В ноябре 2016 года Надежда Ламырева приобрела квартиру в строящемся доме в Новой Москве ценой 11,6 млн руб. По договору участия в долевом строительстве, застройщик – ООО «Красный Октябрь – Рассказовка» – должен был ввести объект в эксплуатацию до конца 2017 года и в течение восьми месяцев передать квартиру.
Но ввод в эксплуатацию задержался почти на год: разрешение компания получила только 22 декабря 2018 года. Через полтора месяца Ламыревой передали ее квартиру. Посчитав, что застройщик нарушил сроки, установленные договором, женщина направила ООО «Красный Октябрь – Рассказовка» претензию о выплате неустойки, но застройщик не стал этого делать.
Дольщица решила не судиться с компанией сама, а вместо этого продать право требования с застройщика 911 489 руб. неустойки, а также штрафа в размере 50% от присужденной суммы за невыплату денег в добровольном порядке. Долг купила ИП Галина Царина.
Она обратилась с иском к ООО «Красный Октябрь – Рассказовка» в Арбитражный суд Москвы (дело № А40-25720/2019). Первая инстанция, установив, что ответчик нарушил срок передачи квартиры, взыскала с него неустойку, снизив ее размер до 455 744 руб., а также штраф в 227 872 руб. по закону «О защите прав потребителей». Апелляция и окружной суд решение АСГМ поддержали.
Застройщик, которого не устроил такой исход, обратился с жалобой в Верховный суд. Компания настаивала, что уступить право требования штрафа невозможно, пока он не присужден в пользу потребителя. А, следовательно, решения судов, которые удовлетворили требование Цариной о взыскании соответствующей суммы, не соответствуют закону.
Сначала взыскать, потом уступить
Рассматривая этот спор, экономколлегия напомнила, что в отличие от общих правил начисления неустойки (штрафа, пени), право на присуждение потребительского штрафа возникает не в момент отказа исполнителя от добровольного удовлетворения претензии, а в момент, когда суд признал обоснованными денежные требования потребителя.
Таким образом, право на штраф может перейти по договору уступки только после его присуждения цеденту-потребителю. Из этого правила есть одно исключение - случаи, когда в результате уступки цессионарий сам становится потребителем услуги, но это не относится к ситуации Цариной, отметили судьи. Они отменили решения нижестоящих судов в части взыскания штрафа и отказала Цариной в удовлетворении этого требования.
Спорно, но практика уже определилась
«Определение Верховного суда обосновано именно природой штрафа», - убеждена Нурида Ибрагимова из компании . Он может взыскиваться только в пользу потребителя, иначе его присуждение неправомерно, поясняет она.
По словам руководитель судебной практики юрфирмы Олега Харитонова, аналогичный вывод можно отыскать в п. 71 постановления Пленума ВС от 26 декабря 2017 года № 58, согласно которому право требования потребительского штрафа относится к правам, которые неразрывно связаны с личностью кредитора и не могут передаваться по договору уступки (ст. 383 ГК).
Впрочем, в рассматриваемом определении ст. 383 ГК все же не приводится. Вероятно, потому, что в случае Лымаревой речь скорее идет о специальном статусе цедента (как потребителя), чем о его личности, предполагает он.
С одной стороны, можно говорить, что доктринально такой вывод Верховного Суда выглядит очень спорным. С другой стороны, судебная практика уже скорее определилась по этому вопросу, чем нет.
С этим соглашается Виктория Большагина из КА , замечая, что подобную позицию Верховный суд озвучивал и ранее. Например, она содержится в определении гражданской коллегии ВС по делу № 5-КГ19-52.