Премия перед банкротством: ВС разъяснил, когда это возможно
Прибавка во время кризиса
ОАО «Московский комбинат хлебопродуктов» - строительная компания. Сергей Матюнин устроился туда юрисконсультом в 2014 году, изначально его оформили на оклад в 70 000 руб., но со временем зарплата росла. Это стороны закрепили в четырех допсоглашениях к трудовому договору.
в 2015 году зарплата выросла до 85 000 руб.в 2016 году - до 100 000 руб.в 2017 году - до 120 000 руб.в 2018 году - до 140 000 руб.Кроме оклада, юристу регулярно начисляли премии. В то время как рос доход Матюнина, финансовое положение самой компании только ухудшалось. Последние повышения зарплаты (в 2017 и 2018 годах) были уже после того, как в суд поступило заявление о несостоятельности общества.
В 2018 году АС Московской области признал застройщика банкротом. Долг по зарплате и премиям перед юристом вырос до 617 000 руб. Конкурсный управляющий Александр Шматала решил признать недействительными два допсоглашения к трудовому договору от 2017 года и 2018 года, когда зарплата юрисконсульта превысила 100 000 руб. По его мнению, компания, у которой финансовый кризис длился долгое время, не могла так повышать зарплату работнику. Оспорить он решил и выписанные сотруднику премии. Конкурсный управляющий посчитал, что таким образом из компании выводились деньги.
Матюнин возражал, что для повышения зарплаты были причины. По его словам, в 2015 году в его отделе работало 8 сотрудников, но постепенно они увольнялись. И в 2018 году их осталось только четверо, то есть нагрузка на оставшихся возросла вдвое. Да и сам размер зарплаты - вполне обычный для таких же специалистов.
Должен был отказаться от премий
Первая инстанция согласилась с доводами конкурсного управляющего. Суд учел, что первые признаки неплатежеспособности у компании появились еще в 2014 году, когда Матюнин только пришел на работу. И со временем финансовое положение застройщика только ухудшалось, он не заканчивал проекты. В том числе и жилищный комплекс «Царицыно». Стройка началась в 2006 году, а должна была завершиться в 2012-м, но «Московский комбинат хлебопродуктов» завершить работы не мог. Сейчас комплекс достраивает другая компания. Суд указал, что Матюнин не мог не знать о финансовых трудностях работодателя. Как юрист он был в курсе исков, где разбиралось нарушение сроков передачи объектов участникам долевого строительства.
АС Московской области решил, что премирование должно зависеть не только от того, как сотрудник работает, но и от финансового состояния компании.
Во время кризиса обществу следовало воздержаться от дополнительных выплат, а юристу отказаться от их получения, указал суд. Он признал недействительными два допсоглашения к трудовому договору и начисленные юристу оклады (почти 586 000 руб.). Первая инстанция «списала» с работодателя долг по зарплате, а вот премии указала вернуть (187 600 руб.). С этим согласилась апелляция и кассация. Тогда Матюнин пожаловался в Верховный суд (дело № А41-34824/2016).
Повышать можно, но в пределах рынка
В кассационной жалобе Манюнин указал, что сотрудник не обязан учитывать финансовое состояние работодателя, и от этого не может зависеть величина оклада и начисление премий. Дело рассмотрела тройка под председательством Ивана Разумова. Как они обратили внимание, конкурсный управляющий не заявлял, что сотрудник работал плохо или был аффилирован с должником. Тем более, отметил ВС, Матюнин был не руководящим работником, а рядовым юрисконсультом.
Экономколлегия решила, что по себе ухудшение финансового состояния работодателя не должно ограничивать права обычных работников. Одна из гарантий для сотрудников - индексация зарплаты (ст. 2, 130 и 134 ТК). Другая гарантия - компенсация за выполнение дополнительной работы (ст. 151 ТК). Как указывал Матюнин, нагрузка на работе росла, а вместе с ней увеличивался и оклад. Но нижестоящие инстанции, как решил ВС, не дали оценку этим доводам. Увеличение выплат сотруднику за дополнительную работу нельзя квалифицировать как подозрительную сделку, указал ВС.
Когда зарплата обычного сотрудника увеличивается, но при этом не превышает среднерыночную, то цели навредить кредиторам нет.
Матюнин указывал, что схожая зарплата у юрисконсультов и в других строительных компаниях Москвы. Но суды эти доводы также не оценили. Что же касается премий, то нижестоящим инстанциями следовало разобраться, входили ли они в ежемесячную оплату труда. В таком случае их начисление можно было признать недействительным, только если они были чрезмерными для такой работы. ВС отменил акты трех инстанций и направил дело на «новый круг».
Выплаты банкрота - под прицелом
Выплаты сотрудникам компаний, которых признают банкротами, всегда попадают под пристальное внимание арбитражного управляющего и кредиторов должника, считает Александра Медникова, юрист судебно-арбитражной практики АБ Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры. Поэтому руководителям компаний, которые понимают, что банкротство неизбежно, эксперт рекомендует помнить: повышенную зарплату могут не только оспорить, но и взыскать убытки с тех, кто решил заплатить сотрудникам больше.
В таких спорах, по словам Медниковой, суды устанавливают:
были ли объективные причины для повышения (увеличился объем работы);как соотносится размер повышения или премии по сравнению с зарплатой, которую сотрудник получал раньше, и сколько в среднем получают такие специалисты на рынке;заинтересован ли сотрудник скрывать от кредиторов активы должника или оказывать такую помощь контролирующим лицам.В судебной практике, говорит Медникова, есть примеры, когда выплаты топ-менеджерам компаний-банкротов признают недействительными. Но в таких случаях они многократно завышены. Например, в 60 раз, как это было по делу № А40-198194/2018. Оспорить премии могут, если у сотрудника нет особо значимых достижений, чтобы столько ему платить (дело № А40-198229/2018), или когда не доказано, что объем работ увеличился (дело № А40-164343/2017).