Как пандемия повлияла на сделки
Модератор сессии Михаил Тимонов, партнер , рассказал о том, что случилось с «одной из основных форм развития бизнеса», сделками M&A. По его словам, рынок слияний и поглощений сохранил довольно высокую активность в ряде отраслей: здравоохранении и фармацевтике, добывающей и энергетической промышленности. Он рассказал об увеличении роста сделок IT-компаний как в мире, так и в России. В нашей стране с ними рядом стоит традиционная промышленность. Неожиданным бенефициаром прошлого года Тимонов называет компании агросектора. «Здесь продолжают действовать контрсанкции», объясняет эксперт. Он остановился и на перспективах 2021 года. За первый квартал глобальный рынок слияний и поглощений установил рекорд: объем сделок вырос на беспрецедентные 93% до $1,3 трлн.
![](https://storage.pravo.ru/image/136/68322.png?v=1617904064)
Сейчас участники рынка руководствуются правилом: семь раз проверь, один раз купи. То есть подготовка к сделкам стала гораздо более тщательной. А вот сам процесс осуществления сделки стал более быстрым. Это серьезное изменение, которое, как мне кажется, останется с нами и далее.
По мнению Тимонова, рынок показал, что он может приспосабливаться к любым условиям, в том числе и к пандемии. В этом его поддержала Надежда Комлева, юрисконсульт Avon. По ее словам, период пандемии показал, как важно быть гибкими. В то же время, по ее словам, важно не отходить от своих правил в деятельности. Комлева рассказала, что таким принципиальным моментом в работе для компании Avon являются комплаенс-оговорки в договорах. Это гарантия сторон об отказе от взяточничества, коммерческого подкупа, незаконных платежей и так далее. Комлева сказала, что до их подписания фирма не начинает сотрудничество.
Александра Николаева, начальник отдела правовой поддержки цифровых сервисов и сопровождения проектов X5 Retail Group, рассмотрела другую сторону ковидных ограничений: некоторые фирмы не могли выполнить свои договорные обязательства. Она проанализировала практику и рассказала, что только в 5,6% случаев суды признавали COVID обстоятельством непреодолимой силы и освобождали истца от ответственности за неисполнение обязательств (по ст. 401 ГК «Основания ответственности за нарушение обязательства»). Чаще суды признавали вирус как существенное изменение обстоятельств (22,4 %). Это они объясняли тем, что отсутствие денег – это не форс-мажор. Николаева подытожила, что конструкция форс-мажора работает только в очевидных случаях. Она полагает, что в судах в дальнейшем будет еще больше отказных дел, а наученные горьким опытом компании будут пытаться предусмотреть такие ситуации в договорах.
От доказывания форс-мажора к проблемам взыскания упущенной выгоды перешел Алексей Петров, юрист КА . Сделать это очень сложно, признал эксперт. Чтобы взыскать упущенную выгоду, кредитор должен доказать либо приготовление к получению денег (например, уже заключил договор), либо то, что деньги он получил бы при обычном ходе событий. Так, по делу № А59-1796/2017 в качестве доказательств выступили факты продажи аналогичной продукции. Отдельно Петров остановился на определении размера упущенной выгоды. Он считает, что ответчик не должен вести себя пассивно в процессе. Если он не предоставит никаких расчетов, то суд согласится с теми, что предоставил истец. Проблема в том, что ответчик не всегда владеет нужными цифрами (доходами истца), в этой связи эксперт рекомендует делать экспертизу.
Налоговые риски при заключении договора
Сергей Лавров, начальник управления налоговой экспертизы «Норильского никеля», рассказал о налоговой оговорке как о дополнительной гарантии от потерь при наличии претензий со стороны ФНС. Он остановился на двух возможных договорных способах защиты интересов покупателя или заказчика – возмещении потерь и заверении об обстоятельствах. Первое никак не связано с нарушением обязательства. Стороны вправе предусмотреть обстоятельство, которое может привести к потерям, и если оно наступит, то контрагент выплачивает заранее оговоренную сумму. Лавров советует в договоре указать, как доказывать наступление тех самых обстоятельств. Второй механизм эксперт считает более традиционным и понятным. Это нарушение стороной обстоятельств, прописанных в договоре.
Тему налоговых рисков продолжил Николай Пятницкий, старший юрист налоговой практики АБ . Он рассказал о письме ФНС, которое вышло в марте этого года и посвящено применению ст. 54.1 НК. Документ, по мнению Пятницкого, сохраняет наработанную практику ВС по резонансным налоговым спорам. Эксперт подчеркнул новшество этого письма – дополнительный тест основной цели. При разрешении вопроса о том, что именно являлось основной целью операции, нужно определить, совершил бы налогоплательщик эту операцию исключительно по деловым мотивам в отсутствие налоговых преимуществ.
