Гонорар для организатора торгов и «преступные» долги: «банкротные» решения ВС

Банкротство для осужденного

Алена Брижатая вместе со знакомыми открыла в Чувашии подпольное казино. Об этом узнали правоохранители. Десятерых участников преступной группы осудили по ст. 171.2 УК («Незаконные организация и проведение азартных игр»), а затем прокуратура подала иск о взыскании дохода от незаконного игорного заведения. В итоге с организаторов (в их числе была и Брижатая) солидарно взыскали 398 млн руб. 

Денег, чтобы выплатить долг, у Брижатой не оказалось, поэтому она стала банкротиться. АС Чувашской Республики решил, раз долг возник от преступной деятельности, то его нельзя учитывать при определении признаков банкротства. 

Заявление Брижатой суд признал необоснованным, а производство по делу № А79-4079/2019 прекратил. С этим согласилась и апелляция. АС Волго-Вятского Округа подчеркнул, что банкротное дело Брижатой нужно прекратить по другой причине. Он указал, что сама процедура не предназначена для необоснованного ухода от ответственности и прекращения долговых обязательств. А задолженность Брижатой образовалась в результате ее противоправных действий. Поэтому от долга ее не освободят, а процедура несостоятельности для нее бессмысленна – она не поможет выйти из кризисной ситуации. Тогда осужденная пожаловалась в Верховный суд (см. ВС допустил банкротство по «преступным» долгам).

Дело рассмотрела тройка судей ВС под председательством Ирины Букиной. В мотивировочной части ВС объяснил, что для объявления себя несостоятельным не важна природа долга. 

Как подчеркнула Экономколлегия, процедура предназначена не только для тех, чьи долги по итогам могут списать. И вопрос о том, может ли должник быть освобожден от обязательств, в принципе нельзя рассматривать на стадии проверки обоснованности требования. Списать долг или нет, решает суд по завершении банкротного дела, заключил ВС. Акты трех инстанций он отменил, а дело вернул в первую инстанцию.  

Ольга Бенедская, советник КА Муранов, Черняков и партнеры согласилась с тем, что незаконность действий заявителя не может прекратить производство банкротного дела, но будет поводом отказать в списании долгов. Тимур Баязитов, ведущий юрист ПБ Олевинский, Буюкян и партнеры  тоже считает, что перспективы Брижатой по освобождению от долга совсем не радужные. Ведь суд будет оценивать причины возникновения условий неплатежеспособности и недостаточности имущества, а еще основания и мотивы обращения гражданина в суд с заявлением о признании его банкротом. 

Директор избежал «субсидиарки»

В 2015 году для того, чтобы не сорвать отопительный сезон в одном из городских поселении Иркутской области, создали муниципальное предприятие «Управляющая компания «Спектр». Ее руководителем стал Владимир Алиев. Местная администрация рекомендовала УК применять «экономически необоснованные», но привычные для населения тарифы. Такие же были установлены у прежних ресурсоснабжающих организаций. Но жильцы не платили по счетам за электричество. Причем не только за тепло, но и за электроэнергию. Все это привело к тому, что практически сразу после начала работы деятельность предприятия стала убыточной. Уже в 4 квартале 2015 года «Спектр» должна была «Иркутскэнергосбыту» 754 640 руб., и дальше долги перед контрагентами только росли. 

В 2017 году «Иркутскэнергосбыт» обратилась в Арбитражный суд Иркутской области, чтобы обанкротить управляющую компанию. Предприятие признали банкротом. А в ходе процедуры конкурсный управляющий Неля Тугаринова подала заявление о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности (Алиева как руководителя и администрацию Новоигирминского городского поселения как собственника предприятия). Она просила взыскать с них солидарно 9 млн руб. 

