Банкротство в Верховном суде: важные дела ноября

Место в реестре

Незадолго до отзыва лицензии Эргобанк уступил свои права требования по одному из кредитных договоров Наталье Ирченко. Но оплачивала цессию не она, а ее отец. В банкротном деле № А40-12417/2016 суд признал уступку недействительной. Тогда возник спор, включить в реестр Ирченко или ее отца. 

Первая и апелляционная инстанции решили, что оплата цессии третьей стороной законная, а в реестр нужно включить Ирченко, которая была участницей сделки. Суд округа решил, что надлежащей двусторонней реституцией станет восстановление задолженности банка перед отцом, что приведёт к восстановлению именно того положения, которое существовало до совершения подозрительной сделки.

Экономколлегия указала, что отец Ирченко не был самостоятельным участником сделки, а потому у него не возникло прав требования денег от банка после признания сделки недействительной. Поэтому судьи отменили постановление кассационного суда и «засилили» позицию АСГМ и 9-го ААС.

Долевая собственность не для всех кредиторов

Строительной фирме «Мосэнергострой» в рамках инвестиционного контракта администрация Рязани выделила земли под возведение многоквартирных домов. А фирма обязалась передать городу не менее 428 кв. м нежилой площади в новостройках. Дома ввели в эксплуатацию весной 2011 года, а уже летом того же года застройщик обанкротился. Администрации через суд пришлось получать право собственности на эти помещения. 

По итогам разбирательства (дело № А54-3397/2014) стороны заключили договор безвозмездной передачи имущества. Но в банкротном деле застройщика нижестоящие инстанции решили, что это сделка с предпочтением, и признали ее недействительной.

Эту ошибку исправили судьи экономколлегии ВС. Они напомнили о положениях ч. 3 ст. 3 закона об инвестиционной деятельности. Они регулируют инвестотношения с участием публично-правовых образований. Согласно этой норме, построенная до возбуждения дела о банкротстве недвижимость находилась в долевой собственности общества и муниципального образования вне зависимости от факта регистрации прав на нее, поэтому не могла попасть в конкурсную массу должника. «Раздел имущества, находящегося в долевой собственности, не мог быть оспорен по правилам ст. 61.3 закона о банкротстве, поскольку отсутствовал такой квалифицирующий признак, как оказание администрации предпочтения перед другими кредиторами», – решила тройка судей под председательством Ивана Разумова.

Срок давности для мнимой сделки

В конце 2018 года ФНС в рамках дела о банкротстве Осташковского кожевенного завода оспорила мнимые сделки должника, совершенные еще в 2011 году. Нижестоящие инстанции согласились с тем, что завод фактически не состоял в хозяйственных отношениях с Осташковской генерирующей компанией, контрагентом, по спорным сделкам. Это были «бумажные» соглашения, необходимые только для получения налоговых выгод.

При этом суды отметили: инспекция знала о фиктивных операциях завода еще в 2014 году, когда доначислила налоги после проверки спорных сделок. А это значит, что право на оспаривание появилось у ФНС сразу после того, как ее требование включили в реестр кредиторов. Это случилось в марте 2015 года, то есть срок для оспаривания мнимых сделок истек через три года – в марте 2018.

Экономколлегия ВС признала такие подсчеты неправильными. Все дело в том, что законность решения ФНС о доначислении налогов проверялась в судебном порядке, а решение по этому вопросу в рамках дела № А66-2853/2015 вступило в силу только в мае 2016 года. С этого месяца и нужно было считать трехлетний срок для оспаривания сделки, который ФНС не пропустила. Судьи не стали направлять дело на пересмотр, а просто удовлетворили требование налоговой службы и признали сделки недействительными.

Ответственность управляющего

Закон запрещает привлекать к административной ответственности без согласия прокурора тех членов территориальных избирательных комиссий, у кого есть право решающего голоса. И такое право обнаружилось у арбитражного управляющего Артура Шатохина, который допустил ошибку в деле о банкротстве ООО «Бренд» (№ А32-36069/2016). Но суд этот факт проигнорировал и все же наказал управляющего.

Верховный суд ошибку исправил, отменил решения нижестоящих инстанций и направил вопрос о привлечении Шатохина к ответственности на пересмотр. Суд должен будет получить согласие прокурора и только после этого сможет наказать управляющего.

Правильный адрес

Кредитор вовремя направил требование по адресу, указанному в банковской гарантии, – в Читу. Но на этот момент постоянно действующий исполнительный орган должника – конкурсный управляющий – находился в Москве, о чем сообщалось в газете «Коммерсант». Из-за этого кредитор опоздал и не смог включиться в реестр. Кредитор поставил перед судом вопрос: влияет ли начало банкротных процедур на условия договора об адресе, по которому нужно отправлять юридически важные сообщения.

Нижестоящие суды решили, что кредитор должен отслеживать актуальный адрес банка независимо от условий договора. Но с таким подходом не согласились судьи Верховного суда. Само по себе открытие конкурсного производства и последовавшее за этим изменение адреса должника не меняют условий договора об адресе для связи с контрагентом. Иное позволило бы изменять условия договора в одностороннем порядке и в отсутствие воли кредитора, указал ВС.

Публичное объявление об изменении адреса банка давало кредитору право направить сообщение по новому адресу, но не лишало его возможности направить сообщение и по тому адресу, который непосредственно указан в гарантии. Это значит, что завод мог направить требование по гарантии и в Читу, и в Москву, указал ВС (дело № А78-14606/2018).