Минэкономразвития подготовило отзыв на законопроект Минюста о продаже единственного жилья должника. Как сообщают ознакомившиеся с документом «Известия», ведомство предлагает разрешить это только для кредиторов-физлиц, а не банков и других кредитных организаций. Поскольку речь идет о конституционном праве на жилище, его можно ограничить только в интересах равного субъекта. Банки и микрофинансовые организации, как профессиональные кредиторы, могут заранее оценить риски при выдаче займа и несут связанные с этим риски. Это нужно, чтобы сохранить баланс интересов должника и кредитора.
Единственное жилье, которым должник владеет более трех лет, вообще не подлежит продаже.
Министерство также предложило критерий для определения роскошного жилья, которое можно будет продать.
Федеральный норматив площади жилья на одного человека МЭР предлагает определить как самый высокий такой показатель в регионах, умноженный на три. Только при превышении этого критерия жилье можно будет признать роскошным и реализовать.
Поскольку стоимость проданной недвижимости не обязательно покроет все обязательства должника, на продажу жилья в рамках исполнительного производства нужно будет получить его согласие. Если должник не соглашается, кредитор должен будет возбудить дело о признании его несостоятельным и реализовать жилье уже в рамках процедуры банкротства. По ее итогам банкрот избавится от всех долгов, независимо от цены, по которой реализовали его прежнюю недвижимость, подчеркивает МЭР.
Таким образом Минэк существенно ограничивает свободу реализации права кредитора. Этой возможностью можно будет воспользоваться в редких случаях. Ведь основные долги у населения именно перед банками, а жилье больше трех лет в собственности продавать запрещено.
Минэк предлагает очень ограничить возможность продажи единственного жилья банкрота. Его не продадут, если долг перед банком или МФО, или человек владеет жильем больше трех лет.
Минюст разработал этот законопроект во исполнение указаний Конституционного суда, который несколько раз отмечал, что при определенных условиях единственное жилье банкрота можно продать. Еще недавно продажа единственного жилья, не являющегося предметом ипотеки, была невозможна, напоминает Анастасия Подковко, руководитель практики разрешения споров адвокатского бюро Плешаков, Ушкалов и партнеры. Но в свете разъяснений КС суды все чаще идут на такую меру. В частности, такую практику сформировал Арбитражный суд Уральского округа.
Теперь взять на себя ответственность должен законодатель. Но написать закон оказалось сложно. Минюст давно над ним работает, но его постоянно отправляют на доработку, напомнил Михаил Иванов, партнер бюро Григорьев и Партнеры.
Неоднозначные критерии
Установление федерального «стандарта роскоши» и прекращение любых долгов после реализации имущества поддерживает руководитель направления «Реструктуризация и банкротство» фирмы Олег Пермяков. Владимир Журавчак, партнер юридической компании , напротив, критикует безусловное списание долгов при реализации жилья. В этом отношении уже сформирована судебная практика о необходимой добросовестности поведения должника, а изменения этого принципа могут привести к злоупотреблениям, поясняет Журавчак.
Вопросы вызывают и критерии «роскошности», ведь они очень субъективны и сильно меняются от региона к региону, говорит Пермяков. В пример он приводит «дело Стружкина», где роскошной пытались признать квартиру площадью 40,3 кв. м.
Почему не дать регионам, лучше знающим ситуацию «на земле», возможность вводить свои критерии?
Неясно, как поступить в ситуации, когда должник живет в доме с несколькими хозяйственными строениями на участке и живет с возделывания этого участка. В таких случаях взыскание долгов может фактически лишить гражданина и его семью средств к существованию, отметил Пермяков. Сейчас дело со схожей фабулой рассматривает Верховный суд (№ 303-ЭС20-18761 (2)).
Анастасия Подковко также призывает учитывать обстоятельства приобретения спорной недвижимости. Одно дело, когда недобросовестный должник с помощью схем приобрел единственное жилье. Совсем другое – когда честный человек стал заложником неудачно сложившихся обстоятельств.
Чрезмерная защита должников
Запрет для банков требовать реализации единственного жилья Пермяков считает дискриминацией. К тому же, то же физлицо может переуступить долг профессиональным коллекторам, если ему срочно потребовались деньги. Иванов отмечает, что финансовые организации смогут обойти запрет, наоборот, продавая обязательства физлицам.
МЭР слишком явно отдает предпочтение интересам должников, считает Журавчак. Исключение банков из процедуры может обнулить ценность законодательной инициативы, опасается эксперт. В то же время эксперт поддерживает ограничения в отношении МФО – займы там берут как правило от безысходности, а не для роскоши, а проценты весьма высокие.
Но и для кредиторов-физлиц законопроект не идеален. Для них там нет понятной и безусловной последовательности действий по продаже жилья должника. Ведь они должны потребовать возврата долга в течение первых трех лет, что должник владеет недвижимостью, указывает юрист бюро Валерия Марчукова.
Безусловная защита недвижимости, принадлежавшей должнику более трех лет, требует пояснений и уточнения. Пермякову критерий кажется слишком формальным.