![](https://storage.pravo.ru/image/130/65140.jpeg?v=1613542153)
Налоговая ориентирует выявлять действительный экономический смысл операции, проводить тест разумности, определить основные мотивы. Поэтому на этапе планирования договора налогоплательщики могут провести свой внутренний тест, пробежаться по условиям договора и проверить их соответствие новым критериям.
Галина Акчурина, партнер департамента налогового и юридического консультирования , подчеркнула, что письмо ФНС – это только позиция одной заинтересованной стороны. Этот документ – хоть и большой шаг в сторону бесконфликтного урегулирования налоговых споров, но некоторые положения могут толковаться далеко не в пользу налогоплательщика, предостерегла эксперт.
Секретами, как не попасть в налоговый капкан при заключении договора, поделился Евгений Тимофеев, партнер, руководитель налоговой практики . По его словам, в соглашении все должно быть четко и ясно. Эксперт посоветовал привлечь третье лицо: попросить его прочитать бумагу и объяснить, как он это понял. Еще Тимофеев рекомендовал не включать условия, которые стороны не смогут объективно выполнять.
- договор должен быть понятным и не содержать противоречий с другими документами;
- договор должен быть реальным, стоит включать только выполнимые условия;
- соблюдать все установленные в договоре процедуры;
- не придумывать лишние договорные звенья – их вычленят и устранят (вместе с налоговой выгодой);
- не сотрудничать с техническими компаниями.
Евгений Тимофеев, партнер, руководитель налоговой практики
Оспаривание сделок
Третья часть конференции была посвящена оспариванию сделок. Сначала эксперты рассказали о том, какие сделки аннулируются в банкротстве.
![](https://storage.pravo.ru/image/136/68274.jpg?v=1617870042)
Оспаривание сделок — важный инструмент защиты кредиторов, который существует уже давно. Но суды все еще наталкиваются здесь на определенные проблемы. До сих пор ВС, наверное, каждый месяц рассматривает вопросы, связанные с оспариванием сделок должников.
Станислав Голунов, руководитель практики банкротства , рассказал, что подозрительными сделки будут считаться, если они совершены с целью причинения вреда кредиторам либо с неравноценным встречным предоставлением. В качестве иллюстрации последнего эксперт привел дело юриста Матюнина (№ А41-34824/2016). Перед банкротством юристу повышали оклад и выплачивали премии, и это попытался оспорить арбитражный управляющий. ВС указал: когда зарплата обычного сотрудника увеличивается, но при этом не превышает среднерыночную, то цели навредить кредиторам нет (см. «Премия перед банкротством: ВС разъяснил, когда это возможно»).
Андрей Набережный, директор проектов департамента по работе с проблемными активами «Сбера», представил обзор ключевых кейсов по оспариваю сделок в прошлом и нынешнем годах. В том числе он привел дело «СУ-155», по которому ВС научил считать период подозрительности. Коллегия указала, что передача ранее возбужденного дела о банкротстве по подсудности на исчисление периода подозрительности не влияет (см. «ВС разобрался с периодом подозрительности в банкротном деле»).
Татьяна Невеева, советник АБ , продолжила об оспаривании корпоративных сделок. По ее словам, суды стараются все больше вникать в экономическую суть сделок, стремятся исследовать цели и мотивы сторон, заключивших оспариваемые сделки, обращают особое внимание на наличие в обществе корпоративного конфликта. Андрей Шадрин, директор юридического департамента «Инвесттраста», рекомендовал к любой сделке с недвижимостью прикладывать отчет об оценке. Ведь если сначала контрагент реализовал имущество, а потом оказалась, что продавцу сделка причинила явный ущерб, то ее можно признать недействительной.
Артем Баринов, руководитель практики разрешения судебных споров Parallel Legal Consulting , рассказал об оспаривании убыточных сделок руководителей. В этом случае, по его словам, есть два способа защиты права: иск о признании сделки недействительной и иск о взыскании убытков с директора.
![](https://storage.pravo.ru/image/84/42073.jpg?v=1568714933)
Подача одного иска не препятствует подаче и рассмотрению другого. Если один из исков удовлетворен и решение по нему исполнено, это исключает возможность удовлетворения второго иска.
Баринов заключил, что иск не удовлетворят, если невыгодная сделка была частью взаимосвязанных сделок, в результате которых предполагалось получение выгоды или невыгодная сделка помогла избежать еще больших потерь.
У нас есть и много других интересных конференций. На них эксперты делятся своими знаниями и опытом, вы сможете спросить их о том, что вас волнует, а в перерыве – обзавестись новыми знакомствами и просто пообщаться с людьми, влюбленными в право.
Следующие конференции такие:
Интеллектуальная собственность – 2021, 15 апреля, Марриотт Роял Аврора;
Litigation Forum Pravo.ru, 22 апреля, Марриотт Роял Аврора;
Фармацевтика – 2021: правовые вопросы, 27 апреля, Марриотт Роял Аврора.