Первая инстанция заявление удовлетворила частично, к «субсидиарке» привлекли только Алиева. Суд объяснил, что долги у компании появились еще в 2015-м, но в суд с заявлением о банкротстве УК руководитель не обратился. А администрация создала предприятие для предотвращения чрезвычайной ситуации (срыва отопительного сезона). Предприятие оказывало услуги теплоснабжения, то есть цели выполнила. Поэтому АС Иркутской области отказал в привлечении к ответственности администрации. Без изменения решение оставили апелляция и кассация. Тогда Алиев пожаловался в Верховный суд. 

Дело рассмотрела «тройка» под председательством Ивана Разумова. ВС не согласился с тем, что в сложившейся ситуации добросовестный и разумный руководитель должен был, не дожидаясь окончания отопительного сезона, обратиться в суд с заявлением о банкротстве возглавляемого им предприятия. Коллегия указала, что грамотный менеджер приступил бы к более детальному анализу ситуации. Судам нужно было оценить, какие меры предпринимал Алиев, был ли у него план выхода из кризиса, который предусматривал бы работу с должниками, установление более высокого тарифа и получение субсидий из областного бюджета. А вот с выводами судов об освобождении администрации от ответственности коллегия не согласилась.

Акты трех инстанций экономколлегия отменила, а обособленный спор вернула на «новый круг» (дело № А19-4454/2017).

Сроки для оспаривания сделок 

В апреле 2017 года страховая компания «Московия» перечислила со своего счета в «Альфа-банке» аффилированному с ним Марату Гильметдинову 80 млн руб. в счет оплаты векселя. Спустя три месяца Агентство по страхованию вкладов назначили временной администрацией в страховой фирме, а после того, как «Московию» признали банкротом – конкурсным управляющим. АСВ начало проверять сделки компании и обратило внимание на перевод 80 млн руб. Сначала агентство потребовало у Гильметдинова обосновать получение денег. А не получив ответ, обратилось в райсуд с иском о взыскании с него неосновательного обогащения (дело № 2-1233/2019). Тогда ответчик представил документы, объясняющие спорные банковские операции. В том числе копию векселя номиналом 80 млн руб. Так как перевод денег не привел к неосновательному обогащению, суд отказался удовлетворять иск. 

Тогда АСВ направило в АСГМ заявление о признании операции недействительной как совершенной с предпочтительностью. Гильметдинов указал, что агентство пропустило годичный срок давности: его как конкурсного управляющего утвердили 16 октября 2017 года, а в АС оно обратилось только 25 сентября 2019 года. Суд решил, что срок нужно считать с даты первого заседания в райсуде (14 марта 2019-го), ведь тогда АСВ узнало о вексельном долге. В итоге первая инстанция решила, что «Московия» перевела 80 млн руб. в период, когда у нее уже были неплатежеспособности. О финансовых проблемах Гильметдинов не мог не знать, так как был аффилирован с компанией. Поэтому суд удовлетворил заявление. Без изменения решение оставила и апелляция. 

Кассация заняла другую позицию: она решила, что АСВ пропустило годичный срок исковой давности. Его суд исчислял с с даты, когда агентство назначили временной администрацией (20 июля 2017 года), потому что в его обязанности входило обследование страховой и анализ ее операций. Агентство по страхованию вкладов пожаловалось в ВС. «Тройка» под председательством Сергея Самуйлова с кассацией не согласилась. Коллегия отметила, что для временной администрации срок исковой давности по оспариванию сделок начинается с момента, когда та потенциально узнала об обстоятельствах сделки. Суд округа посчитал, что если агентство могло проводить финансовый анализ компании, то должно было знать все и о ее сделках. Такой подход явно неверен, указал ВС, потому что:

ВС не согласился с выводами и первой инстанции, и апелляции. Гильметдинов говорил, что агентство могло узнать об обстоятельствах спорных операций и раньше. Например, выяснить подробности через «Альфа-банк» (через него переводили деньги). Это нужно было проверить и понять, были ли действия агентства разумными и добросовестными. Поэтому ВС отменил акты трех инстанций, а спор вернул в АСГМ.