлении Пленума ВС от 13 октября 2015 года № 45 о банкротстве граждан (п. 45 документа).

Под «злостным уклонением» ВС понимает «стойкое умышленное нежелание должника исполнять обязательство», даже если у него есть возможность выплатить долг. Признаки такого злостного уклонения Верховный суд тоже называет. Например, умышленное сокрытие доходов или имущества от кредиторов. Также уклоняющийся может заключать разнообразные мнимые сделки, менять место жительства, вставлять палки в колеса судебным приставам и финансовому управляющему – в общем, активно мешать взысканию долга.

Судьи решили: долг Хаймса образовался «по обстоятельствам, находящимся вне сферы его контроля».

Морозова, которой не хватало своих денег на покупку дома, решила взять их в кредит. Но она не стала дожидаться одобрения кредита, «приняла высокорискованное решение» и сразу заплатила аванс Хаймсу.

Хаймс исполнил условия предварительного договора: он погасил запись об ипотеке и выписал из дома своих родственников. В это время Хаймс не мог предположить, что на его стороне возникнет обязательство из неосновательного обогащения, поэтому и потратил оставшиеся от снятия залогового обременения суммы по своему усмотрению, разумно полагая, что основной договор будет заключен. Поэтому ВС отказался рассматривать эти действия как недобросовестные.

Отказ от исполнительского иммунитета

Верховный суд раскритиковал и позицию окружного суда о том, что Хаймс намеренно «защитил» дом от взыскания исполнительским иммунитетом как единственное жилье.

Действительно, подписав предварительный договор, он выразил намерение продать дом, но было это в 2015 году, то есть продавец учитывал состояние рынка недвижимости того времени. Цена договора была вовсе не случайной – 5,1 млн руб. как раз хватало на то, чтобы погасить ипотеку за дом и купить жилье поскромнее. В ходе судебных споров с Морозовой Хаймс последовательно утверждал, что пытался продать дом после того, как их сделка сорвалась, но так и не смог найти покупателя за подходящую цену. «Риски, связанные с изменением рыночной стоимости имущества и возможностью его реализации, лежали на Морозовой, которая не исполнила принятые на себя обязательства по выкупу дома и земельного участка», – указал Верховный суд.

Если бы Хаймс отказался от исполнительского иммунитета на дом, то его продали бы с торгов. То есть без каких-либо гарантий, что цена, по которой его продадут, позволит Хаймсу купить своей семье новое подходящее жилье. Как минимум не хуже того, что он бы купил, если бы сделка с Морозовой все же состоялась.

Основная цель личного банкротства, напомнил ВС, – это вовсе не возврат всех долгов кредиторам. Цель – социальная реабилитация добросовестного гражданина, возможность начать «с чистого листа» и законно избавиться от необходимости отвечать по старым, непосильным для него обязательствам. И благодаря решению ВС у Хаймса появится шанс на «социальную реабилитацию». Теперь он свободен от долгов и может не возвращать деньги Морозовой.